Отвергнутые жёны, или Амазонки поневоле - Ноэль Ламар
Частые поездки помогли мне ближе познакомить Кира с разными обычаями и культурами. Его восхищало такое разнообразие народов и наций, климата и природных условий. В свою первую зиму, после снегопада он однажды почти весь день провёл на улице, любуясь на преображение природы пришедшему на смену хмурой, серой и дождливой осени. Долго трогал снег и сосульки, катался наравне с соседскими мальчишками с горки. Пока я силком не затащила его домой, боясь, что привыкший к тёплому климату, Кир жестоко простудится.
Я прижала дочь к себе. Мы ведь были уверены, что детей у нас не будет. Смирились с этим и решили, что жизнь посвятим родному институту и рабочим поездкам. Мне даже в голову не приходило, что призрачная дева может ошибаться. Сеня уговорил меня сдать анализы, и они подтвердили, что у нас с Киром всё в порядке. Прошло два года, надежда растаяла, лишь укрепив меня во мнении, что слова пришелицы - горькая правда. Сеня сам проверял наши анализы в лаборатории и недоумевал, почему у нас нет детей. Он снова и снова брал нашу кровь на очередные пробы, пока я не запретила вообще поднимать эту тему. Мы смирились и перестали ждать. Только по ночам мне снились крохотные ручки, румяные щёчки и забавные кудряшки грудной малышки.
Но через три года, когда мы вновь отправились на Амазонку, внезапно начался приступ токсикоза. Поначалу приняла его за обычное отравление. Только тошнота не проходила, и обеспокоенный Геннадий Петрович повёз меня в город. Каково же было моё удивление, когда узнала, что я беременна. Кир ещё полгода буквально светился от счастья. А родительские рейды к нам, после того как вернулись домой, стали почти ежедневными. Горы вкусняшек заполняли полки холодильника, в шкафу же красовались все фасоны платьев и комбинезонов для беременных. Мамиными и папиными стараниями.
Вот только с поездками пришлось попрощаться. Теперь Кир один надолго покидал меня, мне же оставалось терпеливо его ждать. Впрочем, и это время я провела с пользой. По совету Сени изучила аспекты туристической деятельности и после того, как на свет появилась Ева, открыла на пару с Киром своё агентство.
Мы не стали заниматься обыденными турами, а предлагали полное погружение в первобытную жизнь. Для этого я договорилась насчёт аренды земли в Бенине, неподалёку от бывшей стоянки и в Перу, там, где амазонка катила свои воды среди диких джунглей. Наши туристы строили себе шатры, учились делать копья и добывать пищу, разжигать костры и готовить еду. А блага цивилизации обеспечивала я. По вечерам, вернувшись в свои маленькие номера в уютных деревянных домиках, гости могли насладиться и горячим душем, и хорошей едой, и интернетом.
Поначалу дело шло нелегко, но постепенно народ «распробовал» новое увлечение. Особенно нравились наши туры мужчинам. Нередко целые компании выкупали их, устраивая своеобразные мальчишники. А нам это позволяло заниматься любимым делом и не разлучаться надолго с дочерью.
Элитных клиентов нам поставлял Женя, защитивший диссертацию по тохарскому языку, ради которой он полгода мучил Кира и меня. Сейчас полиглот получил степень доктора наук и примерно раз в три-четыре месяца ездил с такими же любителями дикой природы в наши «первобытные туры». Знакомых у него было много, так что он с лихвой отблагодарил нас за помощь.
А через два года я снова забеременела и родила чудесного мальчишку, светловолосого, похожего на меня, только кудряшки вились, как у мужа. Марк отличался той же тягой к кочевой жизни, и лет с трёх настаивал на том, чтобы самостоятельно паковать свои вещи. Ночью, когда он засыпал, мы вытаскивали с его чемодана кучи игрушек, таких «нужных» огрызков карандашей, частей конструктора или сломанных гаджетов, до разборки которых сын был большой охотник.
Родители сетовали, что мы не оставляем им внуков и везде таскаем с собой. Пришлось согласиться, что Ева, которой пришла пора отправляться в школу, во время учёбы будет жить у них. Бабушка и дедушка ждали этого с нетерпением. Папа даже сам смастерил маленькую парту и стульчик, для занятий. А вот я не могла представить, как мне надолго разлучиться с дочерью.
Я поцеловала тёплую макушку:
- Буди своего брата, пойдём погуляем на пляже и искупнёмся, пока ещё не жарко.
В этом году мы арендовали ещё несколько бунгало на берегу океана, а за «дикой жизнью» ездили на машине в ближайшие тропические леса.
Нам пришлось нанять работников, поток туристов стал почти постоянным. Первым делом сманили к себе Сеню, его неограниченный круг знакомств оказался весьма полезен для нашего агентства. К тому же он был на ты с любой техникой, что значительно упрощало работу. Геннадий Петрович долго ворчал, что увели у него ценного специалиста, но сменил гнев на милость, когда Кир преподнёс ему в дар настоящий каменный нож, что остался при нём во время перехода. Только с клинком, который мы добыли в подземелье, муж, как и прежде, не расставался никогда.
- Мама! – На веранду выскочил Марк в плавках и футболке.
- Ты почему не одет? – Пожурила я сына.
- Мы же идём купаться, - удивлённо глянул он на меня, - что одевать-то?
Следом показался Кир:
- Дети сегодня у нас ранние пташки? – Чмокнул он меня в щёку.
- Как видишь, - улыбнулась в ответ, - хочу искупаться, пока нежарко.
- Я с вами, - Кир стянул футболку и взял в руки полотенце, сушившееся на перилах. Невольно залюбовалась мужем: стройной, поджарой фигурой, рельефными мышцами, притягательным загаром.
Он перехватил мой взгляд и, подмигнув, улыбнулся. Потом подошёл ближе и шепнул на ухо:
- Твой взор, любимая супруга намекает на то, что нам пора обзавестись ещё одной доченькой или сыном.
- Тебе мало этих? – Кивнула я на резвившихся малышей.
- Мало, - улыбнулся муж, пятеро будет в самый раз, - он наклонился, чтобы поцеловать меня.
- Только через мой труп! – Я подскочила с кресла, вывернувшись из объятий, и бросилась к пляжу.
- Дети! – Крикнул на бегу Кир, - мама не хочет нам родить ещё братика или сестрёнку!
Все трое кинулись за мной вдогонку.
- Мамочка, так нечестно! – вопил позади Марк, - Ева скоро пойдёт в школу! С кем мне тогда играть!
Я рассмеялась и припустила вдоль линии прибоя.
