Ректор на выданье - Лидия Миленина
– Слушай, ты, актуальная личность! – рассмеялась я. – Во-первых, поставь меня на ноги! А во-вторых, еще раз загипнотизируешь меня без моего ведома – я тебе хвост оторву! Даже если в этом теле его у тебя не существует!
– Слушаюсь, миледи, – насмешливо улыбнулся Родвер. От воскрешения Роджера его особая манера речи никуда не делась. Поставил меня на ноги, обнял за плечи и улыбнулся: – Однако с завтрашнего дня я попрошу расчет, и тогда никакой ректор мне будет не указ, – но тут же перестал насмешничать, обнял меня крепко, прошептал: «Благодарю, любовь моя, что вытащила нас…» – и, не стесняясь Бара, начал меня целовать.
И конечно, я сразу растаяла. Не сердиться же на него, если почти во всех своих личностях он такой вот насмешливый проказник? Придется жить с этим. Тем более я уже привыкла.
Этот поцелуй не заканчивался, а я даже не знала, где мы находимся. По правде говоря, мне было все равно. Теперь, когда все встало на свои места, я могла обвить его шею руками и целовать с полной отдачей, как никогда прежде. Вернее, как никогда прежде не целовала Родвера.
Оказывается, все время, что я искала себе мужа, подспудно меня не оставляло ощущение, тонкое, саднящее, как заноза под кожей, что делаю что-то неправильное. Может быть, предаю Роджера. Сейчас же ситуация разрешилась невероятным образом. Этот маг моим мужем и был… Неважно, в каком теле. Теперь я могла принять, что тело прежде принадлежало врагу.
Но поцелуи поцелуями, а нам нужно было решить, что делать дальше. Война окончилась, но оставались ее последствия.
Бар кхекнул, а Родвер медленно и неохотно отстранился. Я, продолжая обнимать его, осмотрелась. Пока я мысленно каталась на Гайнире, Бар улетел не так уж далеко. Мы находились на той же набережной, где недавно я повстречала Гаурина Бригса. Теперь казалось, что с тех пор прошла вечность. Вечность потрясений, сражений и обретения.
Набережная пострадала не так уж сильно. Лишь прямо там, где прошел огненный демон, черными проплешинами зияла каменная мостовая да деревья кое-где сгорели. На их месте стояли обугленные пни. Но набережную можно было узнать, как можно было узнать и всю столицу.
Город по большей части тоже выстоял. Путь, которым прошел демон, выглядел как выгоревшая просека в лесу. Но вокруг, подобно живым деревьям, стояли нетронутые дома. Мы действительно отделались малой кровью.
Лишь там, на севере города, должна быть сгоревшая академия. При мысли о ней внутри неприятно засвербило. Я подумала даже не о разрушениях, а о сотрудниках академии, с трудом осваивающихся в моем графстве, гадающих, что произошло после их отъезда. О папе, который возглавлял организационные работы по передислокации академии, ведь он хорошо знал мое графство. Об Алис, срочно отправленной туда же.
Как же они волнуются!
– Мне нужно в мое графство! Там – академия! – решительно сказала я мужчинам.
Больше всего на свете мечтала узнать подробности воскрешения Роджера, но и это может подождать.
– Стой, Магрит! – рассмеялся Родвер и шутливо поднял руки вверх. – Если ты упрешься рогом, то мы полетим туда! Но мы с профессором находим, что нам троим нужно отдохнуть. И я знаю лишь одно место, где можно укрыться от всех желающих узнать подробности… Видишь эти черные точки, – он указал на крошечные темные силуэты на горизонте. – Это королевские беато. Скоро они будут здесь, и мы не отвяжемся от разговоров, наград и прочей суеты. И в твоем графстве не отвяжемся! А я, в конце концов, так давно не видел свою… жену по-настоящему!
– И что вы предлагаете? – улыбнулась я. По сути, он был прав. Мы заслужили отдых.
– Отправиться в мое имение. Там тишина и покой, мы сможем поговорить и прийти в себя. Нельзя медлить! Все, что мы можем, – это срочно скрыться от всех, улетев на драконе!
Бар ободряюще улыбнулся мне:
– Этот твой хитрый дракон прав. Я отнесу вас в его имение, потом слетаю к королю и дам минимальные объяснения. А потом… – его глаза хитро и хищно блеснули. – Слетаю в твое графство и узнаю, что там и как. Заодно заберу к нам одну эксцентричную особу… А вы сможете поворковать, голубки. Поверь, мои крылья все такие же быстрые.
– Сдаюсь! – я тоже шутливо подняла руки вверх. – Полетели.
Спустя пару минут мы с Родвером опять сидели на шее Бара. Муж крепко обнимал меня. Ветер снова засвистел в ушах. И на этот раз я была полностью счастлива, отправляясь в полет.
Ничего страшного уже не случится. А все разрушенное мы отстроим, раз даже Роджер вернулся из беспамятства.
– А новую свадьбу мы все же устроим… – прошептал он мне, щекоча шею дыханием.
Теплые струи обвевали тело, ласкали вместе с руками моего любимого. Затылком я оперлась на его грудь, закрыла глаза. Не было страсти, было нежное узнавание заново. Мы просто лежали в бассейне, медленно ласкали друг друга, погружались в негу нашей бесконечной близости.
Можно было бы искупаться в море. Вдвоем. Осуществить то, о чем ненароком думалось, когда я пошла купаться нагишом, а Родвер меня застукал. Но у меня было какое-то неприятное чувство по отношению к морю. Я знала, что где-то там, в его глубинах, лежат потухший демон и мертвое тело Гендарата. От этой мысли заходить в море не хотелось. А вот бассейн в имении Родвера был замечательный, ничем не хуже моего.
Мы почти не разговаривали. Сейчас объяснения были не нужны, несмотря на все мое любопытство. Нам просто нужно было побыть вдвоем, обрести друг друга и уверенность в том, что больше мы не расстанемся.
К тому же вскоре прилетит Бар, и Родвер расскажет всем нам сразу.
Родвер, Роджер…
Мой мужчина почти не изменился, вспомнив прошлое. Но все же в моем Родвере появился оттенок того, что было лишь в моем Роджере.
Родвер всегда казался мне твердым, как скала. Его насмешливые улыбки были жестковаты, в тоне голоса нередко слышался сарказм. Воспоминания о прошлом смягчили их. Появились те нежность и бархатность, что были в моем муже.
Теперь передо мной был Роджер, что внезапно помолодел и приобрел некоторую жесткость за десять лет одиночества и самоотверженной работы. Или Родвер, внезапно помудревший и приобретший глубинную нежность Роджера.
Бархат и скала, скала и бархат. И я – стебелек, приникший к ним…
А еще огненный оттенок Гайнира – драконья хитрость и космическая бездонность.
– Как же я люблю тебя… – прошептала я. Изогнула шею, полуобернулась к нему и припала поцелуем к его ждущим губам.
Потом мы любили друг
