Универсальные истины (ЛП) - Accretian
Она позволила страсти помешать ее суждениям. Пошла против всех инстинктов, а ведь столько было тревожных сигналов и знаков. Просто проигнорировала их и вот что получила в итоге.
Ее пальцы сжались в кулак. Теперь стало так очевидно, что он просто держал ее именно там, где хотел. И да, они не давали друг другу никаких обещаний или обязательств, но она, блин, предполагала.
Гермиона вскочила. Спотыкаясь, вернулась к камину и бросила порох, пробормотав: «моя квартира».
Джинни уже сидела у решетки.
— Я все гадала, видела ли ты, — сказала она монотонно, когда увидела лицо Гермионы.
— Только что. Я чувствую себя такой дурой. Я должна была прислушаться к себе.
— Мне очень жаль, — Джинни протянула руку сквозь пламя. — Я злюсь на него из-за Гарри, но я в ярости из-за тебя.
Гермиона почувствовала, как по щеке скатилась слеза.
— Блядь! — сорвалась Джинни. — Это все их аристократическая шайка, Гермиона. Нам не следовало им доверять. Хоть раз Скитер попала в точку. Они не играют по тем же правилам, что и мы. Порядочность? Честность? Да кого это волнует!
Гермиона кивнула, однако ее все еще терзали мысли об Астории и заботе, которую Драко проявлял к ней, что, судя по всему, оказалось исключением. Хотя, конечно же, Астория была одной из них.
— Мы пытались дать им шанс, — продолжила Джинни. — Мне так жаль, дорогая. Жаль, что меня нет рядом.
— Мне тоже, — Гермиона задыхалась. — Но я скоро уеду отсюда, Джин. Как только Пен и Перси вернутся завтра вечером. Попрощаюсь завтра днем с табуном и пошлю сову Лукреции. У меня больше нет причин здесь оставаться.
— Ты увидишься с ним перед отъездом?
— Да, он должен прийти сегодня вечером. И поскольку я не трусиха, я скажу ему лично, что думаю.
— Хорошо, звони мне в любое время ночи, если нужно, — Джинни послала ей грустный воздушный поцелуй.
— Спасибо, милая. Увидимся очень скоро.
Пламя снова погасло, Гермиона взяла себя в руки и вернулась на кухню, где убрала осколки разбитого стекла. Налив еще порцию, она схватила газету, перетащила стул в сад за коттеджем и села наблюдать за закатом и ждать.
───────────
* имя Жонкиль происходит от названия цветка — нарци́сс жонкилля, или жонки́ль.
имя Гладиола также происходит от названия цветка — гладиолуса.
========== Часть 27. Не служит ли это для меня некоторым оправданием ==========
Не служит ли это для меня некоторым оправданием, если я и в самом деле была с вами недостаточно любезна?
Драко поднялся по ступенькам к коттеджу Гермионы, тихонько насвистывая, радуясь тому, что все обязательства остались позади и теперь он вернулся туда, где действительно хотел быть.
Хотя он был доволен, что ему удалось помочь Жонни прошлой ночью. Хренов Алистер. Но, кажется, Драко наконец-то вразумил свою старую подругу. Теперь она и правда готова бросить этого мудака. Наглый флирт Блейза тоже не повредил. Забини вернул кредит доверия Малфоя, когда помог поднять настроение Жонни. Они втроем даже умудрились развлечься, засидевшись допоздна и перемыв косточки всем напыщенным идиотам на том балу.
А еще Драко для себя решил, что в последний раз потакал Нарциссе и посетил это нелепое мероприятие. Слова Гермионы весь день звучали в его ушах. Он почувствовал нечто близкое к стыду, когда вошел в роскошный бальный зал и завел вежливую беседу с фанатиками и сторонниками чистоты крови. Как он раньше так спокойно это переносил?
Он занес руку перед дверью. Должно быть, Грейнджер не слышала звука его аппарации. Малфой постучал один раз и удивился, когда тяжелая панель распахнулась, открывая взору темную комнату. Он беспокойно нахмурил брови.
— Гермиона?
Тишина. Драко быстро прошел через большую гостиную по коридору в спальню. Пусто. Его начала охватывать паника, пока он не заметил, что дверь в сад приоткрыта.
Он вышел на улицу и облегченно выдохнул, увидев ее. Грейнджер сидела на одном из кухонных стульев в конце сада, повернувшись к холмистым полям на горизонте. Лучи заходящего солнца золотили кончики ее волос. Красивая.
Драко поспешил к ней по газону, взволнованный и немного встревоженный. Он хотел сказать ей. Сказать ту истину, которую понял в эти выходные. Когда разговаривал с Тео, и его друг не мог перестать называть себя «влюбленным мужчиной». Описывая Малфою все то, чем Рафик пленил его.
И Драко понял, пока Тео говорил, что чувствует то же самое. К ней.
Он влюблен в нее.
Вот какие эмоции он испытывал в то утро. Счастье и удовлетворение, прилив чистого чувства, трепет от ее присутствия. Радость.
Любовь.
Охренеть.
Драко тряхнул головой и усмехнулся, приближаясь к ней.
— Привет!
Она не ответила. Странно. Его накрыла легкая волна беспокойства.
— Гермиона?
Снова нет ответа.
Он остановился в нескольких шагах от нее.
— Что случилось?
Она все еще не поворачивалась, но подняла руку с газетой и протянула в его сторону. Драко резко вдохнул, когда увидел заголовок.
— Какого хера?
— Именно, — тихий бесцветный голос. — И обязательно перейди на шестую страницу. Вот где все самое интересное.
— Я могу объяснить, — пробормотал он, все еще просматривая статью и тихо ругаясь, когда увидел внутренний разворот.
Гермиона глухо рассмеялась.
— Как банально, Драко. Что ж, я тоже могу объяснить. Я пошла против всех своих инстинктов, вступая с тобой в отношения. Я знала, что ты собой представляешь. И да, мы не давали друг другу никаких обязательств, так что технически у меня не может быть к тебе претензий.
— Гермиона, я не…
Она перебила его.
— И я знаю о том, что ты сделал с Гарри.
— Что я сделал с Поттером? — он был в растерянности.
— Сказал Тео не вкладывать деньги. Ну, можешь быть доволен, потому что Тео отказался. И теперь никто не захочет инвестировать. Гарри опустошен.
— Я только высказал моему другу свое мнение, — его голос стал холодным.
Она фыркнула.
— И, наконец, бедный Джек Уикхэм. Ты без дела не сидел, да, Драко?
— Бедный Джек Уикхэм? — он почувствовал, как кровь приливает к лицу. — Ты так о нем беспокоишься.
— Ну, у нас же с ним много общего, — ее тон был едким, и она наконец взглянула на него через плечо. — Ни один из нас не был достаточно хорош для тебя.
Драко отшатнулся, как будто она его ударила. Он ощутил головокружение оттого, как быстро его радость сменилась злостью.
— Ты дашь мне возможность объяснить?
— Что тут объяснять? Я злюсь на себя больше, чем на
