Я не отдам тебе ребенка, дракон! - Анна Сергеевна Платунова
Я рассказала Олесе все, что выяснила про Армана. Что он сотрудничает с хозяином клуба, но неизвестно, появится ли снова. Телефона он мне не оставил, звонить не обещал.
— Надо связаться с этим… как его. Игорем Авильцевым — хозяином Crystal Carnival. Вытрясти из него координаты этого гада.
— Нет. Ничего мне от него не нужно! Ты правильно сказала: сунул, вынул, а на следующий день уже и имени моего не помнил.
«Элени…» — произнес в подсознании притягательный хриплый шепот, и я тряхнула головой, избавляясь от наваждения.
— Гордая, значит? Независимая? — завелась Олеся. — Ну нельзя так, Лен! Он же тебя поимел во всех смыслах! Обманул насчет бесплодия! Пусть теперь расплачивается!
— Не хочу! — твердо сказала я, глядя в стол. — Я сама справлюсь!
Мы с Олеськой повздорили, как частенько бывало: слишком разные у нас характеры. Я наслушалась, какая я упрямая, глупая, несовременная. Наверное, я действительно глупа и упряма — уж какая есть. Это моя жизнь, и решать мне!
А потом мы, как всегда, помирились. Олеська наделала бутербродов, заставила меня поесть, и, хотя мы продолжали дуться друг на друга, я была рада, что подруга не ушла, хлопнув дверью.
— Ладно, Ленка, — сказала она спустя время. — Если решишь оставить — вырастим твоего обормота. Ты не первая и не последняя мать-одиночка.
На душе сделалось очень тепло после этих слов.
— Я сама справлюсь, — буркнула я, не желая сдавать позиции. — Ты не обязана…
— Вот дурында, — сказала Олеська и обняла меня.
На следующий день, так ничего и не решив, я отправилась к маме. Наверное, расскажи я ей о своем непростом положении, она бы поняла и приняла меня. И снова настойчиво пригласила вернуться. Если я вернусь — назад хода не будет. Поэтому я молчала и только пожимала плечами в ответ на обеспокоенные вопросы: «Ты почему такая бледная? Почему аппетита нет?»
Оставить ребенка или нет? Эта мысль мучила меня с утра до вечера. С голода мы не умрем — продолжу работать из дома, не всем так везет. Однако кому потом будет нужна мать-одиночка с прицепом?
Иногда, лежа без сна на узкой кровати в своей детской комнате, я мысленно разговаривала с Арманом: «Если бы ты узнал, что я жду от тебя ребенка, ты бы вернулся? Ты бы захотел стать отцом и остаться с нами?» Порой я позволяла себе помечтать. Представляла, как возвращаюсь домой, а в подъезде на ступенях лестницы рядом с моей квартирой сидит Арман и держит огромный букет. Вид у него смущенный и виноватый… Я засыпала с этими сладкими мыслями, а просыпалась в реальном мире, где мой будущий ребенок не нужен никому, кроме меня.
А мне-то он нужен?
В ночь перед отъездом мне приснился странный яркий сон. Я стояла в огромной комнате на крыше небоскреба. Сквозь панорамные окна открывался потрясающий вид на мегаполис. Высотные дома, закованные в хром и стекло; между ними вилась лента монорельса. По ней бежал поезд, больше похожий на детскую игрушку, — три аккуратных зеленых вагончика. В небе парили гигантские птицы. Таких больших я, кажется, никогда еще не видела. Птицы ли? Я пригляделась внимательнее, но тут меня отвлек детский голос.
— Мама, — позвал он.
Я резко обернулась и увидела хорошенького мальчишку лет пяти. Темноволосый и темноглазый, он смотрел на меня с такой любовью!
— Мам, это я, — весело сказал он.
Я проснулась и поняла, что ни за что на свете не убью своего ребенка.
8
Удивительно, как меняется взгляд на мир, когда ждешь ребенка. Я совсем другими глазами смотрела на улицу, где ходила постоянно, и думала: «Вот здесь детская площадка, как раз недалеко. И ракета есть, малышу понравится!» В том, что у меня родится мальчик, я почему-то не сомневалась, хотя разве можно верить снам?
Еще я заранее выбирала дороги, по которым стану гулять с коляской, и впервые замечала, что не очень-то они удобные: где-то выбоины, где-то высокие бордюры. А вот магазин, куда я обычно забегала за продуктами, порадовал: к нему, оказывается, был пристроен пандус.
Я надеялась, что квартирная хозяйка не попросит меня съехать. Она предупреждала, что кошек и собак заводить нельзя, но младенец — это все же не домашнее животное. Помимо всего прочего, я снимала жилье несколько лет и всегда платила исправно.
«В этот угол, к стене, я поставлю кроватку, — представляла я. — Или лучше манеж?»
Где я возьму на все это деньги, я пока старалась не думать. Помечтать-то можно? В конце концов, первые полгода малыш вполне может спать в люльке от коляски или на кровати вместе со мной. Хотя я рисовала в воображении, что у сына есть все самое лучшее: кроватка с балдахином и бортиками, и обязательно с музыкальной каруселькой. Развивающий коврик, качели, пеленальный столик. А главное — моя любовь.
Я с трудом сдерживалась, чтобы не начать пачками скупать ползунки, пинетки и шапочки. Я подолгу бродила в магазине и перебирала одежки, которые казались совсем игрушечными.
«Так, Лена, остановись! — приказала я себе, уже было направившись к кассе с очаровательным матросским костюмчиком. — Ты даже не знаешь, кто у тебя будет! Может быть, это девочка!»
Я собиралась встать на учет по беременности на следующей неделе, но вряд ли на первом УЗИ назовут пол будущего ребенка. Еще будет время купить приданое для малыша — несколько месяцев впереди!
Еще я стала обращать внимание на то, чего замечать вовсе не хотела, — на счастливых отцов семейства. Гордые папаши, которые катили коляски или несли на руках свое чадушко. Поправляли им шапочки, натягивали на крошечные ладони рукавички и неловко укачивали, если дети начинали хныкать. Увидев очередного отца, гуляющего с малышом, я старалась пройти мимо как можно скорее. Ничего не могла поделать: мне становилось грустно. Ведь мой мальчик будет расти без отца.
Чипсы, лимонад, кофе и сладкие булочки остались в прошлом. Только здоровая еда! Благодаря тому, что я перестала хомячить гадости, в первые недели я даже похудела. Я со страхом ожидала, что меня вот-вот накроет токсикоз, но время шло, а чувствовала я себя прекрасно. Ну, спасибо, сынок, что не мешаешь маме работать и зарабатывать нам двоим денежки на будущее!
Я снова нравилась себе в зеркале: беременность оказалась мне к лицу. Увидел бы меня сейчас Арман…
Его имя и
