Ольга Гусейнова - Галактика. Принцесса и генерал
— Какой обряд? — опешила я в первый момент от такого поворота.
— Э-э-э… у вас, землян, он называется свадьбой, да, — кивнула своим мыслям бабушка.
— Нет, — я невольно покрутила браслет на запястье, — еще точно не решили, времени мало, да и хотели с вами обсудить, и…
— Ох, хвала Духам, я смогу поучаствовать в обряде! Всю жизнь мечтала! — Дешера слишком бодро для собравшейся в мир иной встала и предложила: — Пойдем к мужчинам. Я порадую Шая: и обряд, и правнуки, и почти мирная должность у Лейса. Ты хорошая девочка, столько добра в дом принесла…
Вот есть у Х’ешаров и у Х’элиров одна особенность: не успеваю я за ними ни в мыслях, ни в ходьбе. Постоянно приходится догонять. Подол вишневого платья Дешеры парусом летел.
— А ты всегда такие наряды носишь? — обернулась она ко мне, не снижая скорости.
— Я профессор Центрального технологического университета на Тру-на-Геше. И сами знаете, как выглядят труны. Мой наряд — скорее бледное подобие одежды, которую там едва ли не обязаны носить все, чтобы не выделяться из общей массы.
— Ужасная планета и нравы, — неодобрительно качнула головой Дешера.
Вспомнив разговор Зыкова и Лейса на Ватерлоо и замечание о трунах, я дипломатично намекнула, что не вертихвостка:
— У меня иное воспитание, и я придерживаюсь его вне зависимости от места жительства и работы. С моей должностью и специализацией из лаборатории почти не выхожу, а следить за модой…
Она резко остановилась, отчего я едва успела притормозить, чтобы не впечататься ей в спину, обернулась и с сияющими глазами высказалась:
— Я никогда не думала, что у внука пара будет ученым.
— А кого вы видели рядом с ним? — улыбаясь, но втайне обмирая, спросила я.
Морщинки на высоком бледном лбу Дешеры проступили резче. И все же она созналась:
— Никого. Он сложный мальчик. Я пыталась найти подходящую арииль из знакомых, но его никто не интересовал, даже мельком. Я боялась, что он никогда не свяжется с кем-то.
— Ему всего тридцать пять — вся жизнь впереди, откуда столько беспокойства? — Я неуверенно улыбнулась.
— Не знаю. Сейчас трудно объяснить. Лейс дома бывал редко. Мне казалось, служба заберет у нас внука и не оставит ему времени на семейное счастье. И о чем теперь говорить? — Она глубоко, удовлетворенно вдохнула и улыбнулась мне совершенно иначе, чем в первые минуты, — свободно и легко, будто мы знакомы лет сто. — Пойдем к нашим мужчинам, а то загулялись.
За обедом я больше молчала, Лейс тоже, но наши взгляды нет-нет да встречались, и тогда мы на несколько мгновений выпадали из реальности. И я точно что-то из сказанного дедом или бабушкой пропускала мимо ушей. Говорили в основном они, якобы находившиеся одной ногой в могиле. Мой жених лишь улыбался, в то время как дед прямо за столом развернул экран и, связавшись с каким-то знакомым, попивая красное вино, выбирал самое красивое место для проведения ритуала.
Дешера тоже вроде бы советовалась со своими подругами, а по мне, так беззастенчиво хвасталась долгожданным событием. И хвала Х’ару, как говорят х’шанцы, что ее подруги остались на другой планете. Хоть здешнее торжество будет малочисленным.
На Шу’аре мы проведем лишь неделю, и за это время нужно успеть пожениться по местным обычаям, а Лейсу еще и служебные вопросы решить. После отправляемся на Тру-на-Геш, затем — на Землю, к маме и папе. Им я сообщила, что вскоре прилечу, но без подробностей. Банально трусила и теперь морально готовилась к встрече с родителями.
На Земле мы проведем остаток отпуска. Там должно произойти слишком много событий, которые либо сделают мое будущее светлым и счастливым, либо… Тьфу, тьфу, не хочу о плохом.
* * *— Тихо ты. — Шлепнув Лейса по руке, я попыталась выбраться из-под него. — Твои рядом и могут услышать.
— Даш, здесь надежные стены, — рассмеялся мой эльф, стискивая меня в объятиях. — Дед с бабушкой знают, что мы здесь не в игрушки играем. В конце концов, я взрослый мужик со своими потребностями, а ты моя жена. И поверь, они против и слова не скажут, даже если мы пошумим. Дед внука хочет…
А я хоть и смущалась, но откровенно наслаждалась теплом его обнаженного тела и крепкими объятиями собственника. Уткнулась в грудь любимому и довольно вдохнула ставший необходимым терпкий мужской аромат.
— Мне так неловко. — Я потерлась щекой, ощущая мягкую белую поросль волос.
Освободила свои руки и, потянувшись, обняла его за шею, сама притискиваясь к нему, желая большего.
— Мне тоже неловко, но совершенно по другой причине, — притворно недовольно буркнул Лейс. — Я тебя хочу и замучился терпеть несколько часов…
— Я люблю тебя, — шепнула и потянулась к губам «страдальца», одновременно перекидывая ногу поперек него и усаживаясь верхом.
Истомившийся мужчина стремительно подхватил мои ягодицы, помогая устроиться, оглаживая бедра и массируя. В приглушенном свете спальни его изумрудные глаза сияли нереальным, сказочным светом, околдовывая и зачаровывая, погружая в мир, принадлежащий только нам двоим. Облизнув губы, я чуть приподнялась на руках и коленях и начала целовать его лицо, наслаждаясь каждой черточкой любимого, ощущением кожи, его вкусом и запахом.
Его ладони блуждали по моему телу, обрисовывали контур лопаток, пробежались вдоль позвоночника, поглаживали спину, ноги, добрались до нежной внутренней поверхности бедер. Я всхлипнула, когда его пальцы коснулись чувствительного местечка.
— Ты такая отзывчивая, очень чувствительная, моя принцесса, — хрипло произнес Лейс, усиливая нажим и внимательно, жадно следя за моими эмоциями.
Я коснулась мужских губ пальцем, предлагая помолчать и не смущать меня, но мой непредсказуемый эльф тут же втянул его в рот, лизнул и одновременно проник своим пальцем в мое лоно, заставляя содрогнуться и жалобно застонать. Затем резко перевернул меня на спину и подмял под себя, входя сразу мощно и глубоко.
Крик, невольно сорвавшийся с моих губ, Лейс приглушил страстным поцелуем. А дальше был бешеный, все ускоряющийся темп, словно мужчина хотел поглотить меня целиком, чтобы соединиться не только энергополями, но и физически навечно.
Мы переплели ноги и руки, тесно прижавшись и тяжело дыша. Его подбородок на моей макушке, а я уткнулась носом ему в грудь, привычно наслаждаясь биением его сердца и не желая больше ничего, кроме этого полного единения.
— Как думаешь, мы достигли критической массы локусов? — спросила я, кажется, целую вечность спустя.
Ладони Лейса на моей спине и попе напряглись, прижимая, притискивая к его торсу.
