Соблазнитель - Элин Пир

— А, — улыбнулся я. — Тогда мудрому человеку остается прикусить язык.

Глаза Афины смягчились, а ее улыбка стала шире.

— Ты никогда не сдаешься, зачем начинать сейчас?

Я посмотрел на нее с вопросом во взгляде, чтобы убедиться, что она говорит серьезно.

— Поверь мне, Финн, я справлюсь с твоими шуточками.

— А с моей руганью ты тоже справишься? — спросил я, приподняв брови.

Она наклонила голову сначала в одну, потом в другую сторону.

— В некоторых случаях. Как насчет компромисса? Я разрешу тебе ругаться во время секса, все равно ты, похоже, не сможешь себя сдерживать. — Она выглядела довольной собой. Я рассмеялся и покачал головой.

— Ты мне разрешишь? По всей видимости, ты не понимаешь, любовь моя. Когда мы вернемся на мельницу, все будет совсем по-другому. Твои пять дней контроля надо мной закончились, я свободный мужчина. Мы не спрашиваем разрешения, а берем то, что хотим.

— Вижу, мне нужно еще кое в чем тебя укротить, — рассмеялась она.

— Удачи с этим, — ухмыльнулся я и прикусил ее нижнюю губу. — Кстати, для протокола, ты назвала меня своим духовным учителем, из чего я заключаю, что ты считаешь меня мудрым и зрелым.

Мое лицо вытянулось, когда Афина откинула голову назад и расхохоталась.

— Нет? Ты не считаешь меня зрелым и мудрым? — спросил я, уже зная ответ.

— Я бы не назвала тебя зрелым или мудрым, — заявила она и погладила меня по лицу. — Я бы назвала тебя самоуверенным и очень, очень… — она прикусила губу, раздумывая над определением.

— Предупреждаю тебя, не смей произносить слово «хорошеньким», — пригрозил я и сжал ее крепче.

— А если я назову тебя обаятельным и сексуальным?

Я вырос на три дюйма в высоту, а с Афиной на коленях другая часть меня тоже значительно увеличилась в размере.

— Ты когда-нибудь занималась сексом на кресле? — спросил я.

Афина покачала головой.

— Ты же знаешь, что у меня был секс только с тобой.

Я всосал ее нижнюю губу и выпустил ее с причмокивающим звуком.

— Так оно останется и впредь. Только я и ты, помнишь? — произнес я низким и хриплым голосом; мой пульс колотился от желания к Афине. Не последнюю роль сыграло то, что она смотрела на меня с вожделением, сияющим в ее глазах, и слегка раскрытыми губами, которые сводили меня с ума. Я был полностью потерян в ней, прислушиваясь к ее учащенному дыханию и наслаждаясь прикосновением ее рук, блуждающих по моим плечам и груди. — Я так сильно тебя люблю, — прошептал я.

— Я тоже тебя люблю, — произнесла она, когда я расположил ее там, где хотел, надавив на ее бедра, чтобы почувствовать сладкое трение, создаваемое нашими телами.

— Знаешь, что мне больше всего нравится в твоем платье? — спросил я игривым тоном.

— Что? — ее голос стал глубже, чем обычно, а зрачки расширились от желания.

Подвинув свою задницу к краю кресла, я задрал ее платье и приподнял ее со своих колен, чтобы натянуть платье до ее бедер.

— Прислонись спиной к моей груди и поставь ноги на мои колени, — проинструктировал я ее. — Вот так, теперь раздвинь их для меня. — Мне нравилось, как ее затылок упирался в мою ключицу и плечо. — Дай мне почувствовать, какая ты мокрая, — произнес я и сдвинул ее трусики в сторону, раскрыв пальцами ее складки. Моя женщина уже сочилась влагой и издавала сладчайшие стоны, когда я кружил вокруг ее клитора и медленными движениями ласкал ее своими пальцами.

Она подняла руку и ухватила меня сзади за шею, произнося мое имя самым сексуальным голосом.

— Тебе это нравится? — спросил я, хотя ее реакция была красноречивее слов.

— Дааа, — простонала она.

Я вставил еще один палец и большим пальцем другой руки стал тереть ее сладкую точку, пока дыхание Афины не стало прерывистым, а стоны — безостановочными. Когда ее накрыл оргазм, она откинула голову назад, прижавшись ко мне крепче, и поджала пальцы ног. Я напрягся от того, как она крутила своей задницей. Дав ей минуту, чтобы прийти в себя, я поднялся с ней на руках и поставил Афину коленями на кресло.

— Держись за спинку, — приказал я и спустил штаны, позволив своему члену скользнуть по ее влажным складкам, после чего снял с нее трусики. — Ты готова к большему, детка?

Ободряющие звуки, которые она издала, стали тем самым разрешением, в котором я нуждался. Я толкнулся внутрь своей жены, закрыв глаза и откинув голову назад в чистом экстазе.

Чувствуя себя самым удачливым засранцем на свете, я взял ее на этом кресле, не заботясь о том, что он скрипел и двигался по полу от моих интенсивных толчков. Мы были слишком погружены в сексуальный дурман, чтобы разговаривать, поэтому нашим единственным средством общения были звуки удовольствия, которые мы издавали. Тыльной стороной ладони я вытер пот со лба и поднял ее только для того, чтобы сесть на кресло, усадив ее верхом на себя.

Видя, как Афина скачет на мне верхом, прикрыв свои зеленые глаза, мне захотелось издать победный клич. Теперь эта женщина была моей супругой. Моей женой и, надеюсь, в скором времени матерью моих детей. Я опустил взгляд на ее живот, и положил на него руку, представив, что она уже беременна нашим ребенком.

Ее взгляд упал на мою руку, и она понимающе мне улыбнулась, затем наклонилась и прошептала мне на ухо.

— Я хочу, чтобы ты в меня кончил.

Мои яйца напряглись, а пальцы вжались в бедра Афины, удерживая ее на месте с тем, чтобы я вколачивался в нее на максимальной скорости, пока не продвинулся настолько глубоко, насколько только мог, крепко обхватив ее руками за талию.

Невероятное чувство эйфории, охватившее меня при освобождении, распространилось от моего паха вверх по позвоночнику. У меня голова пошла кругом, как будто я был опьянен.

— Черт, Афина, ты не представляешь, как приятно заниматься с тобой любовью.

— Надеюсь, так же приятно, как и мне, — сказала она и уткнулась носом в мои волосы с довольным выражением на лице.

— Не знаю, как мне тебя отблагодарить за снятие этого проклятия, — прошептал я в шею Афины, прежде чем покрыть горячими поцелуями ее нежную кожу.

Когда она заговорила, я напрягся. Не понимая слов, я все же узнал тот язык, которым она меня проклинала. Правда, на этот раз ее слова звучали нежно и бархатисто, как ласка возлюбленной, а пальцы скользили вверх и вниз по моей спине.

— Ты только что наложила на меня еще одно проклятие? — спросил я.

Она откинулась назад, чтобы встретиться со мной взглядом.

— С этого момента ты