Ремонт в замке Дракулы (СИ) - Шеверина Юлия

— Динар, ты видел? — Влад смотрел на каменный потолок. Основание спирали, в котором он стоял, тоже распалось. Черные комки хаотично полетели в стороны, сталкиваясь между собой, врезаясь в стены. Почти материальные, они начали разрушать подземелье не хуже плюща.

— Да, — обреченно ответил вампир, — люди смотрят на нас.

Говорить, что некоторые не только сморят, но и двинулись в их сторону, он не стал.

— Ударь в зеркало! — крикнул Влад, — Вибрации... — объяснять было некогда, — просто ударь!

Дин обернулся. Неподалеку, на грязном пледе валялась побитая жизнью кувалда, брошенная Баженой, а после найденная им и прихваченная с собой по старой привычке — улика.

Тысячи горящих глаз смотрели на подрагивающий черный купол у края концертной площадки. Никто не обратил внимания, как еще один сгусток тьмы скользнул вниз и стремительно вернулся назад. В самый, казалось бы, эпицентр небольшого урагана.

— Бей на зен, — Влад уложил девушку на пол, осторожно убирая её безжизненные белые волосы в сторону, — син, дан, зен!

Дин ударил. Хаос вокруг дрогнул.

— Ещё!

Удар, еще удар. Дин слился с этим звоном. Вспомнил, как бежал по полю и нес сестренке вкусные корешки.

Бам! Как же они назывались?

Бам! Вспомнил, как впервые увидел железный наконечник копья.

Бам! В её груди, а вокруг кровь. Бам! Вспомнил черных всадников.

Бам! Щетина наконечников над их головами и черные крылья, выжженные на боках их коней.

Бам! Вспомнил кровь на своих губах.

Бам! Вспомнил женщину с волосами белыми, как глаза её мертвых врагов.

Бам!

Картины, стертые, как он думал, из его памяти, вставали перед ним так, будто он снова жил.

Сцена пустовала. По плану должна была быть новая песня, но гости фестиваля этого не заметили. Завороженные невиданными спецэффектами, они все ближе подходили к кружащимся черным щупальцам, от которых нет-нет, да отрывались куски ночи.

Неведомый ритм, которому подчинялись движения удивительного арт-объекта, отдавал приятным гулом.

Бам! Черный цветок собирает свои острые лепестки в бутон и тут же распускается.

Бам! Собирает их снова.

— Кхм… — раздалось над Миорой, после чего раздался сухой металлический скрежет и грохот, с каким тянется по полу за шнур брошенный кем-то микрофон. Зрители закрыли уши, раздались недовольные вопли. — Извините за задержку, дорогие гости! — нежно промурлыкала Кара Дракулешти.

Знакомые с ней зрители недоверчиво заозирались в толпе. Ничего хорошего такая нежность со стороны ведьмы не предвещала.

Стана, угощавшая Романа очередным коктейлем, чуть не выронила бокал.

Теодор, стоявший неподалеку от гримёрок артистов, поймал себя на мысли, что хотел бы пригнуться и отползти под сцену. Вот туда, где торчит какая-то палка.

Милена начала искать глазами племянниц: не потерялись ли шкодливые близняшки. Близняшки быстро выбросили в мусорку мороженное, которое мама им есть не разрешала.

Серхио переглянулся с Ракием, оказавшимся рядом. Последний удивленно снял с трудом надетый на голову шлем.

— Наш фестиваль продолжается! — жизнерадостно крикнула она в микрофон, с ужасом наблюдая пульсации черного цветка. — Продолжается шествием Общества любителей Дракулы! Вместе с которым мы все устремимся в город, где нас ждет вечер развлечений! Конкурс вампирских костюмов, причесок с шикарными призами! Победитель получит... автомобиль! И еще... всех ждет шикарнейший банкет, мурррр! За наш счет!

Недовольные вопли сменились восторженным гулом, переходящим в знакомые уже овации. Толпа приняла предложение, готовая двигаться за новой предводительницей. Люди приняли обещания за окончание мероприятия и устремились кто куда.

— Пока шествие начинает свое движение... — в голосе Кары послышались звенящие нотки, — под руководством прекраснейшей... председательницы! Организованное шествие! Я спою вам песню, — с этими словами чёрная Дракулешти подобрала со сцены брошенную кем-то из ярко окрашенных корейских звезд гитару.

Ударила по струнам и шепнула в микрофон что-то на латыни.

Роман, не сводящий с Кары глаз, усмехнулся. Но промолчал.

— Вольный перевод с румынского, — комментировала колдунья, вернув себе внимание толпы, — в меру моих скромных навыков. В нашем краю эта баллада известна как «Песнь о Миоре» или «Сердце Дракона». — люди, бесновавшиеся несколько часов кряду, притихли, а Кара продолжала, перебирая струны. — Она была утрачена, но недавно мы нашли старинную рукопись. А в ней был этот интересный текст.

Она улыбнулась. Выжидающая толпа поняла, что от нее требуется. Первые робкие хлопки упали на благодатную почву, разгоряченная публика одарила новую певицу аплодисментами.

— Исполняется впервые, — прошептала она, когда аплодисменты стихли, — впервые за последние триста лет.

Мягкие гитарные аккорды сплелись с томными вздохами. Нежная девушка, выступающая после заводных парней, растопила разгоряченные сердечки любителей вампирской романтики.

Голос Кары, звонкий и ясный, как миорское небо, полетел над толпой. Люди прикрывали глаза, садились на засыпанную истерзанными одуванчиками землю, покачивались в такт мелодии.

За их спинами шныряли раскрашенные дамы в черных карнавальных платьях и смешных париках. Выстраивались в шеренгу, делились на пары, обменивались короткими кивками и фразами, готовые после окончания песни направить толпу к выходу по безопасному пути.

Цветок, тем временем, перестал пульсировать. Собрался в плотную каплю с острым, направленным в небо кончиком. Чернота потемнела до того неуловимого цвета, когда невозможно понять — черный это или фиолетовый.

Зрители, увлеченные выступлением Кары, приправленным толикой чар, и не думали оборачиваться. Колдунья прикрыла глаза, перебирая струны. Ей, в отличие от всех остальных, со сцены открывался великолепный вид на ввинчивающуюся в небо тьму.

«Она справится, она просто обязана справиться!»

⚡️Глава 45. Это не сон

— Бальс-с-с-са, — голоса Дина и Влада расплылись полуденным маревом, — бальс-с-с-с-а.

Бажена прислушалась к шуму. Кто-то кричал ей в ухо, но будто через подушку. Где-то было весело. Пели песни, хлопали в ладоши, стучал медный барабан. Знакомый, как в том страшном сне с ожившим плющом.

Всё это отдалялось, уезжало от нее дальше и дальше, пока не расплылось в тишине.

— Бальс-с-с-а, — теперь она точно разобрала шипение.

Бальса — это она, Бажена. Она бальса. Значит, беседуют с ней.

— Ну, допустим, я тут, — ответила она.

Шипение стало приближаться.

— Бальс-с-с-а, иди с-с-с-юда.