Запредельная мечта темного дара (СИ) - Катерина Ежевика
Само помещение небольшое и усугублялись ощущения давящей атмосферы низким потолком. Встань я на цыпочки, и макушка упрется в преграду. Начитавшаяся в свое время всякими фэнтезийными книгами, я внимательно осмотрела пол и стены. Вдруг здесь, как в лабиринтах, ведущих к сокровищам, ловушки на каждой плитке. Но пол ровного темного цвета, никаких изображений. Зато на потолке полно знакомого вида росписей, и я сильнее пригнулась. Задеть руну, а именно на них живопись была похожа больше всего, казалось мне опасным.
Стены виделись цельными и чистыми. Дочка уже тянула меня к небольшому, но красивому сундучку, на его боковине было красивое сердце. Она присела рядом, что-то сделала, щелкнул замочек.
— Ой, укололась.
Палец она сунула в рот, а второй рукой откинула крышку. Цветной дымок вырвался словно из оков, облетел нас, а потом Дарина будто вдохнула его. Мы обе замерли, но больше ничего не произошло.
— Дарина, солнышко, как ты себя чувствуешь? — спросила тихонько, боясь нарушить царившую тишину замка.
— Хорошо, мама. Не бойся, она хорошая.
Дочь закрыла крышку сундучка и ласково погладила его поверхность. И сразу открыла следующий ларец. В нем были украшения. Очень много, все вперемежку.
— Не трогай. Вдруг ловушка, — попросила я дочь, но и она не спешила тянуть руки к сияющим цацкам.
Следующий большой сундук открыла уже я. Понятно, что инструментов в этой комнате мы не найдем, но любопытство держало крепко. Даже странный дымок не напугал и не остудил пыл горе исследователей.
Я замерла, рассматривая находку. В этом сундуке были знакомые вещи: кинжал и флакон в виде сердца. Только кольца не хватало. Но, что самое удивительное, предметы были иллюзорными. Я попыталась взять нож, но пальцы поймали воздух.
Бой, странностям, я захлопнула сундук и взялась за резную крышку следующего.
— Мама, нет.
Но поздно, нас откинуло к стене, макушкой я чиркнула по потолку, дочь схватила мою руку. Место, которое я задела головой, засветилось синим светом, мгновенно напугав меня до икоты. Я нервно прижала к себе дочь, желая защитить. Пол подо мной исчез, в нас ударила обжигающая волна, и мы полетели куда-то вниз.
Глава 10. Роб
Я лежала зажмурившись и боясь пошевелиться, осознавая, что мы живы и, наверное, целы. Летели словно по желобу с такой скоростью, что дух перехватило. Даже дочь не кричала, ухитрившись обнять меня за шею. Чувствую, что ее пальчики намертво вцепились в меня. Едва восстановила дыхание, позвала тихонько:
— Дариночка, ты как?
Она поерзала, села прямо мне на живот, я охнула, а девочка моя, произнесла:
— Ой, мама, ошейник. Он отвалился. Мне эта магия, будто током в шею шарахнула. А свет здесь есть?
В полной темноте находится было, мягко говоря, некомфортно. Поэтому я не просила дочку подняться с меня, стала ее ощупывать.
— Ой, щекотно.
— У тебя вокруг головы шар из волос, — я удивленно касалась упруго торчащих локонов, — здесь, наверное, и зеркала нет.
Чуток привыкнув к темноте, я смутно видела, как дочка потрогала свою голову. Тихонько похихикав, она подняла голову наверх, все еще продолжая касаться новенькой прически.
— Мама, а куда мы скатились?
— Не знаю, нужно провести разведку.
Дочь заерзала, у нее включился азарт шпиона, поэтому она спешила встать и бежать.
— