Другие: Она чужая (СИ) - Мэйз Евгения

— Пока твой гелендваген у меня, это предположение не лишено смысла.

Алекс оглядел девушку, что вдруг смутилась своего настойчивого интереса, принявшись отцеплять камеру от запястья.

Что она так прицепилась к нему? Не заберет металлолом, так она закажет эвакуатор, а дальше пускай сам разбирается с последствиями.

— Спасибо, что помог мне. Марта она…

Кэш запнулась, подбирая определение поведению женщины.

— Увлеченная, — подсказал ей Алекс.

Он был рад, что встретил Хлою, вообще все идет ему в руки и эта ситуация в ресторане не исключение.

— Не за что, был рад помочь тебе.

Кэш сделала пару шагов, проходя мимо него. Совесть вдруг проснулась, зашипела, забурчала, словом, так не вовремя напомнила о себе.

«Ты свинья! Он помог тебе. А ты ведешь себя так, как будто, все так и должно быть! Он ничем не обязан тебе!»

Вообще-то обязан и еще как! Ему вовек не расплатиться!

«Он ни о чем не просил, ты сама проявила инициативу!»

Кэш зажмурившись на секунду и прогнав смущение, все же обернулась к нему. Пэйн оказывается провожал ее взглядом.

— Мистер Пэйн, может я подвезу вас до дома? В качестве благодарности за вашу помощь. Разумеется, если вы не против и нет у вас других планов.

Алекс был не против, а только «за». Признаться, предложение Кэш несколько удивило его. Он, если говорить честно, думал, что все будет куда сложнее и она будет без конца дуться на него, а их общение мало будет походить на таковое, прежнее, больше напоминая бесконечные попытки объясниться, препирательства и ссоры.

— Это будет весьма кстати.

— Тогда, пойдем?

Они прошли несколько шагов под любопытствующими взглядами нескольких прохожих, все же основная масса людей сейчас на работе и отдыхают только те, кто работает по сменам. Поэтому людей на улице совсем немного. Кэш посмотрела на пасмурное небо, гадая, как скоро она пожалеет о своем решении подвезти его.

— Ты даже не боишься?

— Тебя — уже нет. Ты побрился и совсем не страшный. Или ты о чем-то другом?

— Тебя совсем не забавляет особенность местных делать из всего сенсацию?

Черт! Он ведь прав. Это ведь тебе не Нью-Йорк, где можно с легкостью потеряться и не волноваться за то, что тебя заметят. Тут ведь все на виду и каждому есть дело до тебя.

— Не боюсь. Но, если ты передумал, то я все пойму ты только скажи.

Алекс приостановился на секунду, вынуждая ее сделать тоже самое и взглянуть на него, он улыбался, глядя на нее, просто и открыто. Знакомо.

— Кэш, я шучу. Я похож на человека, которого волнует чужое мнение?

Девушка шла рядом, спрятав руки в карманы куртки, светлые кончики ее волос, убранных в хвост, развевались на северном ветру. Она так и не застегнулась, единственное что прикрывало грудь в тонкой футболке, две полоски легкого фиолетового шарфа, длинные концы которого тоже теребил ветер.

— О, нет! На такого человека ты совсем непохож. Но это меня ждет лишь обнюхивание на предмет того, а не общалась ли я с другими псами, а тебе вот волосюшки повыдергивают.

Алекс провел ладонью по коротким волосам, взлохматив их, а кажется, что сделал еще лучше.

— Волосюшки? Откуда ты взяла это гадкое слово? Начинает казаться, что у меня на голове огромная плешь.

Кэш хохотнула, тут же замолкая и сдерживая себя в смехе, она с очень и очень серьезным выражением лица кивнула, беззвучно проговорив «она там есть».

— Придется сменить имидж, обриться наголо и попробовать подражать Брюсу Уиллису.

— Нет-нет, не надо. Брюс мне нравится, а ты на него совершенно непохож.

Лекс остановился с левой стороны капота автомобиля. Брюс Уиллис ей нравится! Кто еще?!

— Открывай машину, Булочка! Пока ты окончательно не замерзла.

Кэш убрала с сидения сумку, быстро запихав в нее браслет с прикрепленной к нему камерой, сейчас нет времени на аккуратность. Она стянула с шеи длинный шарф, отправив его к сумке, пока он был завязан, то не мешал ей, но на кухне пришлось расстегнуться и распустить узел, при ходьбе его длинные концы не мешали, а вот в управлении машиной лезли под ноги, грозясь испачкаться.

