Лика Верх - Академия темных. Игра на выживание

— Малена, я…

— Ничего не хочу слышать, иди, а то опоздаем.

С этими словами меня вытолкали за дверь.

— Малена, подожди, я не могу. — Крикнула я через дверь, ответом мне было:

— У тебя нет выбора. Либо ты забираешь свои вещи у бывшего жениха, либо на учения идешь в халате.

— Так нечестно!

— Дорогая, ты в обществе некромантов, здесь слов о честности быть не может.

Действительно. Тоже мне, подруга, в наглую выставить за дверь!

— Ты хоть напомни номер комнаты.

— 115. У тебя три минуты!

Вот так всегда. Что за несправедливость.

Бегом преодолев расстояние до комнаты 115, благо в моей Академии нас гоняли нещадно, перевела дух, постучалась… И ничего. Никто не открывает.

Постучала еще раз. Почему, спрашивается, ты не мог уйти в другое время? Я уже собиралась постучать последний раз, как из комнаты донеслись женские стоны.

Кобель! Потерял невесту, а сам там с какой‑то девчонкой кувыркается!

Теперь я буквально тарабанила по двери. Плевать, что не один, плевать, что я не имею права его осуждать, плевать, что я для всех его бывшая невеста, хочется ему в лицо плюнуть.

Раза с седьмого дверь открыли. На пороге стоял злой, взлохмаченный, полуголый Витор. Лицо его вытянулось от удивления, он открыл рот, чтобы что‑то сказать, но я его опередила:

— Развлекаешься? — Ехидство сквозило в моем тоне. Из спальни выглянула девичья голова.

— Витор, кто там? — Недовольным голоском пропело это «ангельское» создание.

— Иди в комнату. — Не поворачивая головы приказал кобель. Девушка возмущенно пискнула. — Я сказал иди в комнату. — Рыкнул он даже не удостоив ее взглядом.

Зато я гордо выдержала его разгневанный взгляд. Пусть я не Ирэне, но я не дам ему спокойно наращивать ей рога.

— Что тебе надо? — Как грубо.

— Для начала — мои вещи. — Да, я так и сказала, настолько громко, чтобы его «ангелок» непременно это услышала. — И знаешь, ты — падший мужчина, опустившийся до измены.

Что‑то меня понесло, а стоило бы сдержаться. Дверь, которую некромант держал правой рукой, треснула.

— Что ты сказала? — До дрожи спокойный голос.

— Вещи. — Холодно напомнила я, наблюдая, как чернеют его глаза.

Правда, я бы не осмелилась на такое, но у меня всегда был пунктик по поводу измен и неверных мужчин. В такие моменты во мне просыпается кто‑то абсолютно бесстрашный.

— Уходи. — Еле слышно рыкнули мне. Стало жутко.

— Отдай мне мои вещи. — Еще громче сказала я, чтобы точно не отвертелся. Малена ведь без вещей не пустит, обратно отправит.

Лицо кобеля исказила ярость, перед моим носом хлопнула дверь, во всю длину которой красовался разлом.

Не хотела бы я быть на месте Ирэне. Что я несу? Я ведь и так на ее месте. А не хочется…

Дверь открылась, в меня кинули большой черной сумкой и дверь снова захлопнули. Только теперь на ней сияли два разлома.

Псих. Хорошо хоть вещи отдал.

— Ну что? — Малена стояла полностью готовая к учениям. Проследив за моим гневным броском сумки, прокомментировала:

— Вижу, удачно.

Не то слово.

Не знаю почему, но злость меня не покидала. Такого со мной еще не было. Эта Академия плохо на меня влияет.

Среди вещей нашла форму, искренне обрадовал тот факт, что у нас одинаковый размер с Ирэне, переоделась и последовала за Маленой.

— Ты сама не своя. — Мы вышли в холл и теперь направлялись к выходу.

— Ты не поверишь.

Глазам своим не поверила, когда мы вышли на улицу. Никаких цветочков, бабочек, озера, леса — ничего, даже газона нет, одни проплешины.

Челюсть стремительно отвисла. Как такое возможно? Не может же природа за час так измениться. Или может?

— Мален, а куда делись лужайки с цветочками, бабочки, озеро? Я в окно видела. — Малена хмыкнула.

— Это иллюзия, Рэне.

Лучше бы я этого не знала. Было так хорошо, верить, что тут такая природа. А тут такая… грязь.

— Так что там у вас с бывшим произошло?

Мы пересекли поляну с проплешинами.

— Он был с какой‑то девкой, я на него разозлилась, нахамила, обозвала и ушла.

Малена резко остановилась, скривилась и вынесла приговор:

— Ты дура. Тут даже целители не помогут.

Нет, я не дура и считаю что правильно поступила.

— Кто‑то говорил что мы опаздываем. — Заметила я.

Подруга вышла из ступора, ускорила шаг не переставая при этом причитать:

— Рэне, ты что совсем с головой не дружишь? Ты хоть примерно представляешь, что тебя после этого ожидает? — Я неопределенно пожала плечами. — То‑то и оно. Не будет тебе теперь покоя. Самолюбие Витора очень «ранимое». — Малена поморщилась. — Он будет мстить, пока ты не признаешь его величайшим из великих.

Теперь морщилась я.

— Нет, я согласна, немного перегнула. Но не до такой же степени! — Тропинка начала сворачивать в кусты.

— Немного? Да ты ему чуть не по яй… в общем, потопталась. Вспомнишь мои слова, когда твой ад начнется.

Мой ад начался около 12 часов назад и продолжается до сих пор, вряд ли меня еще что‑то сможет так удивить.

Ошибалась я, ой как ошибалась…

Остановившись перед коваными металлическими воротами, Малена что‑то беззвучно прошептала, ворота открылись. Лучше бы у них механизм заел или сломался.

Перед взором моим, пред очами сверкающими, предстал огромных размеров стадион, или полигон. В центре полукругом, к нам спиной, стояли адепты, рядом, слева и справа было по три педагога, учителя, профессора, как их правильно здесь называть пока не знаю. За этим полукругом стояли огромные клетки, в которых свирепствовали… существа.

Клеток около восьми, может и больше, издалека непонятно, а ближе подходить желания нет. Достаточно рассмотреть первый ряд этих «забавных животных», написать в штаны и убежать. Окаменев от ужаса, рассматривала сию картину. Честно, я именно так бы и поступила наплевав на гордость и на все остальное, но рядом со мной был «страж порядка», который бдел.

— Чего застыла? Тебя никто не укусит. — Заверила Малена так, чтобы только я услышала.

Как же, не укусит. Сожрет сразу! Даже не заметит, бац и все, нет больше Василисы и якобы Ирэне. Растворимся в желудке одной из этих тварей. А может и не одной, там как пир пойдет. Живот скрутило в рвотном позыве от таких мыслей, но я это дело на корню обрубила.

Меня буксиром дотащили до трех стоящих слева преподавателей. Они увлеченно о чем‑то беседовали (держу пари, ставки делают на того, кого первым сожрут; так и хотелось сказать «ставьте на меня, не ошибетесь», но я сдержалась).

Первым обернулся седоволосый старичок, с длинным кривым носом, широко распахнутыми глазами и: