Во власти демона - Валентина Игоревна Колесникова
— Вы готовы? — Лоррн стоял в центре огромного круга. В качестве поддержки рядом с ним стояло еще несколько эльфов, например Вэй и Майра. Им двоим не нравилось то, что сейчас должно было происходить, но стоило Лоррну начать приготовления, как многое в нашем сознании изменилось:
— Мне кажется, я понял…
Неизвестная нам мантихора в очередной раз вышла из своего укрытия и выглядела она до ужаса плохо. Кота шатало из стороны в сторону, он почти что испустил дух, но все же смог выйти на свет Божий и тихо сесть рядом с границей, пристально всматриваясь в мои глаза.
— Он хочет жить…
— А кто не хочет? — изумился Лоррн, жестом прося Леви убрать клинок. Мантихора не была готова к нападению, она больше не имела сил даже есть, не то чтобы ходить, прыгать и уж тем более вступать в бой.
— Эй, Михаил, — позвала я Совесть, — ты ведь… ты ведь не хочешь уходить, да?
— Сам не знаю… Иногда мне кажется, что хочу, но при мысли об этом становится страшно. Я не хочу казаться тебе храбрым, я совсем не такой, Софь. И мне дико страшно за себя, потому что я понятия не имею, что будет дальше, но и оставаться рядом с тобой таким, какой я есть тоже нельзя. У тебя своя жизнь, мне в ней не место.
Я ничего не ответила. Просто смотрела на то, как в глазах Лоррна загораются искры истинного любопытства, как Леви догадывается о том, о чем я подумала вместе с эльфом, как пытается вмешаться, но было поздно.
Магия природы заиграла вокруг меня яркими красками. Правитель эльфов взывал еле слышным шёпотом к силе, неведомой мне. Его тело раскачивалось из стороны в сторону, руки делали резкие пасы, глаза тут же побелели как в момент транса, но на лице так и осталась эта его еле заметная хитрая ухмылка. Он шептал вновь и вновь и голос его так сильно походил на дуновение ветра, что мелькает среди густых крон и гонит опавшие листья.
Я чувствовала, что со мной происходит нечто странное. Словно тело внезапно стало каким-то другим — не моим. Казалось, что внутри что-то… открылось… Что-то, что довольно многое время находилось взаперти. Я тут же увидела воспоминания — свои в момент нападения в клинике и Миры, в момент, когда женщина все же смогла доползти до могилы своей семьи. Я видела, как парит над землей огромная птица, смотрела ее глазами, оценивая территорию, я бежала по горам, не боясь сорваться и издавала странные звуки, я рождалась снова и снова, пока в конечном итоге не стала Софией — единственной в своем роде, обладающей памятью предков и их силой. Магия проникала в каждую клеточку тела, насыщая их. Казалось, что даже структура кожи стала иной — более грубой и плотной.
Открыв глаза, привыкнув к яркому свету, я увидела, как черная мантихора стоит прямо возле моих ног. Я видела, как рука Лоррна будто бы что-то направляет в ее тело, видела, как мигом затянулись раны на некогда мощном теле, как тут же срослись переломанные кости, а взгляд…
Взгляд черных глаз заставил содрогнуться…
Свобода… Словно много лет не могла дышать полной грудью. Руки тряслись, Леви стоял рядом и держал мои ладони. Он смотрел пристально, до ужаса внимательно, словно боялся, что я уже больше не София. Он мягко прикасался к волосам, проводил ладонью по щекам, смахивая проступившие слезы и ждал, когда я скажу хотя бы слово.
— Гр…гроврить х…крак-то нэпр…фр…фривычно…
Мантихора разминала пасть, открывала и закрывала ее, рычала, злилась, но явно оказалась довольна результатом. Какого черта вообще?
— Михаил? — тихо спросила я, — но как? Как такое возможно? Вы что, смогли найти причину, почему я все еще жива?
— Знаешь, в чем секрет вашего совместного сосуществования? — хмыкнул Лоррн.
— И в чем же? — смотреть на свою ожившую теперь уже во всех смыслах Совесть было как-то боязно. Тело мантихоры менялось на глазах, оно восстанавливало былую мощь и теперь этот милый котеночек вызывал лишь ужас и трепет, нежели умиление и жалость.
— Вы оба хотели жить, — мягко закончил Леви, — что ты, что мантихора, что Михаил. Вы настолько сильно хотели выжить, при чем вам было не важно вытеснить кого-либо из тела, вы вполне готовы были сосуществовать вместе, создав крепкий, хоть и странный союз, что ваши тела приняли друг друга. Я сейчас имею ввиду тебя и черного котика. Ну как тебе, Совесть?
— Н…нррр…да блин…О! А блин-то я норр рррр мррр… говорррйу… Да чтоб вас!
— Видимо общаться будем исключительно ругательствами, — рассмеялась я, опираясь на руку Леви.
Все, что происходило со мной сейчас, казалось мне странным сном. Я все еще не могла поверить, что битва действительно закончилась, мне все время казалось, что вот-вот, но Дайн вылезет откуда-нибудь из-под кустов и скажет всем тихое «привет».
Михаил, которого все тут же стали звать Миша или Совесть, прекрасно ужился в теле мантихоры, вот только как выяснилось чуть позже — такое объединение коту тоже зачем-то было нужно. Зачем именно нам не сообщили, но в скором времени Совесть попрощалась со всеми, обещав вернуться, как закончит начатое.
Айвэн отказалась от трона, всеми силами стараясь отдать власть вначале Лоррну, что вызвало у того священный ужас, а потом Леви, который от такой перспективы тоже в восторге не был. Переубедить маленькую девочку, которая боялась брать на себя ответственность за жителей, было невозможно, да мы особо и не пытались, выдвинув временного правителя — Леви.
Ему просто не оставили выбора. Причем как демоны, так и люди.
Спустя какое-то время в зале порталов внезапно открылся… портал. Все же маг был привязан к своему дому намного больше, чем Тэя. Лоррн, конечно, всплакнул, но открестился от дочери, пожелав ей счастья и мирной жизни в новом мире рядом с магом, который, вообще-то, по его мнению был ее не достоин.
Таким образом Гест и Тэя покинули мир Леви.
А я осталась… Глядя на демона, сидящего сейчас рядом со мной, я четко и ясно осознавала, что просто не имею сил от него оторваться. Я не смогу уйти, не смогу его оставить… Уж лучше приковать его к себе…
— Ты смотришь хищно, — нервно сглотнул Леви, аккуратно снимая с моего плеча тонкую полосочку ткани, — я не вкусный, ты ведь помнишь?
— М-м… давай проверим…
Впереди нас ждал новый мир,
