Одержимые сердца (СИ) - Морион Анна

Свернув на дорогу, ведущую к замку, я с неудовольствием обнаружила, что высокие ворота были закрыты. Мне пришлось остановить автомобиль.

— Вот как ты встречаешь гостей, Брэндон? С закрытыми воротами? — с иронией в голосе сказала я, и через несколько секунд ворота распахнулись. Я вновь завела мотор и медленно въехала в огромный двор. Плач Люции не прекращался, и я начала тихо посмеиваться себе под нос, предвкушая невероятную забаву.

Замок был наполнен темнотой: лишь в нашей с Брэндоном спальне горел одинокий свет. Но вдруг одновременно вспыхнули сотни огней — свет зажегся в каждой комнате. Высокие красивые фонари, до этого молчаливые и темные, ярко осветили двор и парк, превращая этот вечер в нечто особенное. Я никогда не видела в Сансет-холле столько света. Возможно, это Брэндон показывал свою радость моему неожиданному приезду. По крайне мере, я желала так думать.

«Но все не так просто, милый! Рано радуешься! Тебе придется заплатить за то, что я покинула Торонто и вновь сдалась в твой плен! В этот раз жертву принесем мы оба!» — злорадно подумала я, выходя из авто и направляясь к высокому крыльцу.

Когда я зашла в холл, то увидела Брэндона — он стоял у лестницы, одетый лишь в белую, с закатанными рукавами рубашку и черные джинсы. Наверно, когда он услышал мой голос, его игры с Люцией только начались. Или, он уже просто успел одеться. В любом случае — мне было плевать. Он заплатит. За все заплатит.

— Твоя Люция рыдает, как дитя, — небрежно бросила я Брэндону.

Он пристальным взглядом смотрел на меня, с довольной ухмылкой на лице.

— Она всегда плачет, — равнодушным тоном ответил он. — Рад видеть тебя.

— Я тоже рада. — Я не лгала: мое сердце прыгало в груди, при виде возлюбленного. Слишком долго я не видела его и не слышала его голоса.

Брэндон молчал и выжидающе смотрел на меня, словно размышляя о том, почему и зачем я появилась в Сансет-холле. Но я тоже молчала и с кривой усмешкой прошла мимо хозяина замка и поднялась по лестнице, в нашу спальню. Туда, где в этот момент пребывала Люция. Она уже успела успокоиться и теперь лишь шмыгала носом.

— Как хорошо, что твоя проститутка здесь. Как раз, познакомлюсь с ней, — невинным тоном сказала я Брэндону. — Пойдем — представишь нас друг другу.

— Зачем тебе это? — послышался его недовольный голос.

— Хочу взглянуть, так ли она похожа на Вайпер, как ты утверждал в своем дневнике.

Брэндон глубоко вздохнул. Я знала, что он был недоволен моим поведением, недоволен тем, что я посягнула на его интимные встречи с Люцией. С той, что похожа на любимый образ, запечатленный в его мозгу. И все же, он молча поднялся за мной.

Я вошла в спальню, в которой еще недавно были мои вещи и моя одежда. При первом же взгляде я поняла, что Брэндон не стал хранить мою одежду, как он хранил одежду Вайпер — он безжалостно избавился от всего, что могло бы напомнить ему обо мне. И все же, тот факт, что, даже выкинув все мои вещи, он продолжал думать обо мне и желал вернуть меня — польстил моему самолюбию. Без меня Брэндон перестал мечтать — так, кажется, он сказал к кафе, в Торонто? Он впал в зависимость от меня, и даже Люция не могла заменить его вечную Вайпер.

Войдя в спальню, я быстро прошла к окну и раскрыла его настежь: вся комната разила потом, сексом и грязными простынями. Затем я встала напротив кровати и вперила взгляд в Люцию. Наконец-то я увидела ее.

«Так вот ты какая, бедняжка Люция! Хм, а ведь сходство с Вайпер действительно есть!» — подумала я, разглядывая обнаженную девушку, сидящую на кровати.

Люция была хрупкой, как Вайпер на картине Седрика. Ее длинные темные прямые волосы и темно-карие глаза напоминали мне ту сучку, что отобрала у меня сердце Брэндона.

Какое сходство! Волшебно!

Люция зябко обнимала себя за плечи и вопросительно смотрела на меня. Ее лицо было мокрым, покрасневшим от слез, глаза — полные влаги, красные от долгого плача.

И что только Брэндон успел с ней сделать, раз довел ее до такого состояния?

