Асфоделия. Суженая смерти (СИ) - Наталья Юрьевна Кириллова
Шерше ля фам, как говорится.
– Если хочешь, можешь подождать в спальне, – предложил Эветьен. – Я отправлю служанку сразу к тебе, когда она придёт.
Я кивнула и поскорее ретировалась в соседнее помещение. Братья остались в гостиной, и уходить Тисон не торопился. Обсуждать что-либо тоже, хотя я, признаться, подумала было, что сейчас оба Шевери приступят к более открытым, откровенным переговорам, если не о моей персоне, то о делах насущных, и мне удастся что-то да подслушать.
Не удалось.
Сколько я ни стояла ухом к двери, мужчины не то что не начали бесед на познавательные темы, но даже не сказали друг другу ни слова. Разве что в поглядушки играли, как я уже замечала не раз. Когда у братьев заканчивались приличные аргументы или они не хотели говорить о чём-то при мне, они переходили к обмену взглядами, да такими слаженными, что впору заподозрить мужчин в обмене мыслями телепатически.
Наконец пришла Кили. Не знаю, что сказал ей Эветьен в гостиной, однако, войдя в спальню, вопросов по поводу моего внешнего вида и местонахождения девушка не задавала, только смотрела испуганно. Я переоделась в принесённое горничной платье, Кили наспех привела мою шевелюру в порядок и спальню мы покинули. Тисон тут же поднялся и напомнил, что это его долг – водить деву жребия взад-вперёд, и Эветьен на удивление не стал возражать. До нашей с Жизель комнаты я добралась почти в традиционной компании рыцаря и служанки и все встреченные по пути люди ни на мгновение не усомнились, что избранная просто возвращается с утренней прогулки или с иного развлекательного времяпрепровождения, а не вышла недавно из мужских покоев. Разумеется, судя по долетавшим до меня обрывкам разговоров и сплетен, я отнюдь не единственная молодая дама во дворце, тайком выскальзывающая по утрам из чужой спальни, да и вообще количество вольностей, допустимых для замужней фрайнэ, поражало воображение. Главное, не попасться слишком уж глупо и откровенно и блюсти натянутую видимость приличий.
Жизель сидела на кушетке перед окном и читала. Сопроводив меня до двери спальни и коротко, холодно поклонившись напоследок, Тисон удалился, Кили отослала я, несмотря на робкие возражения, что фрайнэ следует привести себя в порядок как должно, а не как придётся. Горничной Жизель в комнате тоже не было. И сборы к завтрашнему отлёту начнутся позже.
– Приветствую тебя, странница, – с лёгкой улыбкой произнесла Жизель, подняв голову от книги.
– И тебе привет, – я нервно огляделась, не зная, с чего лучше начать. – Как прошёл спектакль?
– Закончился безоговорочным триумфом Брендетты, полным славы, обожания и всеобщего поклонения.
– А маскарад?
– Как маскарад, – девушка пренебрежительно передёрнула плечами, без лишних слов высказывая своё мнение о мероприятии накануне.
– Сбылась мечта Брендетты о танце с императором?
– Да. Правда, сегодня утром она уверяла, что император был молчаливее и отстранённее обычного.
Ну да, роль дублёров такая, важная, даже опасная порой, но, увы, без реплик.
– А ты где была? Кили прибежала, очи к полу, собрала твои вещи и убежала, что-то под нос себе бормоча.
Жизель единственная женщина в моём окружении, казавшаяся менее зашоренной и более продвинутой, если можно так выразиться. И я искренне надеялась, что для неё понятие контрацепции не является синонимом греха.
– Я… – я потеребила край рукава. Ладно, всё равно вечером объявление. – Я была с Эветьеном. Мы… собираемся пожениться.
– С ведома императора?
– По его воле.
– Даже так?
– Стефанио полагает, что брак и принятие имени супруга может уменьшить слухи и упрочить моё положение.
– А не слишком ли это скоро – выдавать замуж одну из дев прежде, чем избрана суженая для него самого? – Жизель закрыла книгу.
– Спроси у него. Меня он просто поставил перед фактом, Эветьена, по всей видимости, тоже.
Жизель нахмурилась вдруг, отложила книгу на столик возле кушетки, поднялась и шагнула ко мне, присмотрелась обеспокоенно.
– Ответь честно, прошу. Всё хорошо? Прошлой ночью не произошло ничего… дурного, того, чего ты не хотела?
– Что? – я так старательно размышляла о запоздалом предохранении, что не сразу сообразила, что Жизель имела в виду.
– Шевери не принуждал тебя против твоей воли?
– Принуждал к чему? К сексу? Боже, нет, конечно. Я сама… согласилась, – глупо как-то прозвучало. – Возможно, это было необязательно… соглашаться, но…
– Каков подлец! – воскликнула Жизель с возмущением неожиданно резким, презрительным. – Ещё и соблазнил, чтобы наверняка.
– Наверняка что? – растерялась я.
– Супружество по воле императора, без ведома твоей семьи, – пояснила Жизель, глядя на меня с сочувствием. – Твой отец может оспорить это решение, ни он, ни ты не давали согласия на брак с Шевери и контракт будет согласован и подписан без участия твоего отца.
– И кто-то рискнёт спорить с императором?
– Отчего нет, Асфоделия? Есть законы и Стефанио – император, а не один из богов, он не всесилен и не всевластен. Мы его подданные, а не фигурки чёрно-белой игры. Но добиться расторжения обручения до венчания можно лишь в случае, если девушка останется чиста. Поэтому, к сожалению, порою случается так, что нечестные фрайны, не желающие упускать выгодный брак, соблазняют или даже насилуют девушек. Чаще всего, когда не уверены в согласии семьи или опекунов фрайнэ, когда могут возникнуть вопросы касательного самого фрайна. И если девушка забеременеет, то пути назад вовсе не будет, ибо редко какая семья готова принять дочь незамужнюю, не вдовую и при том на сносях. О подобных вещах почти не говорят во всеуслышание, однако они существуют, хотим мы того или нет.
Потому и сообщить родителям о скором появлении зятя счастливая невеста может только после объявления, и домой разрешат поехать лишь после свадьбы. Я-то на Сонну не рвалась, но не стоило забывать о семье Асфоделии, о её родных, что волновались, не имея возможности ни получить весточку от дочери, ни передать от себя.
Конечно, не все поголовно залетают с первого раза, однако если предположить, что я вдруг попала – попаду – в число «счастливиц», то через два-три месяца уже точно будет ясно, станет ли Эветьен папой… даже раньше.
Твою ж дивизию!
Впору сесть и начать причитать о собственной женской глупости. Эветьен тоже хорош – знает же, что я не Асфоделия, обратно на остров под родительский кров не побегу, брать с меня нечего, и всё равно полез.
