Я (не)буду твоей (СИ) - Арья Данте
Эта наглая морда даже в душ со мной хотела проскочить, но я не пустила. От чего-то постеснялась. Зато спали мы опять вместе. Мне теперь и одеяло было без надобности, с таким-то шерстяным другом. И уже засыпая, я прошептала, конечно же, даже не надеясь, что мне ответят:
— Пообещай, что не бросишь меня. А еще я тебе имя придумала — Ветер. М-м-м, тебе нравится? — последнее, что я услышала и почувствовала, прежде чем провалиться в сон, был тихий протяжный скулеж и шершавый язык, слизывающий слезинку с моей щеки.
Глава 61
Ванда
Так и потянулись тихие, наполненные повседневной рутиной дни. Я отрабатывала новые заклинания, пытаясь открыть порталы туда, куда бы мне хотелось, призывала деревья расти быстрее и выше, а цветы свести дольше и больше, упражнялась в левитации, пробовала создать свою призрачную копию, но последнее все никак не получалось.
Сегодня я решила, от нечего делать, рассыпаться на атомы и отправиться вслед за Ветром на его ежедневную охоту. И то, что я увидела, привело меня в неописуемый восторг. Оказывается, мой домашний котейка умел становиться невидимым! Это было так завораживающе! Он просто взял и исчез, а об его передвижении говорила только трава, проминаемая под его весом. Вот бы и мне такое умение. Ну круто же, правда?
И каждый день, уходя из дома, я оставляла в лесу отслеживающие ловушки, все еще надеясь, что Килиан Аль-Надир придет. Но этого не происходило и мое сердце все больше и больше болело и ныло. Нет, не от тоски, не подумайте дурного. Просто хотелось еще раз высказать ему все, что я о нем думаю. Ну и может быть разочек приложить его чем-то тяжелым по голове. Я не скучала, просто меня бесило, что он мне в который раз нарассказывал сказочек про белого бычка, а я, дура набитая, ему почти поверила.
Иногда плакала, чаще ревела в голос, от бессилия и разочарования, смотря в глубину своего темного леса. И ждала. А когда понимала, что ожидание это, в который раз, напрасно, то переводила взгляд на своего шинтару и, потрясая кулаками в воздухе, громко сетовала на этого мудака:
— Святой Космос, ну как же я ненавижу его! Если когда-нибудь этот упырь сюда еще раз сунется, то сразу же, не задумываясь, отгрызи ему его тупую башку. Ты понял меня, Ветер?
Но Ветер только фыркал и как обычно прикрывал одной лапой свои глаза. Наверное, он думал, что я полоумная ведьма, раз каждый день ругаю какого-то мифического мужика, которого он и в глаза не видел. Так и жили, почти не тужили.
А еще через пару дней мне на телекорп поступил звонок от Шаи Аттер-Нуаро, и я не смогла проигнорировать его.
— Привет, Ванда, — она говорила вкрадчиво и осторожно, не понимая, что можно от меня ожидать.
— Привет, Шая, — тепло ответила я.
— Мне тут Каин дал выходной от детей и от него, — и задорно рассмеялась, — и я подумала, что неплохо было бы с тобой увидеться, если ты, конечно, не против.
Я на секунду задумалась, а потом все же выдохнула:
— Не против.
Я кинула взгляд на духовку, где выпекались сладкие булочки с корицей и улыбнулась. Что-ж, надеюсь Шая с ходу не будет меня прессовать на тему того, что случилось с Сорос и после, иначе ей придется терпеть поток моих слез, а я в этом деле, ой, как не сдержанна в последнее время.
Розоволосая девушка элементал появилась на поляне перед моим домом из синего марева портала своего мужа. Рассмеялась и крепко обняла меня, а потом, без опасения вскрикнула и кинулась обнимать моего шинтару, приговаривая:
— Святой Космос, какой он миленький и хорошенький. А мягонький-то, Ванда! Ну просто душка!
Признаться, я даже вскрикнуть не успела, чтобы предостеречь ее. А потом и сама зависла от удивления, потому что Ветер только фыркал и смешно вырывался из объятий супруги Великого и с такой мольбой смотрел в мои глаза, мол «спаси меня от этой женщины, умоляю», что я не выдержала и расхохоталась. Неправильный мне какой-то шинтару попался…
Мы долго пили чай на веранде, говорили обо всем и ни о чем, ели булочки и смотрели как медленно диск солнца скользит по небосводу. Ветер некоторое время спал в тени своей любимой яблони, а потом и вовсе ушел в лесную чащу, скорее всего, на охоту.
— Ты знала, что я потеряла своих первых двух сыновей? — вдруг ни с того, ни с сего спросила Шая, а я оцепенела и прикрыла глаза, сглатывая и выдавливая из себя глухое «нет», а она же продолжила, — Да, я тогда думала, что Каин выбрал другую, что не любит меня и бросил нас умирать здесь, на этой самой планете. И я как никто другой понимаю твою боль, пусть она и всего лишь дело рук Сорос.
— Что? — встрепенулась я и во все глаза уставилась на Шаю. Что, во имя Космоса, несет эта женщина? Но она будто бы и не слышала меня и все говорила и говорила, погружая меня своими словами в пучину какого-то сюрреалистического безумия.
— Не понимаю, как можно было быть настолько безумной, чтобы вложить в голову своей собственной дочери самое страшное, что только может быть в жизни любого родителя? Греет только одно — в твоем случае, действительно, никто не пострадал.
— Да что ты такое говоришь? — вдруг вскричала я и, вскочив на ноги, схватилась за волосы.
— О, Ванда, прости, что заговорила на эту тему, я непростительно бестактна, — склонила девушка голову и прикрыла глаза ладонью.
Я же в полнейшем ступоре смотрела на нее, открывая и закрывая рот как глупая рыба, выброшенная на берег, а потом все же, когда перестало истошно колошматить сердце, сглотнула и спросила:
— Что значит «вложить в голову»? — я и не заметила, как по моим щекам заструились слезы.
— Но, Ванда…Святой Космос, я думала ты в курсе. Неужели ты все это время думала, что действительно была беременна и потеряла детей?
— Именно так, — прохрипела я и вновь рухнула в кресло.
— Прости, милая. Я думала, что Каин и Килиан уже давно сказали тебе, что это все были страшные иллюзии
