Дневник падшего Ангела - З. Сергеева-Говорухина
— Что… — у меня от увиденного осип голос, — …что случилось?
— Демонам нужна новая кровь, вот и устроили жуткую аварию. Ангелина, послушай меня внимательно: здесь пятьдесят три человека, разрешение у меня спасти только на двадцать, забрать с собой мы можем двоих, только двоих! Слышишь! — он потряс меня за плечи, старясь сфокусировать моё внимание на нём, а не мелькающих то и дело каталках. — Кому уже невозможно помочь — отпустить. Остальных успокоить, облегчить боль, потерю или уход. Понимаешь меня? Вот твоя основная задача. Ты поняла меня? — ещё раз встряхнул он меня и наши взгляды пересеклись. В васильковых глазах была тревога и решительность, в моих
— наверняка страх и смятение.
Я смотрела по сторонам, пока Назарий назвал какие-то цифры, но боль и страх в глазах пострадавших людей и их родных ресепшен меня отвлекали.
— Кивни, если поняла, — чуть ли не кричал мне в лицо Назарий.
Кивнула. Спасти. Поняла.
— Расходимся, у тебя седьмой этаж, я возьму шестой.
На этаже оказалось всего десять палат, в каждой по три пациента. Счастье, что все они были в сознании, и я лишь невидимой тенью коснулась каждого и немного пустила им тепла и спокойствия. На четвертой палате везение закончилась.
На кровати лежал красивый совсем юный парень. Рыжие волосы, небрежная россыпь веснушек на щеках, точёные черты бледного лица… мне он понравился. Он находился на искусственной вентиляции лёгких. Я подошла к нему поближе, взяла за руку. Холодная….
— Надо же? Кто это тут у нас залетел на огонёк? — противный, гнусавый голос заставил меня резко обернуться.
Низкий, полноватый, в чёрном костюм и красной рубашке, с зализанными назад волосами назад передо мной стоял демон. Его огромные красивые крылья шевелились за спиной с едва слышимым шорохом.
— Иди куда шёл! — взбесилась я, вспомнив чьих рук все это.
— А ты новенькая, что ли? — подошёл с другой стороны кровати демон. — Не видел тебя раньше. Отойди от него. Он наш!
— Хрен тебе! Он только жить начал! Пусть живёт и наслаждается жизнью! — разошлась я.
— О, грубиянка! Тоже мне Ангел! — демон перекинулся на середину кровати, чуть не придавив парня, стараясь по буквам произнести каждое слово своими толстыми губами: — Отвали, говорю, от него, а то выжгу на тебе сейчас замысловатый узор.
— Попробуй только! Устроили тут чёрт знает, что! Людей столько погубить! Твари! Ненавижу демонов! — вторя ему, я облокотилась на вторую половину кровати чуть ли, не уткнувшись в нос в демона.
— А я — общипанных кур! У вас даже крылья убогие! Свали, Ангел!
— Сам свали! — не сдавалась я, обхватив парня руками.
— Дура!
Ну не знаю, что на меня нашло… я просто кинулась на него с такой силой, о которой в себе я даже и не подозревала. Повалив демона, я стала его пинать, не зная жалости, била изо всей силы, била за всех, кого видела внизу, за то, что я здесь, за маму, которую больше не увижу, за…
Черт! Демон лежал в луже крови… но был жив.
— Что тут происходит!? — за спиной я услышала уже знакомый мне голос.
— Абрахам, это не Ангел. Это фурия какая-то! Она меня избила! — демон полз в сторону знакомого мне красавца.
Абрахам… тот самый? Внешность этого мужчины отпечаталась в памяти навечно, порой мне казалось, что я могу просто закрыть глаза и воспроизвести каждую чёрточку его лица. Я стояла на коленях, боялась повернуться.
— Вставай, фурия! — усмехнулся он и протянул мне руку.
— Оставь нас, — велел он противному коротышке и подошёл к окну, больше не взглянув на меня. — Ангелы привыкли все сваливать на демонов, так им легче и удобнее жить. А почему вы не думаете, что люди сами виноваты в своих бедах? — повернулся он ко мне, облокотившись на подоконник. — Демоны не толкают, демоны принимаю и мирятся с решениями, которые выбирают люди. Вот и сегодня
— водитель уснул за рулем и перевернулся большой автобус. А почему? — Абрахам подошёл ко мне настолько близко, что я ощущала аромат его одеколона.
— Да потому, что водитель пол ночи смотрел порнуху! А рано утром сел за руль! Демон виноват? Где ваш Бог? Ну, отвечай же? — раздражённо крикнул он.
Я мялась с ответом….
— Видимо, Бог просто не успевает за всеми смотреть, видимо, он просто занят… — потупив взгляд, выдавила я.
— Ваш Бог всё время занят… — оборвал меня Абрахам.
С какой грустью и сожалением он это сказал! Наши взгляды встретились. Я жадно, до неприличия, всматривалась в его лицо, грустные глаза, еле видимую сетку морщин вокруг них и думала, что прекраснее мужчины не видела никогда.
«Абрахам — это имя, как скользящий бархат по обнажённой коже… Боже? О чём я думаю?!» — подумала я, не отрывая взгляд от демона.
— Марбас, уходим, — громко сказал Абрахам, чем охладил мои неуместные мысли.
Избитый бедолага вышел из стены как ни в чём не бывало, достал из кармана расчёску и вразвалочку, не забывая прилизывать накреналиненные волосы, направился к предмету нашего с ним спора: — А рыжего?.. Рыжего заберём?
— Нет, оставим в подарок фурии, — с ухмылкой демон мазнул по парню беглым взглядом и, одарив меня ослепительной улыбкой, щёлкнул пальцами и пропал.
— До встречи, курица! — противный демон, подобно Абрахаму, повторил трюк с щелчком и пропал, будто его выключили. Показушники.
«Боже? Что это было? Я тут всего неделю, но всё ещё кажется, что это сон». Я подошла к молодому человеку, взяла его за руку и мысленно — как учил меня Назарий — стала отдавать ему тепло, дарить спокойствие и лечить.
Заметив румянец на украшенных веснушками щеках, я улыбнулась.
— Теперь всё у тебя будет хорошо, — поцеловала его в лоб и пошла по остальным, вверенным мне палатам.
Назарий застал меня у кровати беременной женщины. Увидев ее, я просто не сдержалась, нарушила правила, но по-другому просто не могла. Беременность ещё маленькая, всего четыре — от силы пять — недель. Ощутив её, я приняла решение спасти их — и к чёрту ваши правила! Спасти и женщину, и ребёнка. Возможно, что она даже не знает о ее состоянии, но сейчас это неважно. Отдавая силу ей и малышу, я, видимо, перестаралась и ослабла настолько, что не смогла стоять. Не отпуская руки темнокожей женщины, я медленно сползла на пол. Именно в таком состоянии меня и нашёл Наставник.
— Ангелина! Ты что творишь? Отпусти её!
Я покачала головой:
— Они должны жить!
— Я же озвучил тебе условия?! Что же ты!.. Эх… — Наставник
