В моем счастье прошу винить амнезию - Ива Лебедева
Мда. Судя по всему, мой муж действительно слишком занят работой, если только теперь изволил заметить и, главное, осознать пропажу почти всей прислуги. Это ж как надо было урабатываться…
А я почему не жаловалась? Ведь никаких дежурств на самом деле не было. Дорогие родственницы просто радостно свалили все на меня и сели сверху — погонять да покрикивать. С какой стати я согласилась-то? Ничего не понимаю.
Что интересно, пока Санджей задавал вполне закономерные вопросы, мадам Зинин и Фирин просто прятали глаза, Альбин сидела с отсутствующим выражением лица, якобы ее это не касается. А вот Ранджар внимательно наблюдал за всеми. Особенно, почему-то, за мной. Но едва я повернулась в его сторону, быстро отвел глаза и принял такой же недоумевающий вид, как у старшего брата.
Хм… А ведь он был в курсе того, что старшая невестка в этом доме на положении служанки. Но молчал.
— Дай мне апельсин! И шоколадку!
— А мне две шоколадки и печенье!
Мда. Голоса у детей все же на редкость звонкие. Будто отвёртку в ухо засунули. Да ладно бы, детским голосам такими быть и положено. Но где, скажите на милость, элементарная вежливость? И почему Берин и Рамияр, успешно отмытые Лильджан от дневных приключений всего час назад, снова похожи на двух маленьких грязевых ифритов? Почему не за столом и вместо нормального ужина хотят апельсинов и шоколада? А главное, почему дергают за рукава меня, а не своих родителей?
— Во-первых, — сначала мне попался Рамияр, которого я ловко схватила за шиворот футболки, — хорошие дети говорят «дай, пожалуйста». Во-вторых, — Берин еще не привыкла, что старшая тетка ударилась головой о сторожевой артефакт и внезапно обрела стремительность песчаной гюрзы, поэтому тоже была поймана за плечо, — шоколад и апельсины едят после нормального ужина. Вы руки мыли?
Вопрос, конечно, интересный, учитывая общую замурзанность деточек.
— Ай! Пусти! Противная корова! — заверещали они хором, брыкаясь при этом совсем не по-детски.
— Вас никто не учил, что взрослым нельзя такие слова говорить?
— Тебе можно! Так бабушка сказала! Ты здесь никто, приживалка! Если бы не твое приданое, дядя бы на тебе ни за что не женился!
Какие любопытные подробности открываются нам внезапно. В смысле, я-то это уже слышала. Чего только не наговорили милая свекровушка и невестушка в лечебнице, когда я их друг об друга и об стенку стукнула. А вот Санджей, похоже, очень удивился.
Альбин буквально подхватилась с места ветром, явно собираясь отобрать у меня своих деточек и как-то замять ситуацию. Но я, вообще-то, тоже кое-что понимаю в семейной иерархии. Кто здесь старшая невестка?
— Сиди, дорогая, мы с детьми сходим умоемся и вернемся. Попроси принести еще два прибора.
Двух вертких ифритенышей дотащить до ванной было несколько труднее, чем потом умывать. А все потому, что сразу, как только мы оказались в отделанном мраморной плиткой санузле на первом этаже, я предложила:
— Не хотите мыться? Хорошо, я вас магией почищу. Как диван.
— Не надо! — дружно отказались дети, и следующие десять минут мы прожили душа в душу, вымыли руки, лица и уши. Сменили футболки. Хорошо, что Лильджан, от которой за весь сегодняшний день я не услышала ни слова, как почуяла и принесла их в ванную сама. Вполне возможно, кстати, ей поручили проверить, живы ли дети.
В столовую два маленьких ифрита вернулись уже похожие на людей. Самое смешное, что я не раздавала никому из них подзатыльников и даже не воспитывала в плане вежливости. Пока дети мылись, мы вместе с ними прикидывали, где еще в доме есть лишняя мебель и как ее можно попытаться почистить моей магией. Эта тема неожиданно «зашла» подрастающему поколению. А извинений и прочих глупостей я требовать не стала. Что толку, если мелкие просто повторяли за старшими? Тут надо с другой стороны педагогику начинать.
— Санджей, если мои дежурства по дому пока отменяются, может я завтра пройдусь по магазинам? Отдохну, может память так быстрее вернется?
— Конечно, — пожал плечами муж. Он как будто даже удивился, что я о таком спрашиваю. — Если тебе хочется, дорогая.
— Спасибо, дорогой! В таком случае не будешь ли ты так любезен дать мне денег?
Так и думала. Мой вопрос почему-то задел не Санджея, а дорогую свекровь.
Глава 8
— Денег? — удивился муж. — А разве на карточке уже не осталось? Начало месяца было совсем недавно, на твой счет поступила обычная сумма.
— Хм… — Я снова напрягла память, но потом сдалась: — Понятия не имею, о какой карточке ты говоришь. Кстати, в моей сумочке, когда ее отдали в больнице, никаких платежных карт не было. Только кошелек с небольшой суммой наличными.
— Украли? Но зачем? — не понял Санджей. — Снять с нее деньги, не зная пароля, они все равно не смогут… Не беспокойся, я позвоню в банк, чтобы карту заблокировали, перевыпустили и отследили все последние платежи.
— Кхм! — Последние слова заставили-таки мадам Зинин, за которой я украдкой наблюдала, подавиться нежнейшим рыбным суфле и раскашляться. — Сынок, не нужно никуда звонить. Ниджен просто забыла, что на днях дала свою карту мне.
— Тебе, мама? — еще сильнее удивился муж. — Но зачем⁈ У вас с Фирин есть свои!
Ха! Наивный лабораторный юноша. Я хоть и потеряла память, думать и подмечать мелочи не разучилась. И пусть все вокруг кажется мне очень странным (хотя даже фамилия Лунар звучит знакомо, будто раньше ее очень часто повторяли, чуть ли не набив оскомину), но почему моя карта оказалась в руках свекрови, поняла моментально.
Вот, значит, на чьи денежки Фирин бегает по фирменным бутикам, а ее мамочка покупает мебель от Тобертино. Своих финансов им не хватает на такие дорогие забавы, даже при том, что хитрые козы сократили расходы на прислугу до неприличия?
Семья Лунар… семья Лунар… из темных глубин небытия вдруг выплыла странная фраза:
«Аристократы в семнадцатом поколении, но поиздержались, поиздержались, конечно. Особенно покойный старший Лунар постарался, его вечеринки и любовниц до сих пор вспоминают в определенных кругах!»
Мда, значит, я вышла замуж в очень знатную, но обедневшую семью. Интересно, недавно сделанный в доме ремонт, лаборатория мужа и машина его брата, марку которой во время нашей милой болтовни упоминали племянники, — чьими деньгами оплачены? Не слишком ли часто две сколопендры тыкали приданым, без которого не видать мне Санджея как своих ушей? Хм…
— Нид… Фирин, доченька, принеси мою сумочку из комнаты, —
