Сделка с королем эльфов - Элис Кова
Я безмолвно молюсь старым богам, чтобы снадобье сработало. И опускаю палец в сажу и пепел. Вывожу линию под носом Эммы. Она походит на нелепые усы, что мы в шутку рисовали друг другу в детстве, когда кто-то из нас засыпал в школе во время перерыва между занятиями.
Неглубоко дыша, Эмма чувствует запах пепла и резко приходит в себя.
– Эмма. – Я нависаю над девушкой, и первой она видит меня, а вовсе не короля эльфов. Ей больше не нужны потрясения. – Эмма, как ты себя чувствуешь?
– Луэлла? Я… Что случилось? – бормочет она.
Я смотрю на Рут.
– Уведи ее домой, пусть отдохнет. Я зайду позже, принесу укрепляющий отвар.
– Хорошо.
– Все понятно, – вдруг произносит король эльфов, и мы застываем на месте.
Эмма дышит быстро, поверхностно. Подобное волнение может вновь вызвать обморок. Быстро поднявшись на ноги, я встаю между Эммой и королем эльфов.
– Ступайте, – говорю я женщинам. – Идите домой. Вас никто не остановит.
Они медленно поднимаются и уже направляются прочь, когда король произносит:
– Не говори за меня.
– Эмма не ваша королева. – Я поворачиваюсь к эльфу лицом. Внутри все дрожит. Но я поклялась действовать во благо пациентов. И помогать жителям города. Если ради здоровья Эммы придется столкнуться с королем эльфов, что ж… такова моя работа. – Ей нужно отдохнуть. Отпустите ее.
– Она свободна, пусть идет. – Король кивает своим рыцарям, и они пропускают Эмму и Рут. – Потому что ты права, она не моя королева. Я уже нашел нужную девушку.
– Рада за вас, – бормочу я себе под нос, отворачиваясь от скрывшихся в толпе женщин. И тут же замечаю, что эльф вновь обращает на меня внимание. Он буравит меня тяжелым взглядом, и я, вспомнив о проявленной только что смелости, снова ощущаю внутреннюю дрожь.
– Ты спряталась, – опасно тихим голосом произносит он.
– Не понимаю, о чем вы.
Король эльфов делает шаг вперед, вторгаясь в мое личное пространство. Он очень близко, и я чувствую его запах. Сандаловое дерево и мох, с яркой ноткой свежести, обычно ощущаемой в воздухе перед бурей. Чудесный, насыщенный, пьянящий аромат, резко расходящийся с написанным на лице эльфа отвращением.
Я пытаюсь сделать шаг назад, но оказываюсь в ловушке. Король тянется ко мне, проводит по горлу кончиками пальцев. Задрожав, я застываю на месте.
Король приподнимает пальцем ожерелье, что Люк подарил мне много лет назад. Потом касается кулона и стискивает руку в кулак. Лицо эльфа темнеет, становясь почти зловещим, и я задаюсь вопросом, не придется ли молить его о пощаде.
Другой рукой король обхватывает мне затылок. Двигает пальцами. Он собирается свернуть мне шею? Неужели я вот так умру?
– Поймешь, и довольно скоро, – обещает он, а потом дергает за ожерелье.
Мир становится белым, а после наполняется криками.
Четыре
Я ощущаю, как кружится голова и перехватывает дыхание. Внутри меня потрескивает энергия. Непонятная сила, которой просто не должно быть, грозится разорвать тело на части.
Похожими на фейерверки вспышками из меня вырывается магия, ударяя в окружающие площадь фонарные столбы. Стекло бьется и осыпается на землю, словно лепестки с цветущей вишни. А железные столбы превращаются в деревья.
Вместо булыжной мостовой под ногами расстилается пышный ковер из мха и травы. Из земли прорастают кусты. Виноградные лозы, извиваясь, будто щупальца, ползут вверх по зданиям. В стремлении отвоевать некогда занятое пространство они кажутся почти разумными. Мир вокруг меня становится иным, превращаясь из созданного людьми в естественный, первозданный. Словно бы сама природа вырвалась у меня из-под ног, чтобы бороться с людской дерзостью и высокомерием.
Теперь я это вижу. Это? Всё. Я вижу всё.
У меня раскрылись глаза. Я вижу в окружающих биение магии жизни. И саму основу существования. Я больше не могу оставаться спокойной и ощущаю, что не в силах нормально дышать.
По щекам текут горькие холодные слезы. А мне вдруг становится жарко. Я – жидкий огонь в заледеневшем мире.
Наконец король отпускает меня. Отшатнувшись, я плюхаюсь на попу и упираюсь руками в землю, чтобы не упасть. Пальцы тут же покрываются мхом. За запястья цепляются крошечные виноградные лозы. Я отдергиваю руку и хватаюсь за рубашку на груди, пытаясь нормально дышать. Рыжие волосы, будто завесой, укрывают лицо, и я зажмуриваюсь, чтобы хоть на краткий миг от всех отгородиться.
Это не может быть правдой.
«Скажите, что все это ночной кошмар», – хочется крикнуть мне.
Но я поднимаю голову, и все остается по-прежнему. Площадь теперь походит на некое место из сборника сказок. Растения и люди светятся зеленоватым светом. А лишенные жизни предметы серые.
Я несколько раз моргаю, и ореолы то исчезают из моего сознания, то появляются вновь. Все вокруг залито одним цветом… кроме него.
Король – бледно-синий. Окружающая его аура вовсе не похожа на спокойную, мирную магию жизни. Его сила мучительная, злая, жестокая. И весьма подходит к мрачному лицу. Я не свожу с эльфа удивленного взгляда, и все дарованные мне видения тускнеют.
Король смотрит на меня с непроницаемым видом, потом хмурится.
– Что… – хрипло спрашиваю я, пытаясь обрести дар речи. – Как?
Он наклоняет голову набок.
– Значит, ты и правда не знала.
– Я… – Горло сдавливает, мне не хватает воздуха.
«Знала?»
О том, что я Людская королева. Он ведь точно об этом говорит.
– Скажите, что происходит? – удается выдавить мне, но эльф на меня даже не смотрит.
– И возникает вопрос. Кто именно? – Повернувшись, король окидывает взглядом площадь. Знакомые мне люди, друзья и родные, взирают удивленно, с благоговением. – Кто ее спрятал? Кто дал ей это? – требует ответа король, поднимая вверх сорванное с моей шеи ожерелье.
– Это… – начинаю я, и король эльфов вновь переводит на меня взгляд. Тяжелый, обвиняющий. Если бы я даже умела лгать, то не смогла бы. Я искоса смотрю на сидящего в клетке друга детства и этим выдаю себя. – Люк. Его подарил мне Люк.
– Как ты смеешь, – резко бросает мне Люк. На лице его застыла ненависть, и сейчас оно кажется уродливым и страшным. А глаза, в которых еще несколько часов назад, когда парень просил моей руки, светилось восхищение, теперь просто не узнать. – Я любил тебя и хотел защитить. И ты меня за это осуждаешь?
– Это… все равно бы выплыло наружу, – инстинктивно защищаюсь я. Но Люк лишь сильнее хмурится. Разве он не понимает, что честность – наилучший способ двигаться вперед?
