Дыхание новой жизни (СИ) - Ляна Лесная
Когда стена песка приблизилась, парень повалил меня на песок. Я лежала полубоком, чтобы не давить на живот, Алекс рядом передо мной, прикрывая меня телом так, что между нами оставалось небольшое пространство для дыхания. Сделав из своей куртки полог над нашими головами, он оставался практически в одной футболке. Обжигающие песчинки секли его тело, и было непонятно, как он это выдерживал. Я не шевелилась, когда над головой ревела буря, когда тонны песка пролетали над нами, занося наши тела. Мелкая пыль попадала даже под полог и скрипела на зубах. Спрятав лицо на его груди, в кромешной темноте я не видела лица парня, но его мерное дыхание успокаивало, спокойные удары сердца говорили о том, что всё в порядке, а прохлада каменного тела помогала не сгореть в адской печи пустынного пекла.
Над нами ревели и стонали небеса. Сколько буря продолжалась, мне было неведомо, я то ли уснула опять, то ли уплыла в бессознательное состояние. В последнее время это стало случаться слишком часто. Все силы стремительно покидали меня, скорее всего ребёнок забирал их. Ему требовалось много питательных веществ, а его мать совсем ничего не ела уже пару дней, даже не пила воды. Это было совсем плохо. Временами накатывала слабость. Моя жизнь в этом мире зависела только от одного существа. А он лежал рядом со мной, прикрывая от песка и пыли, потому что ничего больше сделать не мог.
Когда в очередной раз я пришла в себя, буря закончилась. Наши тела были занесены горами песка. Когда Алекс поднялся, стряхивая песок с волос, с него полился целый песочный водопад. С трудом поднялась, так как сил не было вовсе, и посмотрела на парня с благодарностью за то, что помог мне выжить в буре. Он осматривался вокруг. Я заметила, что его футболка на спине была сильно посечена песчинками, но руки были чистыми, оставалось только догадываться, насколько сильно пострадала, а потом зажила кожа рук. В то же время, пока я его разглядывала, парень повернулся и осматривал меня. Заметив это, я протянула руку, чтобы коснуться его щеки и стереть налипший песок, но он уклонился и отступил на шаг. Мне хотелось позаботиться о нём, но, похоже, ему этого не требовалось. Сконфуженно я отвернулась, уставившись вдаль.
Пыль бури практически осела. Горячий уголёк гаснущего светила всё так же тлел на чистом фиолетовом небе. А вокруг не изменился пейзаж из одних лишь дюн красного песка.
— Закария! — позвал Алекс старого вампира, и я только теперь поняла, что старый вампир исчез. Скорее всего во время бури он покинул нас. Наверное, пошёл вперёд, чтобы быстрее добраться до дворца. Во всяком случае мне так показалось.
Алекс начал забираться на дюну, я бросилась следом, но изо всех сил перебирая ногами, не смогла подняться, соскальзывая вниз по её сыпучей поверхности. Разочарованно тяжело дыша, села обратно в песок, уперев руки в сыпучее вещество.
Что если он бросит меня здесь? Я, ведь, не смогу даже идти. Буду сидеть на одном месте и в скорости просто умру от жажды. Мои губы уже начали трескаться от обезвоживания, а желудок сводило от голода. Даже малыш в животе перестал двигаться так резво, только еле-еле лениво шевелился. Я закрыла глаза, в которых больше не было слёз, облизав сухие губы, сглотнула вязкую слюну. Погрузила пальцы в глубь песка, который потёк вокруг них, обволакивая теплом. Горячее солнце светило в лицо, сильнее обжигая и так уже сгоревшую кожу, привыкшую к зимнему климату Земли, и даже сквозь веки я видела рассеянный свет.
Зачем я пришла в этот мир? О чём я думала? Мне здесь не выжить. Ни мне, ни малышу.
Это мёртвый мир!
Здесь не место живым!
Вдруг на лицо набежала тень, и я снова открыла глаза. Алекс стоял передо мной, загораживая солнце, и внимательно смотрел на меня.
— Закончила медитировать? — сухо спросил.
— Я не медитировала, — из-за сухости в горле ответила хрипло.
— Тогда идём! — протянул мне руку.
— Зачем я тебе? — осмелилась спросить, цепляясь за протянутую руку пальцами, и он, легко потянув, поднял меня на ноги. Я всмотрелась в каменное лицо, к сожалению, ничего не выражавшее. Это раньше на его лице были написаны чувства, которые он испытывал, все эмоции были как на ладони, теперь же чувства были скрыты, да я и не была уверена, были ли они вообще.
Он не ответил на вопрос. Поднял меня на руки и двинулся в только ему одному ведомую сторону.
— Куда мы идём? — спросила, облизнув губы.
— С вершины дюны я заметил кое-что, не знаю, что это за место, оно пока далеко. Доберёмся через пару часов. Я считаю, что там может быть вода.
— Это по пути ко дворцу? — спросила еле слышно.
— Нет. Сейчас мы отклонились от него на девяносто градусов, — прозвучал спокойный ответ.
— Может, лучше было бы продолжить путь в прежнем направлении? Помнишь, Закария говорил, что на нас могут в любой момент напасть пустынники. Не лучше ли не теряя времени скорее добраться до укрытия?
— Может и лучше, — согласился парень, а потом совершенно безэмоционально сказал то, о чём я и сама думала последние часы: — Но ты не дойдёшь! Ты умрёшь без воды, так и не достигнув развалин.
— Я знаю, но, возможно, не следует продлять мои страдания. Давно ясно, что мне не выжить в этом мире.
— Надо же! А ты быстро сдалась! — усмехнулся Алекс, упрекая меня. — Разве жена оборотня имеет право так быстро сдаваться? Ты обещала быть стойкой, выдерживать вместе все трудности и испытания. Чего стоят твои обещания?
— Прости, я обещала… — прошептала. — Но у меня больше нет сил.
— Перестань хандрить! Давай сделаем вид, что этого разговора не было! Ты мать! Не забыла? Ты должна выжить ради него, поняла? — прозвучало жёстко.
— Ты советовал избавиться от ребёнка… — сквозь зубы обвинила.
— Но ты ведь не стала! Ты уже тогда любила его! Ты хотела его всей душой, и сделала правильный выбор. И ты гораздо мудрее меня, сильнее. Возьми себя в руки, ты обязана защитить его, выжить, чтобы он смог родиться!
Я промолчала. Глаза слезились.
— Почему Закария называл тебя принцем?
— Не знаю. Сам хочу это выяснить.
— Там, перед открытием портала, это, ведь, была твоя мать? Та прекрасная женщина-вампир?
— Лекса Лилайна? Сам впервые её видел. Я ничего не знаю, Аня.
— Но твой отец узнал её и был просто ошеломлён этой встречей.
— Да, он был просто раздавлен. От него ничего не осталось. Она его истинная, а
