Нежданчик для майора (СИ) - Тарьянова Яна
«Заткнись!» – огрызнулась Олеся.
Одна из машин ДПС тронулась с места, ослепила солнечным зайчиком, вышибая слёзы. Олеся протирала глаза, щурясь и отпечатывая в памяти кусочки мозаики: загорелая спина контрастировала с крепкими белыми ягодицами, длинные сильные ноги хотелось померить линейкой, а внушительные достоинства ощупать, взвесить в ладони, проверяя отклик и тяжесть.
На этом эротическая часть представления закончилась. Майор опустился на колени, упал на бок, перекатываясь и меняя форму. Волк, ударившийся о колесо микроавтобуса, встал на лапы, недовольно отряхнулся и зарычал. Олеся увидела темную полосу на лбу, придававшую волку хмурый вид, ахнула и толкнула шакалицу:
«Это он! Тот волк, который играет со щенками в прятки, лазает в проваленный подвал, а потом выходит и ложится в гибискус!»
«Да, – присмотревшись и принюхавшись, подтвердила шакалица. – Это он. Дядя Серафим говорил, что он военный. Живет в десятом доме».
«Точно! – уныло согласилась Олеся. – Он говорил про военного. Но я думала, что военный отдельно, а волк – отдельно. А это он».
«Ну и что? Выйдешь, когда он опять в подвал полезет. Поздороваешься, познакомишься».
«Ты же сама сказала, что он мне не по зубам».
«Пошлет – пойдешь», – ответила шакалица и тоже уставилась на волка.
На звере застегнули бронежилет, нацепили широкий ошейник из пластин. От подобия шлема волк отказался. Рыкнул, пошел в сторону здания вокзала, ускоряя шаг. Душан и двое бойцов, прихватившие по бутылке воды, пошли за ним – догоняя и переговариваясь. Волк принюхался к асфальту и неожиданно быстро устремился в зеленую зону. Агриппина охнула:
– Неужели бомба? А мы тут рядом сидим! Что же делать? Что делать?
Волк рысью добежал до дерева, задрал лапу, помочился, отряхнулся и вернулся к бойцам. Олеся снова уткнулась в колени, скрывая улыбку.
«Он такой внушительный в бронежилете и ошейнике, – проговорила шакалица. – Это непривычно. И… и привлекательно».
Олеся промолчала, хотя хотелось предложить шакалице взять на себя честь знакомства с волком. Пусть выяснит, кому что по зубам. И пойдет, если пошлют.
Они проскучали на жаре еще минут двадцать – вглядываясь в здание вокзала, опустевший рынок и прислушиваясь к разговорам по рации. Майор Грачанин обследовал оцепленную территорию, не обнаружил ни одного взрывоопасного предмета и обратного стриптиза – перекидывания и одевания – тоже не показал. Группа получила приказ срочно явиться к зданию банка, погрузилась в микроавтобус и отбыла, оставив полицейских писать протоколы. Автобус до Лисогорска подъехал на посадочную площадку самым первым, Агриппина благополучно заняла свое место, Олеся помахала ей рукой и пошла к машине, позабыв о баклажанах – в мыслях прочно поселились раздевающийся майор Грачанин и хмурый волк в бронежилете и ошейнике.
Глава 3. Велько. Нежданчик
Дарина позвонила вечером, разбудила – Велько отсыпался после суток. Вымотали бесконечные разъезды по жаре в тяжелой экипировке, а последним ударом была утренняя взбучка от полковника за вокзал – дорожные полицейские не отдали распоряжение отогнать автомобили от огороженного периметра, а виноватым назначили его. Это, да еще и вызов к мемориалу, привнесло в сон дурные нотки. Не преследовавший его кошмар о провале на экзаменах в военное училище, а беспросветная тоска: гости матери с бутылками, рыдающие младшие братья, разговор с директором, который требовал, чтобы мать пришла в школу. Велько взял телефон, свободной рукой потер лицо, убирая липкие клочья сна, и поздоровался.
– До матери пока докопаться не могу, зато нашла адрес семейного детского дома, куда идут алименты на ребенка.
– Ага.
– Ты сдал тест на отцовство?
– Нет, не доехал еще. Всё время не попадаю в нужное время. В понедельник спал после службы, во вторник был выходной, но по вторникам не приемный день. В среду снова заступил на смену. Не знаю, может быть получится на следующей неделе, а, может, и нет. Отряд же сборный. Трое северян подали рапорты о переводе, справки от врача принесли, что они жару не переносят. Недокомплект, ни нюхачей, ни саперов. Крутимся, как можем, сменами меняемся.
