Дело о похищенных туфельках - Лена Тулинова
— Ваши подозрения не оправдались, Фоджин, — сказал врач.
— Просим прощения у пары номер семь, Флайминг Лид и Антония Бреннер, — объявил председатель жюри. — Никто больше не оспаривает ваше первенство.
— Тогда зачем он так намазал лицо? — возмутился Фоджин. — Как баба!
— Это не воспрещается ни одним правилом, — как можно спокойнее ответил Флай.
— И вообще, мы честно играли! — а вот Антония вовсе не пыталась сохранять невозмутимость, — а не так, как вы. Думаете, я не знаю, что вы нам музыку подменили?
— Просто мы знаем, что ты терпеть не можешь «Вспышку»! — ехидно сказала Полин Антейс. — Как тебе наш сюрприз?
— Пара Стин Фоджин и Полин Антейс дисквалифицируются, — заявил председатель жюри. — Вы лишаетесь права участия в творческом состязании и любительском конкурсе даже по отдельности, с другими партнерами. И в последующих соревнованиях вас будут иметь в виду как неблагонадежных!
Так закончился предпоследний день профессионального конкурса. В фойе Тони и Флая окружила целая группа поддержки: тут были наставники Бато Кея и Ара Деннитсон, коллеги по службе, юные ученики Антонии… Последнюю в итоге отделили от Флая ее родители, и он только и успел услышать, что восторженное:
— Мы думали, что это все несерьезно, но…
А самого Лида, потихоньку жалеющего, что его мать не посетила соревнование, в это время взяли в клещи Миллс и Тидо.
— Что это были за фокусы, агент? — спросил шеф.
— Ка-а-акие фокусы? — заикнулся Флайминг.
— С Лидией и визуалистом. Разве лейтенант Пай имеет право подменять вас? В конце концов, это не ее ведомство.
— Но ей же тоже надо было присутствовать на совещании, — слабо ответил Флай. — И потом, ничего же страшного…
— Мне только хочется знать, — бесстрашно влезла в их беседу настоящая Лидия Пай, — на чем именно я прокололась. Мне казалось, я очень хорошо срисовала ментальный фон Флая и его манеру общения.
Шеф Миллс тяжело вздохнул.
— Вы слишком хорошо срисовали, но при этом, лейтенант, вы — не он! Что за самодеятельность? Назовите основания для такого обмана. Вы представляете последствия?
— Я готов к выговору, — сказал Флай, — или к штрафу.
— А с вами, лейтенант Пай, поговорю уже я, — приветливо улыбнулась капитан Тидо, и от нее отчетливо повеяло недовольным холодком.
— Основания были, — вытянулась во фрунт Лидия. — И очень даже были! К тому же, в отличие от меня, агент Лид сегодня числится как пациент военного госпиталя и не обязан присутствовать на службе. Если бы он поехал на совещание, то не успел бы закончить сеанс у лекаря вовремя, чтобы попасть на соревнование. Поэтому мы с Бейлином и вступили в этот сговор.
— Танцы! — рассердился Миллс. — Разве танцы важнее службы?
— Никак нет, — ответила Лидия, — но сегодня у него есть право на службе не присутствовать. Менталист, получивший физическую и психологическую травму, к службе не пригоден. Вы, агент Миллс, извините, указали нам сегодня на массу ошибок, но сделали свою. Вы не имели право вызывать Лида сегодня на совещание. Единственное, за что вы можете нас порицать — так это за то, что мы обменялись внешностью.
— Бейлин, — пробормотал Миллс, — это вот кто?
— Это ее муж, — хмыкнула капитан Тидо.
— Это наш визуалист, — улыбнулась Лидия.
— Ха, — сказал шеф Миллс, — ха-ха. Вот почему он не сделал сходство с вами полным, Лидия.
Лейтенант Пай заулыбалась.
— Еще бы он это сделал, — сказала она, — зная, какие у вас в отделе похотливые кадры!
Обстановка заметно разрядилась, и не только благодаря словам Лидии, но и ее незаметному, теплому, словно прикосновение солнечного лучика ментальному вмешательству. Флай благодарно поклонился ей.
— И все же я готов понести наказание, — сказал он шефу.
— Я уже жалею, что поспешил произвести тебя в агенты, — буркнул тот.
— Отчего же? — огорчился Флай.
— Оттого, что взыскивать с агента приходится по полной программе, а со стажера столько просто не возьмешь, — встряла Тидо.
— Так ему еще и удостоверения не дали, — заметила Лидия невинно. — По факту без бумаг он пока что стажер.
— А пистолет? — спросил Миллс, уже явно сдаваясь.
— Ну а что пистолет? Он им даже не пользовался, как вы его уже изъяли, агент Миллс, — сказала Лидия.
Флайминг Лид был спасен.
— Как я могу вас отблагодарить, Лидия? — спросил он, когда капитан Тидо и шеф от него отстали.
— Пожалуй, не стоит, — сказала лейтенант Пай. — Я ведь и себя защищала, и мужа тоже. Если б нас всех поувольняли — неловко бы вышло.
— Я не только за эту беседу, — сказал Флай, — а за то, что вы полдня меня прикрывали по всем фронтам. Даже танцевали с Тони!
— Ну, пока я еще могу, — вздернула аккуратный подбородочек Лидия. — Потом-то придется больше беречь себя. И так уже трудновато на каблуках оказалось! Но вообще это было скорее в удовольствие! Нечасто служба преподносит такие хорошие сюрпризы.
Флай поцеловал ей руку.
ГЛАВА 40, в которой Ода делает предложение, а остальные просто счастливы
Их компания потянулась на выход — и уже на крыльце ассоциации танцев Ода Гартон звонко провозгласила:
— А теперь не расходимся, приглашаю всех в кафе «Улица»! Оно большое, все поместимся!
— В честь чего это? — удивился Андор Миллс, оглядывая всю свою команду и сопутствующих ей отдельных индивидов.
Их тоже оказалось немало: тут и родители Бреннер, и наставники по танцам, и полицейские чуть ли не в полном составе участка капитана Тидо. И даже маг-визуалист под ручку с настоящей Лидией Пай. И Флай наконец-то принял свой обычный облик, который странно смотрелся с не стертым с лица макияжем. Антония уже подсовывала ему крем и салфетки, так что это было ненадолго.
— В честь выхода в финал, да? — спросил Руис
