Драконова Академия. Книга 4. Том 2 - Марина Эльденберт
Сейчас Соня уже не знала, была ли эта любовь, или она все сама себе придумала. Слишком много всего произошло, слишком она запуталась. Но то, что между ними были эти чувства – светлые, искренние, яркие, она знала точно. И, возможно, хотела бы все вернуть.
Возможно ли это?
А главное – что это будет для нее означать? Для нее. Для всех них…
Красивая ткань, струящаяся водопадом, скрывала уже немного выступающий животик. Разумеется, ни о каких платьях с кринолинами и речи идти не могло, но к счастью, в Даррании не было строгих правил в нарядах. На балах было принято появляться в платьях в пол, в остальном все вольны были выбирать стиль сами. В общем, несмотря на атмосферу начала девятнадцатого века, если сравнивать с Землей, нравы здесь были куда как более вольными, а мода – гораздо более размытой.
Платье было золотого цвета, цвета магии светлых драконов, Сезар, как и все военнообязанные мужчины, должен был быть в форме. Такой дресс-код требовался в связи с напряженным положением в стране, ну и видимо, чтобы подчеркнуть силу и власть династии Ферганов, обратить пристальное внимание на их драконью мощь.
Волосы ей не стали убирать наверх, просто завили, а на затылке собрали шпильками с драгоценными камнями. В таком наряде Соня сама себе напоминала древнегреческую красавицу (благо, черты лица Драконовых весьма соответствовали). Жаль, у Сезара вряд ли возникнет такая ассоциация. А какая возникнет?
Соню снова затошнило, и она оперлась ладонями о туалетный столик, но тут же мгновенно от него оттолкнулась, потому что вошел супруг. Она всегда считала его красивым, но именно сейчас, сегодня почему-то отчаянно заколотилось сердце. Сезару невыносимо шла форма, она делала его еще более привлекательным. Темно-синий цвет, строгий мундир, нашивки и перевязь, подчеркивающие его мужественность, указывающие на его статус, на его силу. Пока Соня любовалась им в зеркале, Сезар приблизился и подхватил такую же золотую накидку со шлейфом, оставленную горничными на плечиках. Она крепилась к украшениям на платье, в зале же снималась, и сейчас он спокойно, почти равнодушно защелкнул замки, а после отступил и протянул ей руку.
– Нам пора.
От равнодушия в его голосе сердце защемило. Он ничего не сказал про ее внешность, про то, как она выглядит. Но гораздо страшнее было то, как он на нее смотрел: сквозь, в пустоту.
– Сезар…
– О чем бы ты ни хотела поговорить, это не имеет смысла.
Сначала Соня опешила, а потом внутри проснулась почти забытая, погребенная под плитами пустоты, ярость.
– Имеет, – процедила она. – Для меня имеет! Может быть, тебе все равно, но я, по крайней мере, заслуживаю того, чтобы ты меня выслушал!
– Хорошо, – так же равнодушно произнес он. – Я тебя слушаю.
Соне хотелось закричать. Броситься на него. Колотить кулаками по этой каменной груди до тех пор, пока он не отреагирует хотя бы как-то! Вместо этого она вскинула голову и произнесла:
– Ты тоже не посланник Тамеи, Сезар, тоже совершал ошибки. Неужели так сложно простить мою?
– Я готов был простить тебе все, София. Все, но только не ложь. По крайней мере, не такую.
– Серьезно?! – невольно повысила голоса она. – Сезар, ты меня изнасиловал!
– Вот именно. Поэтому между нами ничего нет и не может быть.
Перед глазами снова потемнело, тошнота стала невыносимой. На миг Соне показалось, что ее окунули в ледяную воду, а потом запихнули в русскую баню, которую кто-то перегрел до ста двадцати градусов.
– Зачем тогда ты позвал меня на этот бал? – сдавленно прошептала она. – Зачем дал мне возможность думать, что…
– Я никуда тебя не звал, – холодно произнес Сезар. – Я передал тебе приглашение через горничную. Ты достаточно долго живешь рядом со мной, чтобы понимать, что это политика, и ничего кроме. Я не могу не появиться на балу, я не могу появиться на балу без своей жены, особенно когда она – Драконова, а отец делает акцент на совместной силе людей и драконов.
Мир раскололся на части, и Соня все-таки закричала. Правда, от боли, взорвавшей ее изнутри. От боли в самом низу живота, от текущего по телу холода, стремительно меркнущих красок, словно из комнаты выкачивали цвета один за другим. Она рухнула на пол раньше, чем Сезар успел ее подхватить, проваливаясь в эту тьму, сгущающуюся над ней. Последнее, что она увидела – это белое лицо мужа, который что-то кричал. Что именно, Соня уже не услышала. Зато снова увидела маму, она стояла в яркой, ослепительно светлой дымке и протягивала к ней руки.
Лена
Мое платье было ало-красным, с таким глубоким вырезом на спине, что если бы его не прикрывала сейчас накидка со шлейфом, это было бы почти непристойно. Такой наряд на грани для меня выбирал Валентайн, и единственное, что в нем было от династии Фергана – изящный золотой узор, стекающий с лифа по кромке того самого выреза, а еще украшение в волосах. Собранные на затылке волосы, полная длина с локонами: такова сейчас была мода на женские прически в Даррании.
Я смотрела на себя в зеркало и понимала, что, наверное, пару месяцев назад была бы самой счастливой и считала себя прекрасной. Сейчас во мне зияла пустота размером с портал: я не смогла уберечь отношения с лучшей подругой и ее саму, ее маму, не смогла помочь мужчине, которого любила, от своей тьмы. В чем-то Адергайн был прав: возможно, мне и впрямь лучше сразу прийти к нему.
– Да, давай, – вяло отозвалась Ленор во мне. – Развеемся, сменим обстановку.
– Ты знаешь, что я это не серьезно. Просто я не знаю, что мне еще делать…
– Да все ты знаешь. Просто ты оттолкнула единственного, кто был твоим светом.
Мне захотелось дать ей в глаз.
– Он был твоим светом, Ленор, не путай.
– Ну и моим тоже, да. В конце концов, знаешь, как тут внутри у тебя темно?
С губ сорвался сдавленный смешок. Нервный.
– Серьезно, Лена. Ты правда считаешь, что ты способна справиться с тем, что произошло с Валентайном, в одиночку? Даже я не настолько долбанулась, а я, на минуточку, решила, что смогу его обмануть и
