Фантазм - Кейли Смит
— Всегда думал, что люди сумасшедшие, если верят этим слухам, — сказал мистер Мутон. — Глупцы, что входят в эти ворота, получают по заслугам.
Офелия прислонилась к окну, стекло липло от утренней влажности, и попыталась отстраниться от их разговора. Она так устала. И, что ещё хуже, её мучила тревога. Она не могла представить, что могло быть настолько плохо с финансами её матери, чтобы банк отправил людей к ним домой. Мать всегда давала понять, что поместье давно выплачено, и их единственными расходами были содержание дома и средства на жизнь. Это, конечно, не означало, что у них не было трудностей с деньгами. Они всё ещё полагались на её работу и на регулярный доход, который приносили новоорлеанцы, стоящие у дверей.
На миг Офелия задумалась, не связано ли это с каким-то наследственным налогом. Придётся ли им продавать ценности, чтобы перевести имущество на своё имя? Кроме нескольких ювелирных украшений и антиквариата, которые собирала её мать, Офелия не могла вспомнить ничего, что стоило бы продать. Самая ценная вещь, которую она имела, висела у неё на шее.
Как будто медальон знал, о чём она думает, он снова начал пульсировать. Золотой амулет передавался в её семье из поколения в поколение, зачарованный мощной магией, которая привязывала его к своему владельцу. Мать всегда говорила, что он помогал ей в самые тяжёлые моменты, и что однажды он поможет и Офелии.
Офелия посмотрела на ожерелье, поглаживая большим пальцем выгравированный дамасский узор на его поверхности, касаясь алого камня, утопленного в центре. Она перевернула его и прочла знакомую надпись на обратной стороне: «Следуй за сердцем.»
Она чуть не усмехнулась. Это было такое клише, которое гораздо легче сказать, чем сделать. Засунув ноготь в застёжку медальона, она попыталась его открыть, но тот не поддался. Мать не лгала, когда Офелия просила её показать, что внутри.
— Ты нервничаешь, — тихо заметила Женевьева рядом, ковыряя свои идеально ухоженные ногти.
Офелия взглянула на сестру.
— А ты нет?
Женевьева опустила руки на колени и отвернулась к окну, скрыв выражение лица от сестры.
— Всё будет хорошо.
Офелия сузила глаза.
— Ты что-то знаешь?
Прежде чем Женевьева успела ответить, машину резко повело вправо, и Офелия врезалась в бок сестры.
— Вот мы и приехали, — объявил мистер Мутон. — Городской банк Нового Орлеана.
ГЛАВА 5. СИТУАЦИЯ
— Я… не понимаю.
Мистер Мутон снова тяжело вздохнул, то ли от разочарования из-за того, что ему уже третий раз приходится объяснять Офелии происходящее, то ли потому, что начал верить, что она не способна осознать серьёзность положения.
Он нервно поправил свой галстук, наклонившись вперед и указывая на толстые чернильные надписи в документах, лежащих перед ней.
— Ваша мать перестала вносить платежи за поместье в начале этого года. Она была важной частью нашего общества, и мы понимаем, насколько она помогала скорбящим семьям Нового Орлеана. Мы пытались отложить эту неприятную ситуацию настолько долго, насколько это было возможно, но банк начал процесс изъятия имущества два месяца назад. Сегодня начинается обратный отсчёт — тридцать дней до того, как поместье станет нашей собственностью. Нам нужно, чтобы вы обе подписали этот документ, подтверждающий, что вы были проинформированы о ситуации.
— Но почему она вообще взяла кредит? Поместье Гримм принадлежало нашей семье поколениями. Моя сестра и я всю жизнь жили там, и ни разу я не видела ни одного письма о взыскании долгов или…
Он перебил её, дважды постучав пальцем по строке в документе, который лежал на столе.
— Здесь сказано, что она взяла кредит под залог поместья для личных нужд. Почти тридцать пять тысяч долларов — с процентами. Она вернула лишь пять тысяч. Видите? Вот копии чеков.
Офелия протянула руку почти машинально и раз задумчиво постучала пальцем по строке, на которую указывал мистер Мутон, прежде чем опустить руки на колени и снова посмотреть на листки бумаги перед собой. Мистер Мутон бросил на неё странный взгляд, но она его проигнорировала, стараясь переварить информацию.
Три чека на тысячу долларов были выписаны ровным, аккуратным почерком её матери. Однако два других… Офелия прищурилась. Лёгкое дрожание в соединениях букв «S» на подписи Тесс Гримм было единственной подсказкой, что их подделали. Офелия мельком посмотрела на Женевьеву, которая была подозрительно тиха, но её сестра отказывалась встречаться с ней взглядом.
— Что мы можем сделать, чтобы это остановить? — потребовала ответа Офелия. — Если имение будет изъято, мы не сможем выкупить его у банка?
Мистер Мутон посмотрел на свои карманные часы перед тем, как ответить:
— Если только одна из вас не найдёт эти деньги в течение следующего месяца, я не думаю, что вы что-то можете сделать. Дата сноса уже назначена. Город уже давно положил глаз на эту землю, а также на земли ваших соседей. Они хотят построить более современные жилые здания, возможно, даже один-два отеля для туристов. Мой совет — подпишите бумаги сейчас и дайте себе время подумать о том, куда переехать.
— Нам не нужен ваш совет, — холодно ответила Офелия, вставая и сдвигая стул назад. Он вздрогнул от скрежета. — Мы ничего подписывать не будем. Мы не отдадим вам наш дом.
Он покачал головой с жалостью.
— Дом всё равно будет снесён, мисс Гримм, хотите вы этого или нет. Подписание документов — лишь формальность.
На этих словах Офелия резко смахнула бумаги с его стола и вышла из здания, Женевьева молча следовала за ней по пятам. Мистер Лафитт, который не смог присоединиться к их встрече из-за недовольного клиента, требовавшего его внимания, бросил им самодовольный взгляд, когда они проходили мимо его стола. Офелия сдержала порыв показать ему грубый жест. Женевьева же не удержалась.
Офелия поспешила на улицу, стараясь уйти как можно дальше от тех людей и банка.
— Офи, — окликнула её Женевьева. — Помедленнее!
Офелия свернула в узкий переулок, скрылась за большой кучей деревянных ящиков и прислонилась спиной к грязной кирпичной стене, медленно сползая вниз. Она прикоснулась лбом к коленям, сосредотачиваясь на дыхании, сжимая смятые бумаги в руках.
Ты уже проваливаешь дело своей семьи, хотя даже не начала, — нашёптывал ей Призрачный Голос. — Постучи три раза по стене, и всё будет в порядке.
Она повиновалась. Один, два, три.
— Офи, — Женевьева, тяжело дыша, наконец догнала её, морщась при виде грязного переулка, в котором оказалась. — Офелия, давай обсудим это. Нам нужно быть реалистами в сложившейся ситуации.
— Здесь нечего обсуждать, — её голос был пропитан горечью. — Мы не отдадим наш дом этим мошенникам.
