Притворимся парой, или Подари мне крылья - Алекс Найт
— Ну… ты же его сестрёнка, — тепло улыбнулась Руфия, зажмурившись словно от удовольствия.
Уже намечтала себе сказку. Хорошо, что рядом с ней надёжный, приземлённый и невероятно сильный Ионис. Он убережёт свою нежную девочку не только от опасности, но и от ударов реальности.
— Мы не родные. Он мне ничего не должен, — отрезала я, но на душе стало паршиво.
Сама-то я не считала его посторонним и любила так же сильно, как Актеона. Мне до сих пор было больно, оттого что наше общение прервалось. В глубине души я надеялась на восстановление связи, когда сложный период соперничества в академии завершится.
— Как же не родные? Он твой названый брат. Вы росли вместе, ты говорила, у вас даже горшок был один на двоих.
— Временно, когда второй разбили, — проворчала я, ощутив прилив крови к щекам.
Рослый и уверенный в себе Теорис давно не походил на того тщедушного мальчишку, что дул на мои разбитые коленки и защищал меня перед старшим братом. Сейчас сложно представить, что он когда-то ходил на горшок.
— Вот увидишь, он перестроит ради тебя билд. Он твой брат.
— Посмотрим.
Этот разговор зажёг в груди надежду на восстановление отношений. Но в последнее время мои грёзы разбиваются о серые камни реальности, потому не буду загадывать.
За день ко мне забежали, чтобы справиться о моём состоянии и пожелать удачи все приятели, а в обед пришли легаты полным составом. Редкое зрелище, и ошеломительное для новобранцев академии, ведь обычно члены пантеона разбросаны по стране, находясь в самых горячих точках. Но по словам Актеона, их созвал в столицу король ради чего-то важного. Само собой, мне закрытую информацию не доверили, потому я могла только надеяться, что в городе всё в порядке. Зато появилась возможность повидаться со всеми легатами. Пантеон собрал добрых, смелых и верных фениксов, готовых всегда прийти на выручку. Каждый из легатов предложил мне частично готовое огненное крыло. Я, конечно, задалась вопросом о том, откуда у них такие заготовки, но категорически отказалась, намеревалась исправить свою ошибку самостоятельно.
А в обед на пороге моей палаты показался ещё один важный гость: ректор Квинт. Он был тёмным фениксом с редкой внешностью: светловолосым и сероглазым.
— Как твои дела, Алекса? — мягко поинтересовался он, прикрывая за собой дверь палаты.
— Добрый день, ректор Квинт. Мне обещают полное восстановление, — отрапортовала я.
— А ты что чувствуешь, сможешь восстановиться? — он внимательно присмотрелся к моему лицу.
— Да, смогу, — постаралась придать голосу твёрдость.
Пусть травмы и разговор с Яннисом подорвали мою уверенность в себе, но нельзя сдаваться. Сомнения меня погубят.
— Хорошо. Вчера Теорис подходил ко мне по поводу тебя. Он был весьма настойчив и убедителен, доказывая мне необходимость дать тебе шанс. Пришлось пояснить ему, что это излишне, — ректор покачал головой с улыбкой, видимо, вспоминая разговор с моим названым братом. Что же Теорис наворотил? — Ты одна из сильнейших как в магическом искусстве, так и в небе. Успехи твоего брата показывают, какой в тебе скрыт потенциал, а твоя целеустремлённость вызывает уважение. Ты можешь не переживать, Алекса, никто не собирается переводить тебя из столичной академии. Тебе дадут время на восстановление и плетение нового крыла. Как только будешь готова, сможешь вновь продемонстрировать свои умения. Тебя будут судить без оглядки на эту ошибку.
— Это не просьба Актеона? Если поблажки связаны…
— Мы с твоим старшим братом ещё не общались, — поморщился ректор. Может, вспоминал, что было на первом курсе? — Это моё решение. Единоличное.
— Спасибо, ректор Квинт!
— Пока не за что. Восстановись, сплети крыло. Но имей в виду, времени мало, осталось четыре месяца до итоговых экзаменов и распределения.
— Я справлюсь, — на этот раз сомнения не терзали душу.
Мне давали шанс, нельзя его упустить.
Воодушевление после ухода ректора продлилось недолго, мысли унеслись в долгосрочное планирование. Я пыталась рассчитать, как суметь сплести целое крыло за три месяца. И приходила к единственному выводу: либо плести с кем-то, либо всё же брать готовое у кого-то из легатов. Последнее вызывало полнейшее отторжение. Чтобы гордиться собой, я должна была создать крыло самостоятельно. Так что оставался только первый вариант. Я бы с удовольствием взялась за плетение с Яннисом, но он не предлагал мне поддержку, зато Теорис сразу всё решил. Вот только это будет стоить ему уже сформированной системы заклинаний и потери времени тренировок. Так что, скорее всего, он откажется от своей идеи. А если нет, я сама ему не позволю жертвовать своим будущим ради меня. Вот только из головы вылетело, каким же твердолобым умеет быть Тео.
— Не спишь? — он вошёл в мою палату вечером, сразу после ужина.
В руках нёс коробку с конфетами, которые так нравились мне в детстве и приводили в восторг до сих пор. Упаковку украшали изображениями огненных цветов, поэтому раньше я уверяла всех, что эти сладости созданы специально для огневиков, и мне должно достаться больше, чем Теорису. Актеон, само собой, делил всё поровну, но мой названый брат всегда отдавал мне часть своих. От воспоминаний засвербело в носу и потяжелело в груди.
— Не сплю, — сипло ответила я, мельком оценив взглядом его скулу.
Гематомы не наблюдалось. Одно повреждение гораздо проще залечить, чем десяток переломов. Меня обмотали пропитанными заживляющими составами бинтами, окружили целительской сферой, поили настоями и сверху навешивали заклинания регенерации, но кости не могли срастись за сутки.
— Ты ужинала? — он дошёл до моей кровати и бесцеремонно присел на её край, развернувшись ко мне всем корпусом.
Я полулежала на подушках, потому он со своими широкими плечами и тёмными крыльями за спиной будто давил массой и силой ауры, что вызывало внутренний дискомфорт.
— Да. Меня накормили. Что тебе, Теорис?
— Пришёл обсудить дальнейшую работу, — он положил коробку на мою грудь, отбросил крышку и подхватил покрытую алым шоколадом сладость.
— Какую… работу, — я запнулась, ведь он поднёс конфету к моему рту.
Когда меня так же кормила Руфь, это не вызывало смущения или неприятия, а тут к щекам моментально прилила кровь.
— Ты что? — попыталась возмутиться я, но вышло невнятно, потому что Теорис ткнул конфету мне прямо в губы.
Мне ничего не оставалось, как прихватить зубами сладость и втянуть её в рот. Взгляд парня загорелся, это смутило ещё больше. Я принялась усиленно жевать в стремлении
