Марьяна Сурикова - Не зная пощады (СИ)
Я приникла к нему и едва не заплакала, когда он вновь отстранился, но Вильдан лишь хрипло прошептал:
— Ты все еще боишься меня? Хочешь, чтобы отпустил?
— Нет, — выдала я себя с головой и вновь окунулась в омут его поцелуев.
Сколько страсти было в нем, сколько ярости, безумства и нежности. Сердце раскололось на сотни крохотных частиц от тех сумасшедших ощущений, что он дарил мне. Пламя внутри разгоралось все сильнее, губы и тело болели от болезненно-чувственных прикосновений. Кристиан не отпускал, и не знаю, чего инквизитор больше желал в этот миг: любить меня или, может, задушить в своих объятиях, но только он целовал и целовал, словно безумный, а потом я услышала треск материи и ощутила, как захолодил ноги легкий ветерок, и в следующий миг его руки подхватили меня под колени, прижимая еще крепче к дереву, а тело само прогнулось в пояснице, принимая его внутрь, и мой стон спугнул с ветки птиц, а я закричала еще громче от чувства потрясающей жгучей наполненности и вцепилась в широкие плечи руками, крепче скрещивая лодыжки на его поясе, позабыв о том, кто я и где нахожусь, разучившись даже дышать.
Он уверенно врывался, страстно проникал внутрь меня, и кора дерева впивалась в спину, натирая до красноты нежную кожу ягодиц, которые ерзали вверх-вниз, подхваченные его ладонями, в такт сильным движениям. Я запустила пальцы в его серебристые волосы, вцепившись в густые пряди. Мир завращался вокруг в бешеном ритме. Я принимала чувственные прикосновения со всей страстью ведьминской дикой натуры, превратившись в горячий воск в его руках, не различая, как раньше, противостояния обеих сущностей. Как же я хотела его! Если бы Кристиан оставил меня сейчас, умерла бы на месте. А он не останавливался, не сбавлял темпа, немного приподнимая, входя глубже, заполняя тянущую пустоту, вырывая короткие всхлипы. Я ощутила, как вздрогнуло сильное горячее тело, как по венам побежал огонь, как ворвался в мою голову, сжигая ее в пламени, как все тело вспыхнуло и взорвалось миллиардом крохотных сверкающих искр. Я ощутила горячую пульсацию, когда мужчина излился внутрь, крепче прижимая к себе. Он держал меня так еще какое-то время, а потом стал отстраняться, осторожно опуская ноги на землю. Я вцепилась пальцами в его волосы, не желая выпускать, потянулась к разомкнутым манящим губам, прижимаясь к его напряженно вздымающейся в капельках пота груди, потерлась о нее сосками и прошептала:
— Еще!
— Алира, — едва слышный полустон прозвучал так, словно я подвергала его жестокой пытке. — Я сошел с ума! Что я сотворил?!
— Нет, не уходи. Мне плохо без тебя.
Не желаю слышать никаких раскаяний и сожалений! Хочу его еще! Мне мало, мне плохо, когда не ощущаю его внутри! Хочу, хочу, хочу! Я стала целовать его как настоящая одержимая ведьма, пальцы не желали разжиматься. Руки мужчины потянулись вперед, скользнули по коже, впиваясь в спину, но в следующий миг он резко отстранился, ускользая от моих губ.