Она открыла ему дверь, пропуская на пассажирское сиденье, а сама тем временем накинула ремень безопасности.

Привычка большого города, в котором сплошь и рядом камеры. В Крейге технологии шагнули не так далеко, но время от времени на дорогах можно встретить патрульные машины, иногда с вышагивающими вдоль них или дороги полицейскими. Они прикладывают пальцы к козырькам и шляпам, стоит им завидеть ее машину. Несколько раз останавливали по началу, но исключительно для того, чтобы убедиться, что все в порядке, порекомендовали ей отличный автосервис.

— Если тебе не трудно, убери пожалуйста, пакет назад.

— Все еще плохо? — Алекс убрал бумажный сверток, также, как и она накидывая ремень на плечо.

Кэш кивнула. Зазвенев ключами и повернув их в замке зажигания, двигатель ровно заурчал, гоняя по своим клапанам дорогое машинное масло. Как говорит ее папа, если нет возможности обновить машину, то нужно дать ей хорошую пищу — масло, бензин, антифриз, даже жидкость для обмывания стекол купить самую лучшую. Мол, авто это оценит. Звучит, как бред конечно, но отцовская мудрость продолжала работать и пока еще ни разу ее подводила.

— Да, знакомый запах, ты ведь рыбу в сливках заказал?

— Точно.

— Именно с нее все и началось, мне неделю есть не захочется.

— Это ты сейчас так говоришь.

Кэш сдавала назад, выруливая машину с парковки ресторана, глядя при этом в зеркало заднего вида и не оглядываясь назад, как это обычно делают женщины. Он еще не видел, как она водит, а сейчас мог рассматривать ее без зазрения совести. Было непривычно оказаться на пассажирском сидении и рассматривать женщину за рулем.

Алекс как будто в зазеркалье оказался, ужасно непривычное чувство.

Он отметил про себя, что у нее отличительная манера вождения, указывающая на уверенного в себе водителя, это замечалось сразу с первых минут его наблюдений за ней. Даже то, как она держит руль, справляясь с ручной коробкой передач, указывало на то, что на ее стиль управления машиной сильно повлиял некий мужчина. Отец?

— Хотел бы я послушать то, что ты скажешь завтра.

Кэш бросила на него короткий взгляд.

— Завтра я буду ужасно голодной, но я надеюсь, что ночью я умру от несварения желудка, а утром, когда приду в себя, все будет в норме. И голод мой будет вовсе не из-за растянувшегося желудка.

— У тебя черное чувство юмора. Неужели Марта так напугала тебя, что ты не смогла отказаться ни от чего?

— Нет, просто все было очень вкусно, — Кэш покусала губу, не отрываясь от дороги, — а я с утра ничего не ела. Тут жадность, наверное, свою роль сыграла, к тому же я подзабыла, что здесь предпочитают жирную пищу, так что наелась я быстро, но только Марта в это не поверила.

— Да, она что-то говорила мне про то, что ты тонкая, как тростиночка, — он не смог сдержать себя, да и собственно говоря не хотел этого.

Кэш хмыкнула, наконец, взглянув на него. Мужчина делал вид, что не улыбается. В воздухе повисла знакомая, но не высказанная острота. В ней шестьдесят три килограмма веса, при всем желании не назовешь тростиночкой!

— Я слышу плохо скрываемое веселье, предупреждаю тебя: лучше не начинай! Я тебе высажу за полярным кругом и еды не оставлю.

Лекс тихо рассмеялся.

— Даже не собирался. Ты злая.

— Может быть, если справедливое негодование теперь называется именно так.

Кэш потянулась к автомагнитоле, включая ее и настраивая звук, делая его чуть громче, чем урчания двигателя. В салоне заиграла мелодия с веселым мотивом, что-то типа кантри. Некоторое время они молчали, женщина следила за дорогой, махнув рукой патрульным на обочине.

— Ты теперь разговаривать не будешь?

Она вздохнула. Будет она разговаривать, только все вопросы, что крутятся в ее голове какие-то двоякие, так или иначе, хотя бы вскользь затрагивающие Минди. Его личной жизни Кэш касаться не хотелось.