Школа Делавеля. Чужая судьба - Ольга Вадимовна Гусейнова
– Да переживаю – яйца что-то давно не снились. Вдруг не к добру…
Стейнар замер и настороженно поинтересовался:
– Какие яйца?
Я поерзала, устраиваясь под надежным крылом спать дальше, зевнула и выдохнула:
– А, не бери в голову…
Сама же мысленно попросила богов, чтобы в эту ночь мне приснились чудесные, белые такие, красивенькие большие яйца. Я согласна их высиживать! В конце концов, ради любви на все можно пойти…
***До земель клана Сапфировых осталось два дня лету. Ландшафт постепенно менялся. Лесостепи плавно переходили в холмистые равнины, изрезанные реками. Собственно, ничего необычного, подобное я на Атураше уже видела, зато дракон успешно развлекал меня рассказами о жителях Раша, особенно о тех, кого на родине встречать не доводилось. В основном о людях и эльфах, о своем племени он говорил мало, сославшись на то, что скоро сама все увижу, потрогаю, и времени у меня будет предостаточно – вся жизнь.
Стоило на горизонте замаячить шпилям гномьей столицы, Стейнар решительно запретил мне лететь самостоятельно, опасаясь повторения нападения – вдруг кто разглядит золотые крылышки бесценной феи. И вообще, сдается, в супруги мне достался нервно-тревожный тип, а ведь был образцовым капраном – сдержанным и спокойным.
Раньше, когда меня муштровали да сортиры чистить через день заставляли, и то свободы было больше. А теперь? По нужде отойти на несколько шагов, в ближайшие кустики, – непозволительный риск и безответственное отношение к своим супружеским обязанностям. Причем главным из которых является, ни много ни мало, оберегание душевного покоя мужа! А какой покой у мнительного ревнивого дракона-параноика, которому за каждым кустом постоянно мерещились извращенцы, колдуны, похитители феечек и убийцы?! Никакого! Поэтому волей-неволей я воспринимала себя не просто не подарком, а, можно сказать, совсем-совсем не подарком. И ощущение это росло с каждым совместно прожитым днем, а настроение стремительно падало.
С наступлением сумерек дракон снизился над почти пустым трактом: всего пара повозок медленно катилась в сторону большого двухэтажного здания, возле которого их скопилось уже приличное количество. Оно и понятно – дело к ночи. Сегодня утром я чихнула ненароком, в результате муж решил заночевать в таверне, посчитав меня простудившейся. С одной стороны, безусловно, приятно, что о тебе тщательно пекутся, с другой – за кого меня принимают? Я – феида! Воин! А не жалкая лесная дриада, что от любого шума прячется в дереве.
Приземлившись возле таверны, быстро проверила янтарит на лбу, причесала волосы, поправила рубашку, подаренную Невель, и темные штаны из «дошкольного» запаса одежды. Мы зашли внутрь, и я со стоном досады прижалась к обнаженному мужнину плечу, уткнувшись в него носом и пытаясь дышать через раз. На нас с огромным интересом уставились другие путешественники, коих здесь набралось десятка с два, разных рас и возрастов. Видимо, с драконьей формой присутствующие были знакомы, и стоило Стейнару сверкнуть по сторонам суровым выразительным взглядом, большинство тут же отвернулось.
Навстречу нам из-за стойки вышел хозяин – невысокий, солидного возраста и комплекции гном. Мне по плечо, но зато раза в два шире. Без заискивания, но весьма уважительно коротко поклонился и глухим голосом, негромко, почтительно обратился:
– Добро пожаловать в мое заведение, Стейнар Сапфировый. Рад вас приветствовать вновь. Давно не появлялись…
Стей кивнул в ответ, попытку выяснить причину долгого отсутствия в этих местах проигнорировал. Затем, приобняв меня, прижимая к боку, приказал:
– Мортус, ужин на двоих для нас с женой! Чтобы рядом никого! И комнату на втором этаже. – Вспомнив еще что-то, добавил: – И ванну с горячей водой.
Хозяин, названный Мортусом, узнав о моем статусе, понимающе улыбнулся, поздравил нас и быстро провел подальше от входа к очагу, где скорее для дополнительного освещения, чем для обогрева, потрескивало небольшое полено.
Мы расположились рядышком за основательным дубовым столом, рассчитанным на четверых посетителей, и я, наконец, смогла немного расслабиться. Запахи горящего дерева и мужа перебивали неприятный фон других гостей.
– Скажи, неужели ваши избранницы всю жизнь мучаются в окружающем мужском зловонии? – мрачно спросила я.
Стейнар пожал мощными плечами, потом в своей привычной тягучей, словно патока, манере говорить произнес:
– Ко всему привыкают! Ведь и к моему аромату с феромонами ты привыкла довольно быстро.
– Ну не скажи… – протянула с сомнением. – Я рядом с тобой ощущаю себя взведенным арбалетом. Постоянно возбуждена и…
Увидев лукавый довольный блеск в черных глазах, захлопнула рот. Ни один секрет не держится, безобразие!
– Это как с цветком, – улыбнулся Стейнар, положив ладонь мне на основание шеи и начав массировать. – Сначала благоухает сильно, ярко, а потом настолько привыкаешь, что перестаешь чувствовать. Но стоит хоть ненадолго отвлечься от него или ветру подуть, аромат вновь усиливается и дурманит.
– То есть эта вонь будет сопровождать меня по жизни?! – подытожила я туманные разъяснения.
Муж не успел ответить – к нам подошла пышногрудая рыжая девица из людей узнать, что будем заказывать. Услышав мои предпочтения, она не смогла скрыть удивления, а когда повернулась к дракону, ее будто подменили. С такой кошачьей грацией двигалась и едва не мурчала, что мне весьма не понравились ее замашки.
Нам быстро принесли закуски и кружки с сидром. Но вместо того, чтобы радоваться вкусной еде и покою, мне стало не до этого. Потому что увидела, каким заинтересованным взглядом – мой! – муж нырнул в слишком открытое декольте служанки. Пусть на мгновение, но все же…
Я маленькими глоточками пила сидр и пылала негодованием. Мало того, меня впервые в жизни грызла ревность. Настроение испортилось окончательно!
Девушка принесла Стейнару огромную отбивную с горкой ароматной вареной картошки, а мне – вареники с вишневой начинкой. Но аппетит пропал, потому что молочная пышная грудь нахалки буквально вываливалась из декольте под носом у муженька. А бесстыжая соблазнительница чужих мужчин с деловым видом убирала несуществующие крошки с чисто выскобленного стола.
Меня так и подмывало дать пинка по не менее пышному заду мерзавки, от чего ту спасло только кислое выражение на лице Стейнара, сменившееся отчаянным и расстроенным. Кажется, ему тоже расхотелось есть, он внимательно поглядывал на меня и с раздражением – на навязчивую служанку. Затем не выдержал и рявкнул на ту:
– Свободна!
Красотка испуганно вздрогнула и убралась прочь.
Стейнар перевел взгляд на меня и почти умоляюще попросил:
– Лютик, успокойся, а?! Я голодный, как темный, а ты мне ужин портишь.
– Я? – изумилась я обиженно.
– Твоя ревность жутко пахнет! – почти виновато ответил он.
– В каком смысле? – опешила я, невольно принюхиваясь к себе.
– Чем сильнее ревнует избранная, тем омерзительнее воняет объект, вызвавший негативное чувство. А от той девицы несло так, словно тут толпа нежити прошлась.
Я гневно прищурилась, готовая на пальцах объяснить, кто в этом виноват, но провинившийся все прочел на моем лице и поторопился оправдаться:
– Да я
