Джена Шоуолтер - Самый темный соблазн
Она, вероятней всего, уже на пути... туда, где её связь с тем местом, наконец, разрушится, где она сможет всё сама решать за себя.
Это к лучшему.
Лучшему провалу.
"Я хочу её", – произнёс, надувшись, демон Разврата.
"Я тоже".
– Этому замку чего-то не хватает, – сказала Виола, присев рядом с Парисом.
Она оказалась первой, кто решил с ним непринуждённо поболтать. Всё внимание друзей Париса было приковано к Эшлин, чтобы делать нечто большее, чем выкрикивать приказы о воде, полотенцах и наморднике для... кого-то. Вероятно, для Уильяма.
Богиня сменила своё "я-на-охоте" платье на блестящую футболку и серые шёлковые брюки из настолько прозрачного материала, что Парис мог видеть её нижнее бельё.
Ладно, вероятно она решила не отступать от "я-должна-добиться-с-тобой-каких-нибудь-отношений". Виола зачесала свои светлые, серебристые волосы в высокий конский хвост, который покачивался при каждом её движении.
– Ээээй? Ты меня слушаешь? Конечно же, ты слушаешь! Мне нужно разрешение на ремонт или, боюсь, мне придётся вас покинуть.
"Я хочу её! – Всего через несколько секунд демон Разврата начал долбиться в черепе Париса, отчаянно желая уже богиню, а не Сиенну. На самом-то деле, он желал её с невиданным ранее отчаянием. – Мне нужна она. Я должен её заполучить. Сейчас, сейчас, сейчас".
В чём же дело? Весь прошлый день они провели с Сиенной. Этого должно было хватить Разврату до завтрашнего дня.
"Хочу, я хочу! Хочу, хочу, хочу!"
Парис нахмурился. Когда Кайя прошла мимо него, при каждом шаге покачивая бёдрами, член воина потянулся к ней, как ракета с самонаведением на цель. Парис ещё больше нахмурился.
Обычно, когда Парис думал о женщине, с которой уже спал, его эрекция сдувалась, как воздушный шар.
И даже если он не мог вспомнить конкретную женщину, то всё равно не мог стать твёрдым рядом с ней. Естественно, это не означало... он же не мог...
"Я хочу её! Нуждаюсь в ней! Хочу их всех!"
Ага. Он мог. Парис понял, что мог взять Виолу (с которой он ещё не был) и Кайю (с которой уже спал). Его член дёрнулся от потребности обладать ими обеими. И наравне с возбуждением это осознание наполнило его ужасом.
Как такое возможно?
"Твоя верность Сиенне... Не знаю... но я могу заполучить их всех, и я хочу их всех".
Но... но... Парис мечтал о том, чтобы найти женщину, с которой он смог бы спать несколько раз. Любую женщину. Или всех женщин сразу.
И Сиенна была такая же, как все. После первой встречи с ней он думал, что она его единственная надежда на достижение этой цели.
Парис тогда этого не понял, да и не заморачивался. Он принял это и действовал соответственно. Воин осознал, что теперь, когда у него была возможность обрести это счастье с любой женщиной... он по-прежнему хотел только Сиенну.
Он никогда не был с такой женщиной, как она. С той, которая всё о нём знала, но принимала таким, каков он есть. С той, которая больше отдавала, чем брала, даже когда Парис хотел взять больше, чем она могла дать. С той, которая такая неземная и пламенная, которая не боялась его отчитывать и извиняться, если совершала ошибку. С той, которая способна сражаться за то, во что верила, и сделать всё возможное, чтобы победить – качество, которое воин так когда-то ненавидел, и которым так восхищался сейчас.
Внезапно весь обзор Парису закрыл Страйдер, глаза цвета морской волны которого сверкали. Он прижал воина к стене.
– Ту штуку в штанах, что не даёт тебе покоя, прибереги для богини, что сидит рядом с тобой, а на рыженькую, что только что прошла мимо, даже не смей смотреть.
Парису понравилась такая обеспокоенность. Вместо того, чтобы дразнить парня и нарываться на драку, в которой Страйдер бы победил, дабы сохранить достоинство, Парис кивнул.
– Ладно. Богиня так богиня.
Он понимал раздражение Страйдера. Будучи воином, он убил бы любого, даже просто взглянувшего на то, что принадлежит ему. Парис бы убил и женщину, и мужчину, и бога и богиню, и добро и зло, кто посмел бы заигрывать с Сиенной.
Убедительный тон Париса успокоил Страйдера.
– Отлично. – Страйдер выпрямился и размял шею. – Хорошо. Тогда всё в порядке.
Наблюдая за его уходом, Парис перехватил на себе взгляд Гидеона. Являясь Повелителем Лжи Гидеон, видимо, уловил привкус обмана. Он всегда безошибочно улавливал ложь, какой бы незначительной она была.
Парис виновато оглянулся. Это не должно было произойти.
Его демон захихикал с ликованием, всё ещё жаждущий, всё ещё нуждающийся.
Парис чувствовал себя грязным, отвратительным и пристыженным, и внезапно обрадовался, что Сиенна решила не следовать за ним. Если бы она его сейчас увидела в таком состоянии, он бы её потерял.
Ему нужен душ. Необходимо вычистить кожу, слой за слоем, высушить себя до последней капли крови.
Когда до него донесся аромат шоколада и шампанского, Парис выругался себе под нос.
"Я не буду здесь спать ни с Кайей, ни с Виолой, ни с любой другой женщиной. И плевать на то, что тело или демон от меня требуют".
Парис этого не допустит. Не опустится до подобного.
"И ты не сможешь заставить меня. Не сможешь их соблазнить. Понял? Прекрати это прямо сейчас или же я отрежу свой член и буду смеяться, наблюдая как мы умираем".
"Но... но..."
"Нет! Никаких оправданий, никаких просьб. Он не будет ни с кем спать, ни сегодня, ни завтра, ни послезавтра. Ни за что". Парис с решительностью, шокировавшей его, понял, что спать будет только с Сиенной. И плевать, насколько слабым его это сделает. Его руки ещё покалывало от прикосновения к её мягкой, тёплой коже. Он всё ещё ощущал её сладковатый, тропический аромат. Воин не откажется от всего этого, ни на что не променяет.
– Эээй. Вообще-то, я всё ещё здесь, – сказала Виола, надув губы как маленький ребёнок. – Тебя не волнует, что я могу уйти, если ты не дашь мне то, что я хочу?
У Париса уже и так терпение подходило к концу, чтобы сейчас нянчиться с богиней.
– Ты не можешь покинуть замок, ясно? Это самое безопасное для тебя место. Безопаснее, чем крепость в Будапеште. Гален со своими Ловцами не сможет сюда войти серьёзно не пострадав, а если и попытается, мы все будем об этом предупреждены.
К тому же, Парис заметил алые полосы на каждом окне и каждой двери, и точно знал, что это кровь Уильяма. А это значит, что тени-монстры не смогут снова попасть внутрь.
– Кто говорит о заботе о нашей безопасности? Нам нужно развесить мои портреты там, там и там, – говоря это, Виола указывала направления.
