Ольга Горовая - Жажда ночи
Хоть Михаэль и говорил с другом, его черные, с багровыми всполохами глаза не отрывались от Рины.
— Да, и этот человек, утверждает, что была какая-то старуха, которая потребовала у него всю информацию об этих встречах, — Макс передернул плечами, не отпуская Элен и на миллиметр, и уже открыл рот, чтобы продолжит рассказ, как двери снова распахнулись. — Пекло! — не держался Макс, и уткнулся подбородком в плечо Элен. — Мне больше нравилось, когда здесь было менее людно, — ворчливо произнес сумасшедший вампир, но его приглушенный шепот был слышен каждому присутствующему.
Однако Сирина не успела усмехнуться.
В этот момент, игнорируя реплику Максимилиана, Теодорус, замерший на пороге, ступил в зал. За его спиной мягко улыбнувшись, в помещение зашла и Лилиана.
Наблюдая за ними со стороны, Рина не удержалась от ироничного движения плечами — все вампиры, и ее любимый в том числе, были настолько предсказуемы в своем собственническом и оберегающем отношении к любимым, что при желании, этим можно было бы воспользоваться и против них.
Такая мысль заставила ее нахмуриться.
И Рина пропустила тот момент, когда внимательно осмотрев каждого, кто находился в помещении, Теодорус остановился взглядом на ней. Больше ни на кого не обращая внимания, он стремительно отправился через зал к креслу, в котором сидела Рина.
Михаэль напрягся, и Сирина услышала предупреждающее глухое рычание, которое сорвалось с губ Вечного. Очевидно, даже заключив союз, он не стал больше доверять Древнему.
Но предупреждающий рык хозяина не остановил Теодоруса. Он продолжал идти в ее направлении.
Видя это, напряженно выступили вперед и Макс с Грегори.
Однако, игнорируя явную настороженность всех своих соратников, Теодорус невозмутимо дошел до ее кресла и, остановившись в трех шагах от него, сделал то, чего, судя по всему, не ожидал никто. Сирине же осталось только с недоумением наблюдать за ним.
Тео резко опустился на колени, и склонил голову перед Риной, едва не касаясь лбом пола. Сжав пальцы в кулаки, он с силой вдавил их в гранит по обеим сторонам от своей головы.
— Я никогда не смогу расплатиться с тобой за то, что ты совершила для моей Лилии, — голос вампира звучал гулко из-за того, что тот так и упирался лицом в гранит. — Но моя благодарность будет вечной.
Рина растерялась. Осмотревшись, она увидала, насколько шокировано выглядят все ее друзья.
В зале стояла мертвая тишина. Каждый из присутствующих был поражен поступком Тео.
Она не ждала подобного, когда пыталась помочь Лилиане, и вообще-то, не очень знала, как стоит реагировать на подобные клятвы-благодарности среди вампиров.
— Сирина? — Михаэль обернулся к ней, требуя ответа. Но она не знала, как объяснить, почему раньше не рассказала любимому о том, что сделала.
Потому, сделав вид, что не услышала (хотя кто тут этому поверит?), она встала с кресла и подошла ближе к коленопреклонённому Теодорусу и Лилиане, которая приблизилась вслед за своим спутником.
Михаэль двинулся за ней, не позволяя любимой отстраниться.
— Я рада, что мое вмешательство хоть немного облегчило испытание Кали, — ни мало не лукавя, произнесла Рина, глядя прямо в слепые глаза этой девушки, с которой разделила самые страшные мгновения и своего, и ее существования. — Если честно, не была уверена, что моя хитрость сработает, и счастлива, что все же вышло.
Теодорус молча кивнул ей, еще раз склонив голову. И так же тихо поднялся.
— Ты хитрила с Кали, малыш? — голос Михаэля шершавым касанием прошелся по ее коже, заставив все тело Рины покрыться "гусиной кожей".
"Хм, интересный феномен, она и не знала, что и вампир может отреагировать подобным образом".
Конечно же, Сирина не боялась своего любимого, она знала, что Михаэль никогда не обидит ее. Однако такой тон вызывал… опасения.
— Ммм, я просто немного продолжила ее собственное воздействие, изменив точку его приложения, — прикусив губу клыками, Рина подняла глаза на Мастера. Он с непроницаемым выражением на лице смотрел в упор на нее, полностью игнорируя тот факт, что в зале находились и другие. Сирина видела, что багровые искры в глазах Михаэля перерастают в языки пламени, и это настораживало. — Серьезно Михаэль, я не сделал ничего такого, что могло бы оправдать такую твою реакцию, — она сложила руки на груди и задрала вверх подбородок, не собираясь позволить запугать себя.
— Объясни, — Михаэль произнес это по слогам, и суровый тон Вечного показал, что ее бравада не произвела на любимого должного впечатления.
Рина шумно выдохнула.
— Прости, не думал, что наша благодарность может причинить тебе неудобство, — с мягкой усмешкой прошептал Теодорус позади нее.
Она только отмахнулась, не уверенная, что его извинения ей сейчас так уж нужны или чем-то помогут.
— Когда Кали вновь забрала зрение Лилианы, я просто провела этот подавляющий импульс по всем ее органам чувств. Вот и все, Михаэль, — Рина недовольно нахмурила брови. — В конце концов, я биофизик, и не вижу разницы, чем воздействовать на нервные окончания: магией или электрическим стимулом. И если я знаю, как помочь, то почему не могла немного схитрить, облегчая участь Лилии?!
К концу свой речи, Рина почти перешла на крик, но все тактично сделали вид, что не заметили этого.
Все, кроме Михаэля.
— Какая разница?! — она впервые слышала, чтобы Михаэль кричал на нее. Этот вампир показывал Рине разные свои стороны, но еще ни разу он не впадал в ярость по ее вине. Впрочем, Сирина явственно ощущала, что в основе гнева ее любимого — лежит страх за нее. — С богиней не хитрят, Сирина! Тем более, с богиней разрушения и смерти!!
Его руки обхватили ее плечи, и резко дернув, Михаэль прижал Рину к себе так сильно, что останься она человеком — кости не выдержали бы.
— Ты хоть понимаешь, что она может уничтожить тебя в мгновение ока, и я ничего не смогу сделать?! Ты понимаешь это, малыш?! — Михаэль продолжал ее вычитывать, как нашкодившего ребенка, и Рина, при всем желании, не смогла бы вставить и слова, потому что он едва не тряс ее. — К черту Рохуса и всех его помощников! Какая разница, что он задумал, если ты сама, своими поступками, настраиваешь богиню против себя?!
— Но я хотела помочь Лили! — не выдержала, наконец, Рина. — Так же как и ты рискнул защищать Лилиану перед Кали, хоть я и была у той в полной власти! И ничего же плохого не случилась, черт тебя побери! — рассердившись, Сирина стукнула кулачками по его груди, не видя, как всю ее фигуру окутывает переливающийся кокон силы, охватывая и Михаэля, будто ограничивая их двоих от всех остальных.