– Сочувствую, – вежливо сказала Дарина. – Ты говорил, что хотел бы как-то помогать этому ребенку. Мой знакомый из воеводской соцзащиты может дать тебе разрешение на свидание.
– Что-то как в тюрьме, – поморщился Велько. – А где этот семейный детский дом? Далеко ехать?
– Нет. Как ни странно, недалеко. В ста километрах от Минеральных Бань. Небольшой городок, Железногорск.
– Знаю, – кивнул Грачанин. – Нас туда один раз вызывали.
– Я тебя уговаривать не собираюсь, – голос Дарины стал холоднее.
– Подожди. Я не проснулся толком. Смена тяжелая была.
– Разбудила?
– Да. Утром поел, лег и вырубился. Хотел перекинуться, но сил не хватило. Дрянь всякая снилась. Вчера с вызова на вызов. Утром похмельный алкаш за ружье взялся, с жены пытался деньги на бутылку вытрясти, обещал детей перестрелять. Пока санкцию дождались, пока дверь выбили… оттуда на окраину, поступил сигнал о схроне с оружием. Оттуда на вокзал, с вокзала в банк. Только в часть вернулись, сели ужинать – срочно на мемориал. Тут лет десять назад памятник поставили. Детям жертвам террористических актов. На Росицу-Травницу туда всегда игрушки приносят, часто ставят банки с компотами и вареньем. Это мне объяснили, сам-то я не в курсе был. И вот, вчера вечером, какая-то тетка, родственница полицейского генерала, подняла панику: мемориал оскверняют, воруют игрушки и варенье. В душу плюнули, святотатцы. Она генерала накрутила, он весь город на уши поднял. Мы приехали, ОМОНовцы примчались, МЧС, два следака из прокуратуры. А это волонтеры. Оказывается, они игрушки собирают, сдают в чистку и потом отвозят в детские дома. У них договор с соцобеспечением. Каждый год так делают, потому что иначе игрушки под дождем намокают, преют и их только выкидывать. А так, можно сказать, по назначению. Детям.
– Логично, – сказала Дарина.
– Документы у них проверили, протокол написали. А генерал не унимается, всех дергает… Нашего полкана до печенок достал, тот утром на построении оторвался, вставил, как будто это мы игрушки с мемориала украли, банки разбили и памятник вареньем измазали.
– Не повезло, – на этот раз Дарина произнесла это искренне.
– Слушай, а когда он это разрешение оформит? – Велько сел удобнее, подкладывая под спину подушку. – У меня завтра выходной, а послезавтра на смену, и я не знаю, может быть и на сдвоенную.
– Тебе на завтра надо?
– Если получится. Чего тянуть-то?
– Спрошу.
– За разрешением в Лисогорск ехать?
– Нет. Он факс в ваше отделение соцзащиты пришлет, там тебе типовое разрешение заполнят и печать поставят. Сброшу сообщение, когда будет готово.
– Спасибо. Как ваши дела? Как Гвидон, как дети?
– Без происшествий, – фыркнула Дарина.
– Передавай им привет.
– Обязательно.
Они попрощались. Велько повернул голову к окну, прислушался. Тихо. Ни лисят, ни шакалят. Только дед Онисим с балкона ругается на кошек.
«Поедешь? – волк был явно удивлен. – Ты поедешь к волчонку?»
«Надо глянуть, – ответил Велько. – Принюхаться. Может быть, учую знакомые нотки, пойму, кто меня подставил».
«Только из-за этого?»
«Не нуди! Мороженым его покормлю или чем разрешат. Побегаешь с ним, если можно будет перекинуться. Или не хочешь?»
«Конечно, хочу! – оживился волк. – И в прятки, и в догонялки. Посмотрим, какая там местность. Если рядом есть поле или лесополоса, я могу поймать ему мышь».
«За мышь может прилететь, это негигиенично. Ладно, на месте разберемся. Ты сейчас гулять пойдешь?»
«Да. Ненадолго».
«Отлично, тогда фаршем первый раз поужинаем. Сначала я закажу себе пару пирогов, потом ты съешь фарш, а когда вернемся с прогулки, заберем заказ у курьера и я тоже поужинаю».
Майор Грачанин набрал номер доставки, заказал себе два пирога – с курицей и грибами и с печеночной начинкой – поднялся с кровати, почесал живот, прошел в кухню и вытащил из холодильника пластиковую ванночку с индюшачьим фаршем. Пищевая пленка отправилась в мусорное ведро. Велько поплескал в лицо холодной водой из-под кухонного крана, поставил ванночку на пол и перекинулся.
