Татьяна Шульгина - Дар халифу(СИ)

  Королевская карета проехала их ряды и остановилась перед главным шатром, где уже ждали Гордон и Лингимир. Солдаты из эскорта вернулись в свои отряды, а девиц де Ланье определили к прислуге.

  Все замерли, ожидая появления королевы. Она первая вышла, опираясь на руку Гордона. Все в том же офицерском наряде и абсолютно спокойная. Князь посчитал это хорошим знаком. Лингимир и его люди поклонились, приветствуя ее. Следом появилась Мадлена, немного смущенная таким официальным приемом. Велиамор уже подъехал и спешился недалеко от королевского шатра, поманив ее к себе. Никто не заметил, как она отошла, поскольку все замерли от удивления. Из кареты вышел граф Яновский в солдатском кителе на голое тело и с отросшей бородой. После его побега с Евой все негласно решили, что он теперь на стороне врага. По рядам солдат прокатился глухой ропот. Но он тут же сменился мертвой тишиной, поскольку следом за графом, опираясь на его руку, вышел король Виктор. Он был обернут покрывалом, а на предплечьях и шее повязки, но никто не сомневался, что это он.

  Тишина внезапно сменилась оглушительным ликованием. Солдаты радостно приветствовали своего короля. Виктор поднял руку, приветствуя всех. Потом подошел к Лингимиру и поклонился, эльф ответил ему тем же, выразив свою искреннюю радость по поводу его благополучия.

  После Виктор скрылся в королевском шатре. Граф остался стоять рядом с каретой, думая, куда бы спрятаться от недовольных его появлением солдат.

  Николь вернулась и, взяв его за руку, втащила в их с Виктором шатер.

  -- Побудешь пока тут, - сказала она и вышла, чтобы позвать слуг.

  Кристиан сел на диванчик у стола и начал задумчиво перебирать фрукты в золотой вазе. Виктор сидел напротив, откинувшись на спинку широкого диванчика.

  -- Хочешь чего-нибудь? - спросил граф, выбрав себе большое зеленое яблоко.

  -- Не знаю, давай, - ответил король.

  Кристиан бросил ему свое яблоко и выбрал другое. Виктор поймал и надкусил сочный плод.

  Николь вернулась и, не обращая на них внимания, прошла в комнату за шторой.

  -- Сюда, - сказала она. Служанки, тащившие большую кадку, последовали за ней. Мужчины молча наблюдали за возней, поедая фрукты.

  После служанок появились солдаты с ведрами горячей воды. Николь вернулась и села рядом с мужем.

  -- Воды немного, поэтому как-нибудь поделитесь, - сказала она. - Я пришлю вам прислугу.

  -- Думаю, мы справимся и без лакеев, - произнес Кристиан.

  -- Я пойду к Гордону, узнаю, как там дела, - продолжала Николь, делая вид, что ее нисколько не удивляет странная дружба бывших кровных врагов.

  -- Пусть сообщит всем, чтоб молчали о моем возвращении, - напомнил Виктор.

  -- И расскажет, что у Врага новое воплощение, - добавил граф.

  -- Вы мне уже сто раз повторяли, я все помню, - Николь повернулась к мужу. - Я потом пришлю Мадлену, чтобы наложила новые повязки.

  Она коснулась его щеки, тоже изрядно заросшей щетиной, и поцеловала. Виктор ответил на поцелуй, взяв ее за плечо. Молодые люди на миг забыли обо всем, сжав друг друга в объятиях, как бывало каждый раз, когда их губы соприкасались. Кристиан молчаливо наблюдал, прислушиваясь к собственным ощущениям, но не чувствовал и тени прежней злости и ревности. Это открытие очень удивило его, но не обрадовало. Он знал, что по-прежнему любит Николь, а возможно, любит даже больше, но все равно не испытывает ревности. То, что произошло в заброшенном замке с ним и Виктором, навсегда изменило его отношение к ним обоим. И он начинал догадываться, почему больше не испытывает ненависти и ревности к сопернику.

  -- Ты будешь дальше вести армию, - сказал Виктор, отпустив жену из объятий. - На меня не обращай внимания.

  Николь кивнула и, взглянув на Кристиана, вышла. Граф продолжал подъедать фрукты из вазы со скучающим видом.

  -- Иди первый мойся, - сказал он, когда служанки все приготовили и удалились. - Ты чище.

  -- Да уж, меня хорошо помыли в замке, - Виктор, придерживая покрывало, единственное, что осталось у него из одежды, поднялся. Он был еще очень слаб, потеряв слишком много крови и подвергнувшись жестоким пыткам.

  Кристиан пошел следом, решив сбрить бороду, пока король будет принимать ванну. Он помог молодому человеку снять грязные повязки и влезть в кадку. Виктор поблагодарил, погрузившись в воду.

  -- Это самое лучшее, что со мной случилось за последнюю неделю, - произнес он, прикрыв глаза. Кристиан хмыкнул, освободившись от кителя и намылив лицо. Он сидел на небольшом стуле перед туалетным столиком, поставив на него все необходимое для бритья.

  -- Ты извини меня, - произнес граф, взяв бритву и начав снимать щетину.

  -- Мы уже говорили об этом, - ответил Виктор, лежа в теплой воде и блаженно улыбаясь. - Я не держу зла.

  В просторном шатре воцарилась тишина. Это была королевская спальная, обставленная по-походному скромно, но все же с некоторой роскошью. Широкую низкую кровать скрывал балдахин из плотной ткани. Стулья и кушетка были обиты дорогим шелком. Небольшой столик, который Кристиан приспособил для бритья, был из редкого черного дуба. Земляной пол устилали толстые пушистые ковры. Только белые тонкие стены спальной напоминали, что это не дворец, а походный шатер.

  -- Я много глупостей наделал, - заговорил вновь Кристиан, побрив обе щеки и разглядывая в зеркале свое помолодевшее лицо. Темный загар и отросшие волосы не особо нравились ему, но это было меньшее из зол.

  -- Я тебя прекрасно понимаю, - произнес Виктор, закончив смывать с себя мыльную пену. - Не знаю, что делал бы на твоем месте.

  Кристиан подошел ближе, глядя на него.

  -- Она замечательная девушка, совершенно необыкновенная, - пояснил король.

  -- А какая красавица, - граф покачал головой. - Я никого так не любил и уже не полюблю. Тут пусто.

  Он приложил руку к груди.

  -- Я не стану разлучать вас, - Виктор посмотрел на него. - Можешь быть рядом с ней сколько хочешь.

  -- Ты не будешь ревновать? - поинтересовался Кристиан, глядя проницательным взглядом на короля.

  -- Нет, - ответил тот.

  -- Побрить тебя, раз уж я отказался от прислуги? - предложил граф, потрогав его заросшую щетиной щеку.

  -- Хочешь мне горло перерезать? - усмехнулся Виктор, понимая, что сам вряд ли сможет побриться израненными дрожащими руками.