— Остановись! — приказал он таким тоном, что я невольно затаила дыхание, а инквизитор развернул к себе спиной, чтобы накинуть на обнаженное тело свой плащ. Я увернулась от тяжелой ткани, заведя руку за спину и коснувшись твердой плоти, что вновь желала меня, несмотря на его отказ, провела по ней пальцами, а мужчина подавился вдохом и выругался сквозь зубы, перехватывая мою ладонь: Прекрати! Не искушай, а то сама пожалеешь об этом — а я в ответ лишь крепче прижалась бедрами, немного потершись о него, и в следующий миг вскрикнула, едва успев упереться ладонями в дерево перед собой, когда он резко и грубо вошел в меня сзади. Шум его дыхания отдавался в ушах, а тело стонало от резких сильных толчков, вызывавших удовольствие на грани боли, и я расслабилась, принимая его внутрь, ощущая, как мужские пальцы ласкают затвердевшие соски, а грудь ложится в шершавые ладони с мозолями от жесткой рукояти меча. Короткий хриплый рык вырывался сквозь его сжатые зубы, а он двигался все сильнее, и тело вздрагивало от мощных движений, волосы упали на лицо, колыхаясь шелковым покрывалом в такт бешеным толчкам. Я почти теряла сознание от сладости и острого удовольствия, перестав сдерживать собственные крики.
В следующий миг мужчина зажал мне рот ладонью, и до меня издалека донесся голос слуги, разыскивающего своего хозяина:
— Господин Вильдан, где вы?
Дыхание перехватило, но страх предстать в подобном виде пред глазами невольного свидетеля потерялся в сумасшедших эмоциях, когда Кристиан усилил напор, доводя внутреннее напряжение до невозможного накала. Если бы не его ладонь, закрывавшая рот, я бы выдала нас с головой своими криками. Расставив ноги шире, выгнулась ему навстречу, вбирая напряженную плоть, едва не плача от острого наслаждения, отдаваясь на волю жестокого, одержимого безумной страстью мучителя, чьи грубые толчки причиняли пряную и такую сладкую боль, что сменялась растекавшимся по венам расплавленным горячим удовольствием и искристой негой. Я дышала часто, с хрипом втягивая воздух, ощущая мучительную жажду, чувствуя, как он скользит по влажным стеночкам, трется о меня изнутри, как ладони сжимают груди, и теряла рассудок перед этой силой, перед ощущением его абсолютной власти. Мне нравилось, как он подчиняет себе, не позволяя увернуться, отстраниться от диких жестких толчков, не похожих на предыдущие страстные, но полные нежности движения, теряла голову, понимая, как слаба и зависима в его руках. Сейчас он брал, что хотел и как хотел, но так мне нравилось еще больше, потому что он сходил с ума из-за меня, потому что даже железная выдержка не помогала справиться с безумным желанием. В следующий миг Кристиан крепче прижал ладонь, заглушив крик, вырвавшийся помимо воли, когда я прогнулась дугой, вбирая его еще полнее, забилась пойманной птицей, умирая в его руках, и воспарила над миром, затерявшись среди радужных облаков, утягивая следом овладевшего не только моим телом, но и разумом и обеими сущностями мужчиной, который мог быть властным и страстным, беспощадным и нежным, сдержанным и диким, который будоражил чувства, доводя почти до исступления одним лишь своим присутствием. Спустя несколько секунд, пока мы приходили в себя после испытанного взрыва чувств, Кристиан развернул меня лицом, обхватив пальцами подбородок, заставляя посмотреть в свои безжалостные синие глаза:
— Может, хочешь еще или насытилась наконец?
Я лишь улыбнулась ему, проводя языком по пересохшим губам, неосознанно провоцируя мужчину, и задохнулась от нового поцелуя, что тянулся сладкой карамелью, заволакивая потерявшийся разум. Внутри вновь побежали мурашки, и еще не остывшее от предыдущего взрыва тело само прильнуло к нему. Выше моих сил было сопротивляться этому удивительному сочетанию морозного холода и жгучей страсти. Поцелуй все длился, и, казалось, я уже задыхаюсь, но притягивала еще ближе его голову, не позволяя оторваться от меня хоть на мгновение, отвечая безумно, ненасытно. Вцепившись ногтями в обнаженные плечи, с которых сама же стянула рубашку, я пыталась полнее вобрать новые ощущения, поглощая их со всей жадностью изголодавшей страстной натуры.