Ответ был прост: тело девушки было покрыто синяками и следами железной хватки Брэндона. Синяки были везде: на ее запястьях, ногах, бедрах, животе, груди, и даже шее и подбородке.

Но мне не было жаль Люции — она приезжала к Брэндону добровольно и за деньги подставляла свое хрупкое тело его извращенным фантазиям. Проститутка. Продажная сука. Таких я презирала. Особенно ее, Люцию. Она так долго отнимала у меня внимание Брэндона, так много дней провела в его постели! Смертная сука! Сука, похожая на Вайпер!

— Бедное дитя. Этот монстр обидел тебя? — ласковым тоном, по-чешски, спросила я Люцию.

В этот момент в спальне появился Брэндон, и девушка испуганно съежилась. Было очевидно, что она боялась его. И я понимала почему: он делал с ней те же вещи, что и со мной. Но мне нельзя было причинить боль, а ей — можно. Брэндон причинял ей страдания — физические и моральные. То, что я считала забавой, для Люции было мукой.

— Мистер Грейсон? — Люция непонимающе смотрела на него, будто спрашивая: «Что происходит? Кто эта женщина?».

— Он, должно быть, не рассказывал тебе, но он и я живем вместе, — объяснила я ей, прежде чем Брэндон успел открыть свой рот.

— Простите, я не знала… Он не говорил мне, — тихо сказала на это Люция. Как я и догадалась, она разговаривала по-чешски. Скорее всего, она приехала в Англию из Чехии. Это было пожелание Брэндона — он написал об этом в своем дневнике.

— Конечно, не говорил. Мистер Грейсон — сумасшедший извращенец, и я пришла, чтобы избавить его от тебя, — решительным, но ласковым тоном заявила я.

— Д-да? — всхлипнула Люция.

— Да, милое дитя. Ты ведь сама мечтаешь больше не видеть его, никогда в жизни?

— Спасибо… Спасибо! Я больше не вынесу! Мне не нужны никакие деньги! — Люция громко расплакалась и закрыла лицо ладонями.

— Господи, какой же ты подонок! — обернулась я к Брэндону.

Он стоял, облокотившись о косяк двери, спрятав руки в карманы джинс, и насмешливо улыбался. Но Брэндон молчал.

Сев на кровать рядом с плачущей девушкой, я обняла ее, и она крепко обняла меня в ответ, словно ища у меня защиты.

— Все будет хорошо. Сейчас ты позвонишь в агентство и попросишь забрать тебя, — сказала я, утешающее гладя ее по волосам.

— Что ты делаешь? — насмешливым тоном спросил меня Брэндон.

— Спасаю бедную девочку от твоего сумасшествия! — строго ответила я ему. — Ты просто чудовище!

— Она приезжает добровольно, — усмехнулся он.

— Какая разница! Ты мучаешь ее! Только потому, что она похожа на Вайпер! — сквозь зубы процедила я, а затем вновь обратилась к Люции: — А теперь, милая, позвони в агентство и попроси забрать тебя, как можно скорее. Ты больше никогда не вернешься в этот замок, никогда не вернешься к этому чудовищу!

Люция отстранилась от меня, вскочила с кровати и, совершенно обнаженная, покрытая синяками, бросилась в ванную.

— Пожалуйста, заберите меня отсюда! Прямо сейчас! — всхлипнула она.

— Твое время с мистером Грейсоном еще не закончилось! — послышался недовольный женский голос, исходящий из динамика телефона.

— Я знаю! Но здесь его жена! Она хочет, чтоб я уехала! — ответила ей Люция.

— У него есть жена? — недоверчиво спросила дама в телефоне, наверно, хозяйка агентства. — Ты уверена? Дай ей трубку!

— Что? Как я…

— Сейчас же!

Люция вышла из ванной и молча протянула мне телефон.

— Не мне, милая. Отдай его мистеру Грейсону, — мягко сказала я ей.

Брэндон продолжал усмехаться, но все же, взял протянутый ему Люцией телефон.

— Мистер Грейсон, — низким тоном сказал он, не отводя от меня насмешливого взгляда.

— Мистер Грейсон! Я хочу прояснить ситуацию! Стоит ли нам приезжать сейчас за Люцией? Она ведь была с вами столько лет!

— Скажи, что больше не нуждаешься в ее услугах, — мрачно сказала я Брэндону.

Он слегка опешил.

— Если ты хочешь, чтобы я осталась! — жестким тоном поставила я ультиматум.