Сын могильщика - Даринда Джонс

блондина. Высокого блондина. Лохматого и растрепанного, с как минимум двухдневной

щетиной на подбородке.

— Что ты здесь делаешь? — спросил он, его жесты были резкими и полными злости. Пол

под ногами Эмбер качнулся.

Он поймал её в свои объятия и осторожно усадил на второй ступеньке. Как только она

устроилась, она оттолкнула его руки. Тот, Кого Нельзя Называть, отступил, показывая

ладони в знак капитуляции, но выражение его лица свидетельствовало о раздражении.

— Незваный гость! — сказал Кайл из-за его спины, опоздав на день и не дождавшись

доллара. Квентин посмотрел на него с яростью, и Кайл инстинктивно шагнул назад. Затем

он вновь сфокусировал свой взгляд на Эмбер.

— Что? — спросила она, поднимая голову, как это обычно бывает.

— Что ты здесь делаешь? — И снова в его жестах промелькнуло раздражение.

Пока Эмбер сидела, совершенно ошеломлённая —Тот, Кого Нельзя Называть, был

буквально последним человеком на Земле, которого она ожидала увидеть сегодня, — она

использовала паузу, чтобы внимательно осмотреть его. Как сильно может измениться

парень за пять лет? Если судить по Квентину Резерфорду, то о-о-о-чень сильно. Она едва

его узнала. Он стал суровее — во всех нужных местах. Его плечи значительно расширились, больше, чем у большинства двадцатисемилетних. Он всегда был мускулистым, даже когда

они были детьми, но либо он стал регулярно тренироваться, либо его магически

«отфотошопили». Холмы и долины, покрывавшие его тело, были видны сквозь футболку с

длинными рукавами, в которой бицепсы буквально разрывали швы. А джинсы с

несколькими дырками были не столько проявлением моды, сколько излюбленной парой

рабочих брюк.

— Мисс Ковальски? — сказал Кайл.

Квентин повернулся к нему, и Эмбер успела заметить две вещи: профиль его крепких

ягодиц, которые развились так же, как и остальная часть его тела, и особенно удачно

расположенную прореху в поношенных джинсах, через которую была видна часть

углубления на его левой ягодице. То, что он не носил нижнего белья, было приятным

бонусом. Как мог кто-то, кого она так ненавидела, быть настолько ошеломляюще

сексуальным? Жизнь была несправедлива.

Затем Эмбер поняла кое-что. Он слышал Кайла. Квентин повернулся, когда Кайл

заговорил, и она задумалась, не купил ли он, наконец, пару слуховых аппаратов. Ранее они

никогда не помогали ему особо, поэтому он их не носил, но технологии за это время

значительно продвинулись. Может быть, теперь есть более мощные устройства, которые

могут ему помочь. Она украдкой взглянула, но не увидела никаких механических

наушников. Интересно.

Когда он повернулся к ней, она не могла избавиться от мысли, насколько он

изменился. Его волосы стали короче и немного темнее, но все равно оставались

насыщенного светло-русого цвета. И либо он стал носить их в виде шипов, либо это был

эффект «постельной прически». В любом случае, он был даже более потрясающим, чем

раньше. Полные губы. Прямой нос. Глубокие синие глаза, как кобальт на керамической

чашке. Черт. Он изучал её не меньше, чем она его, и она почувствовала неловкость. Она

вскочила на ноги, стоя на лестнице, что позволяло ей быть немного выше его, и спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Я первый спросил, — жестами ответил он.

— Это Дора Родригес. Она умерла прошлой ночью, — Эмбер показывала и говорила

одновременно для смешанной аудитории. — Она попросила меня расследовать.

Квентин повернулся и внимательно изучил женщину.

— Ты видела его? — спросил он. Своим голосом! Его голосом! Без жестов. И он говорил

почти идеально. Но его голос был мягким, почти не слышным, как будто он не хотел

говорить слишком громко. Тем не менее, Эмбер могла различить в его голосе тёплый тембр, как мёд, который растекается по её учащённому сердцу. Она вцепилась ногтями в ладони.

Хватит. Он был тем, кто ушёл. Он принял это решение. Она не отдаст ему своё сердце снова.

Не то чтобы он просил, но на всякий случай. Она пообещала себе это. Дора кивнула и

указала наверх. Не раздумывая, он поднял Эмбер с лестницы и поставил её на пол перед

собой.

— Иди, — сказал он сухим тоном и направился вверх по ступенькам, с которых она только

что была изгнана.

— Что? Нет. — Когда он снова повернулся к ней, она добавила: — Ты иди. Дора — мой

клиент.

Он указал подбородком на второй этаж и жестами сказал:

— Демон.

— Да. Я знаю, — сказала она.

Он постучал по своей груди двумя средними пальцами. — Охотник на демонов.

Эмбер вздохнула от удивления.