Попаданка за пять монет - Лидия Миленина
– Аня, послушай!
– Нет, это ты дослушай меня до конца! Ты говоришь – только я могу додуматься до такого извращения. Вполне вероятно, что так. Но я не уверена. Вы с Самдором и вашим спецназом вполне додумались, как инсценировать твою смерть. Вас никак нельзя упрекнуть в отсутствии сообразительности! Ты лежал как мертвый.
Когда вспомнила, как я увидела его бездыханного, как щупала сонную артерию, меня разорвало болью, и в то же время стало так обидно, так горько, что захотелось пристукнуть Гадора уже по-настоящему. Не до смерти, конечно.
Хватит с меня его смертей!
– Это было просто. Элементарная магия, – пожал плечами Гадор. – Никаких извращений!
– Положим. Но вы даже как-то сожгли тело…
– Тоже очень просто. Изменили внешность готового трупа путем прямой модификации материи. Я, кстати, сам этим занимался. Неплохо получилось, да?
– Очень реалистично! Ты прямо скульптор! – бросила я едко.
– …Добавили остаточный след моей энергетики…
– Понятно, понятно! Можешь не утруждать себя описанием технических подробностей. Я уже оценила, что до этого извращения вы додумались. А до простых, милосердных ко мне вариантов – нет.
– Не додумались, да. – Гадор опустил взгляд, задумчиво поводил носком блестящего ботинка по полу. – Не все обладают таким своеобразным иномировым мозгом, как ты.
– Да, но у тебя была жена с таким мозгом! А ты предпочел провести свою партию. Без моего участия. И вообще, я думаю, дело не в том, что вы не могли придумать такой вариант. Я думаю, это было удобно. Я страдала по-настоящему – и это все видели. Гады заговорщики копались у меня в голове и находили, что я сама видела тебя мертвым. Очень реалистичная инсценировка с использованием меня. Так что… я тоже теперь буду вести свою партию, Гадор. – Я сглотнула, вообще-то это было очень тяжело. – Я буду спасать мир. Предсказывать, мониторить ситуации. Корпеть над проклятой призмой. Все буду. Это мой долг, хотя бы просто морально-этический. Но я не буду с тобой. В общем, Гадор… я требую развода!
Я встала, чтобы придать весомости своим словам.
– Ты с ума сошла?! – уставился на меня Гадор.
И вдруг расхохотался.
– Что ты ржешь? – спросила я насупленно.
Я тут с ним развожусь, а он смеется!
Вот и очередное свидетельство, что ему, в сущности, наплевать на меня и мою тонкую душевную организацию.
– Милая, – отсмеявшись, сказал Гадор. – Должно быть, ты забыла, что ты не в своем мире. Вероятно, у вас женщинам дано такое право, как «требовать развода». У нас же только мужчина может развестись с женой. А жену он «отпускает» или «не отпускает». Я тебя… не отпущу.
– Почему это? – впившись взглядом в его лицо, спросила я. – Я больше не собираюсь исполнять никаких обязанностей жены! Зачем тебе такая?
– Да потому что я… люблю тебя!
Гадор сделал шаг ко мне, чтобы обнять. Я ужом скользнула в угол, подальше от него.
Ну вот, дождалась… признается в любви.
Только поздно, наверное.
По крайней мере сейчас я не больно-то ему верю. Скорее, это похоже на то, что он «бросил» мне то, чего я хотела. Он ведь говорил, что понимает, чего я хочу.
Гадор поглядел на меня и обреченно вздохнул:
– Так, Анна, все, хватит. Нас ждут. Полетели домой. При желании даже можешь присутствовать на ближайшем допросе. Вдруг еще что в голову придет полезное.
– От этого не откажусь! – бросила я, стараясь держаться как можно дальше от него. – Но ты не понял. Я ухожу от тебя. Вне зависимости от того, могу я с тобой развестись официально или нет.
Ха! Главное, чтоб Гадору не пришло в голову посадить меня под замок или еще что-то в этом духе. Ведь если вспомнить законы, о которых он мне так ненавязчиво напомнил, я полностью в его власти. Почти имущество.
И, конечно, язык мой – враг мой.
У меня вырвалось:
– Ты, конечно, можешь запереть меня, принудить к чему угодно! Но я не думаю, что тебе понравится жена, которая тебя ненавидит!
Гадор внимательно поглядел на меня. Потом вдруг опять выдохнул. Несколько секунд он молчал. Потом совершенно серьезно произнес.
– Ты права. Я вполне могу это сделать. Но… Что теперь? Я не проявил должной «сообразительности». Может быть, даже в чем-то был не прав. Поэтому мы поступим по-другому. Мы начнем все сначала, Аня. По твоим правилам, раз уж ты такая упорная иномирянка. – И загадочно так усмехнулся.
Ну-ну, подумала я. Начнет он сначала. Что, интересно? И как?
И кто ему это позволит?
– Как хочешь, Гадор. Ты можешь делать что хочешь! – заявила я гордо. – А я буду делать то, что считаю нужным. И да, в Академию я полечу на другом драконе.
– Даже так… – как-то глубокомысленно произнес Гадор и очень задумчиво хмыкнул.
Спустя неделю
– Ваша милость, вам очередной букет! – сказал Сэм, войдя в мою комнату.
Я приняла из его рук шикарный букет розовых цветов. Пышный, очень красивый. Букетов у меня накопилось уже семь. Вянуть они не собирались, поэтому бедняга Сэм каждый раз выискивал очередную вазу.
И, как всегда, в букет была воткнута записка.
Первые из них были весьма забавного содержания.
«Если ты немедленно не придешь, я приду за тобой и отшлепаю».
«Милая, хватит валять дурака, жду тебя на ужин».
«Аня, это уже не смешно, ты нужна мне».
«Аня, вернись домой, я все прощу!» – Интересно, что именно он собирается мне прощать? Я-то не устраивала шоу со своей гибелью.
И вообще, я фактически «дома». Сперва хотела уйти жить в общежитие. Отказаться от всех преференций жены ректора, включая оплату им моего обучения.
Но Сэм и дипломатичная Лартуар уговорили меня остаться в особняке и «позволить» Гадору платить за меня. В конечном счете, если я не могу с ним официально развестись, почему бы не пользоваться тем, что дает мой формальный статус? Гадор же продолжает пользоваться моими предсказаниями. И сейчас это было единственным поводом, по которому мы виделись.
В итоге я просто переехала на другую половину ректорского особняка в другие апартаменты. А бедняга Сэм теперь курсировал между нами с Гадором, как посол между воюющими армиями.
Тон записок постепенно менялся.
«Милая, а давай сегодня вечером полетаем? Помнится, тебе нравится летать на драконе».
«Милая моя супруга, я буду счастлив, если ты перестанешь изгаляться и проследуешь в мои покои».
«Любезная Анна, не соблаговолите ли вы составить мне компанию в сегодняшнем обеде? P.S. Так? У вас так говорят?»
Я не
