Измена. Кукольная лавка попаданки - Елена Белильщикова
Я покосилась на его кулаки с подозрением. После фразы про колени и слезы на туфельки он дернулся так, словно я окатила его холодной водой.
– Наказание за побег? – уже не фыркнула, а хрюкнула я, забывая, что мы не в моей современности, на Земле, а в другом мире, где мужчины властвуют над женщинами, как над бесправными рабынями. – Забудь! Уж я-то найду на тебя управу!
– Управу? – вдруг хищно усмехнулся Альберт, приникая ко мне и жестко зафиксировал ладонью мой подбородок, приближая его к своему лицу. – Исцарапаешь мне спину коготками в первую брачную ночь, малышка? Когда будешь стонать и извиваться подо мной?
– Только в твоих мечтах, волокита! Я не лягу с тобой в постель после того, что ты сотворил, даже под угрозой смертной казни!
Я почти вскрикнула, когда губы Альберта начали неуклонно приближаться к моим. Словно он хотел наказать меня этим поцелуем за дерзости, раз бить меня пока не осмеливался. Я испуганно забилась в его руках, но вторая ладонь крепко прижимала за талию, не давая вырваться.
– Ну же, не упрямься, девочка, так мне даже больше нравится… – послышался вкрадчивый шепот Альберта на ухо. – То раньше ты была такая милая, благочестивая, даже не давалась в руки: обнять, поцеловать. А сейчас так переменилась… Сопротивляешься, бьешься… Думаешь, это тебе поможет? О, нет… я люблю ломать дерзких куколок.
Всегда ненавидела, когда меня называли куколкой. Еще с Земли аллергия на это слово. И так как вывернуться из рук Альберта не было никакой возможности, я зашарила свободной ладонью вокруг себя. Но мои пальцы нащупывали лишь каменную стену, и… Та-ак, подождите!
В тупике стояли мешки. Некоторые были плотно завязаны, а некоторые – приоткрыты. И мне повезло. Рядом с моей ладонью стоял открытый мешок. В который я погрузила ладонь. Так, что тут… мелкое, сыпучее, противное? Похоже на муку. Пойдет!
– Не трогай меня! – закричала я и зачерпнула горсть, ведь субстанция и впрямь была беловатого цвета и на ощупь напоминала муку.
А потом швырнула в глаза Альберту. Тот отшатнулся и едва не заорал, начав тереть глаза. Я рванулась бежать, протискиваясь мимо жениха. Но тот, к сожалению, довольно быстро очухался и, шипя от боли, уже не на шутку скрутил меня, толкая на мешки.
Я вырывалась и дралась, как дикая львица, предчувствуя беду. Схватила его за шею, резко потянула, услышала звон, будто упала какая-то металлическая побрякушка во время драки… но никто не обратил на это внимания.
– Уймись! Давай поговорим! – рыкнул Альберт.
Я устало выдохнула, дернувшись снова, скрученная в неудобной позе, прижатая к мешкам.
– Что тебе от меня нужно? – уже без особых эмоций спросила я, прикрыв глаза.
Я же понимала, что об особой любви между Альбертом и Сильвией речи идти не могло. Он просто дурил голову несчастной девочке.
– Ты должна вернуться, Сильвия. В моей семье нет разводов. Нет разорванных помолвок. Наша репутация королевской семьи чиста, как свежевыпавший снег. Но ты все испортила своим дурацким побегом. Мои люди следили за каждым твоим шагом. Ты целовалась с другим? Отвечай, маленькая дрянь!
Альберт замахнулся по моей щеке. Пока не слишком сильно. Скорее, унизительно, до алого пятна. Я вскрикнула, дернувшись, но мои руки были скручены за спиной, их придерживал Альберт своими сильными пальцами. Как стальными оковами. Не вырваться.
– Так это из-за меня ты его пленил?! – в ужасе спросила я.
Альберт усмехнулся.
– Я же не могу допустить, чтобы моя милая невестушка наставляла мне рога. Да. Раймон в тюрьме. Схваченный по моему приказу. Из-за тебя. И только от тебя, милая Сильвия, зависит, будет он жить или умрет завтра. Казненный на городской площади. Выбирай?
Глава 4
– Что «выбирай»? – фыркнула неуважительно я.
Я скроила морду кирпичом. Как на экзамене по физике, где забыла единицы измерения работы. Тогда прокатило. Может, и сейчас поможет?
– Альберт, ты хочешь сейчас в лучших традициях рыцарских романов угрозами и шантажом заставить меня вернуться во дворец? И вести себя послу-ушно? А взамен пообещаешь не убивать моего возлюбленного Раймона? Пф. Просчитался. Я этого Раймона в своей жизни видела один раз. Так что валяй. Казни. Убивай. Мне моя свобода от тебя, женишок, дороже.
Конечно, я блефовала. Я ни за что не отправила бы на смерть невинного человека. Если бы могла его спасти. Но Альберт-то не в курсе этого, правда? И пускай настоящая Сильвия была благочестивой милой девочкой, такой себе блеющей овечкой, заглядывающей в рот своему жениху, я другая. И я продемонстрирую это Альберту.
– Э-э… Ты что, больная?! Что ты такое говоришь?!
Кажется, я сумела поставить наследного принца в тупик. Он даже разжал пальцы, выпуская мои запястья на свободу. Я потерла руки и нагло усмехнулась Альберту в лицо.
– А давай теперь, свет моих очей, ты расскажешь мне всю правду. Какого черта ты решил жениться на Силь… на мне? Если не пропускал ни единой юбки во время нашей помолвки? И не надо лить в уши мне сладкий сироп о том, как сильно ты меня любишь. Дурных нет. А потом скажешь, во сколько сегодня по времени ты отпустишь Раймона. Поверь, у меня есть, что предложить тебе взамен его свободы.
Альберт нехорошо сверкнул глазами, снова неуловимым жестом набрасываясь на меня. И прижимая меня к мешкам спиной так, что я ойкнула. Хорошо, что это не каменная стена! Иначе свезла бы кожу в кровь. Что за манера в духе Рэмбо из наших земных фильмов налетать и зажимать ежесекундно? Спокойно постоять не может, что ли, этот властный герой?
– Ты не перепутала роли, девочка? Раскомандовалась тут? С какой стати? Ты ничего не можешь мне предложить! – хищно выдохнул он мне на ухо. – Твое сладкое тело и так принадлежит мне. После свадьбы я стану твоим полноправным хозяином, безродная…
– Свадьбы не будет! На горничной своей женись! – не выдержала и проорала я почти на ухо Альберту, что по своему несчастью, оказался слишком близко от меня.
И воспользовавшись темнотой и моментом, я согнула колено, двинув ему по мужскому достоинству. К сожалению, промахнулась слегка. Но все равно, Альберт зашипел от боли. В прошлый раз после такого фокуса я сбегала со скоростью света. Сейчас же никуда бежать не собиралась. Мы закончим разговор с этим недоженихом. И больше я его видеть не желала, изменника!
–
