Поцелуй со вкусом крови - Свон Таня
— Пора одеваться на бал. Проход во дворец откроют уже совсем скоро.
— Одевайся здесь, — он выдержал мой прямой тяжелый взгляд и добавил: — Будто я чего-то не видел…
Так глупо, но я улыбнулась после этих слов. Отвернулась и позволила уголкам губ дернуться вверх. Стоя спиной к Рафаэлю, сняла накидку, а за ней и платье, в котором вчера пришла. Уже потянулась за новой одеждой, но меня обняли со спины. Одна рука Рафаэля накрыла мою грудь, вторая легла на живот. Холодные губы скользнули по шее.
— Не смей хоронить себя. Я с тобой еще не закончил.
Рука, лежавшая на моем животе, опустилась ниже и надавила, заставляя прогнуться в пояснице и ягодицами прижаться к паху Рафаэля. Дорожка из поцелуев поднялась по шее и по подбородку прокралась к губам. Мне снова показалось, что поцелуй Рафаэля на вкус как кровь.
Когда он отстранился и отпустил меня, я увидела, что у Рафаэля кровоточит губа.
— Прикусил случайно. Ерунда, — буркнул он, утирая кровь тыльной стороной ладони. – До бала заживет.
Он наблюдал, как я одеваюсь и прихорашиваюсь. Он же затянул мне корсет и поправил блестящие украшения на рогах. Затем Рафаэль оделся сам.
Его наряд был почти обычным. Темные штаны, высокие сапоги и белая свободная рубашка, узкая на талии, но свободная на плечах и в рукавах, с воротником, плотно обнимающим шею. В центре на груди был вырез в форме сердца, вышитый красными бусинами. Сквозь него виднелась крепкая грудь Рафаэля, но это не выглядело пошло. Разве что слегка дразняще… Или даже пугающе, ведь из-за бусин создавалось впечатление, что Рафаэль истекает кровью.
Точно из таких же бусин было сделано узкое ожерелье, которое Рафаэль, встав сзади, одел мне на шею. Бусины напоминали рубиновые капли. Они ярко переливались, ловя даже крохи света.
— Нравится? Я выбрал это для нас, когда ты была в примерочной.
— Красиво, но зловеще, — глядя в зеркало, сказала я. – Мне словно разорвали шею.
Рафаэль обошел меня, встал так, чтобы вместо отражения я видела его. Кончиками пальцев он невесомо коснулся моего подбородка.
— Зато все будут знать, с кем ты пришла, — его глаза сверкали так же, как бусины на моей шее и на его груди. – Со мной.
***Опусти я глаза, то наверняка бы увидела, как рукав Рафаэля пропитался кровью под моими ногтями. Я неосознанно впилась в его руку, когда мы вышли из портала посреди королевского двора.
Мне стоило бы застыть в изумлении и с открытым ртом любоваться невиданной прежде красотой. Дворец из белого камня с многочисленными башнями и плавно изогнутыми лестницами – произведение архитектурного искусства. Однако меня неукротимо потряхивало от страха.
— Здесь столько людей, — шепнула я Рафаэлю, когда мы под руку двигались через двор.
— Ты из-за этого дрожишь?
— Так заметно?
— Я держу тебя за руку. Так что да.
— Если кто-то еще заметит, скажем, что я замерзла.
Зима добралась до центральной провинции Далитт быстрее, чем до теплого Гаратиса. Вне истоптанных дорожек земля уже была покрыта тонким слоем снега. Он и сейчас медленно кружил в воздухе. Белыми шапочками обзавелись многочисленные скульптуры сада и облетевшие ветви деревьев.
— Я думал, полукровки не мерзнут. По крайней мере, вчера твоей кровью можно было разжигать костры.
Я кашлянула, пряча смущение. Рафаэль в своем уме говорить о таком среди толпы незнакомцев? На нас и так уже косились. Женщины перешептывались, прикрывая нижнюю часть лица веерами, а мужчины хмуро смотрели нам вслед.
Полукровка и отродье. Сама удивлена, что мы пришли на этот бал. До последнего не верила, что мы окажемся во дворце. Но вот Рафаэль достал из кармана свернутое письмо с королевской печатью и показал пригласительное проверяющему слуге. Тот нахмурился, но пропустил нас на широкую лестницу, ведущую к парадному входу во дворец.
Мы шли медленно, чтобы не выбиваться из общего ритма и не привлекать внимание, которого и так было с избытком. Меня удивляло, что люди не особо торопились во дворец. Все были одеты легко. Женщины в платья всех цветов и оттенков, а мужчины в костюмы разной степени строгости. Кто-то выглядел совсем уж сдержанно, а у других едва ли можно было найти островок ткани, не расшитый сверкающими нитями.
— Путь во дворец – это шанс блеснуть и покрасоваться, — пояснил Рафаэль, разгадав мое молчаливое недоумение. – Во дворце все внимание нужно уделять королю и его семье. Перетягивать одело на себя – дурной тон, который может стоить статуса и влияния. Поэтому все ползут в тепло со скоростью мертвых улиток.
— Мертвые улитки не ползают, — хохотнула я, немного расслабившись.
— А мертвые мужчины не ходят на балы с очаровательными полукровками, — Рафаэль улыбнулся, специально оголив клыки. – И все же я здесь. Так что и мертвые улитки однажды доползут до дворца.
— Почему они не оделись теплее, раз знали, что будут так долго на улице в холод?
— Не знаю, — Рафаэль пожал плечами. – Наверное, не хотят смотреться менее выигрышно на фоне вампиров. Мы-то можем позволить себе не утепляться.
Все эти аристократы теперь казались мне просто обделенными вниманием глупцами. Кто в здравом уме станет рисковать подхватить воспаление легких ради надежды, что кто-то из толпы заметит тебя и похвалит наряд?
Внутри дворца все сверкало – от светлых мраморных полов до широких резных колонн, подпирающих арочный потолок с лепниной. Гости кружились и мелькали перед глазами, будто кто-то подкинул в воздух множество разных цветочных лепестков. Играла живая музыка, звучали, переплетаясь, голоса и смех. Слышалось, как звенят бокалы, которые разносили гостям слуги.
К нам никто из них не подходил. Будто даже официанты сомневались, что наше с Рафаэлем присутствие здесь – не ошибка.
Что ж, я их не осуждала. Все же если бы не Валанте и его план по возрождению Воя Ночи, нас бы здесь не было.
Пока мы неторопливо шли по залу, я осматривалась. Вдоль стен с высокими – до потолка – окнами стояли солдаты в доспехах. Среди них я заметила пару рыцарей луны в черных и белых масках. Жрецы Пустоши и Стража.
В горле встал мерзкий ком.
«Ты станешь героем, — успокаивающе заверила Яснара. – Спасешь мир от ужасной тьмы. Ты не видела, на что способен Вой Ночи, но я знаю».
Задумавшись, я не заметила, как мы подошли к центру зала. Отсюда было видно трон на помосте, но тот пока пустовал. Зато в центре зала в танце уже кружились многочисленные пары.
— Рафаэль, — я потянула его за руку, когда поняла, куда он меня ведет, и тише добавила: – Не думаю, что это хорошая идея. Нужно не выделяться. Помнишь?
— Помню. Но мы на балу, рогатая. Здесь принято танцевать.
Рука в руке – мы шагнули в танец. Музыка задавала размеренный ритм, заставляя кружиться, будто мы один из сотен лепестков, скользящих по ветру. Все получалось само собой. Рафаэль вел, а я следовала, доверяясь его движениям.
И сердце трепетало, когда мой взгляд, украдкой брошенный на Рафаэля, встречался с его, прямым и внимательным.
— Кончай стесняться, — в конце концов, рассмеялся он. – Любуйся мной, сколько душе угодно, Тиа.
— Дурак, — пробурчала я и уронила взгляд в пол. В нем бликами танцевали отражения цветных юбок.
— Тиа, — настойчивее позвал он. – Посмотри на меня.
Мы сделали резкий поворот, во время которого Рафаэль наклонил меня, придерживая за талию. Я рефлекторно повернула голову, и наши взгляды встретились.
— Твои глаза напоминают небо. Я хочу запомнить их цвет.
— Запомнить?..
Странные слова для того, кто просил не хоронить себя. Неужели Рафаэль увидел стражу и рыцарей и понял, что шансов выжить у меня нет?
Тут одна композиция смолкла, и музыканты заиграли следующую мелодию – более быструю и веселую. Я хотела попросить Рафаэля уйти с центра зала, но к нам вдруг подошла другая пара гостей.
— Развлекаетесь?
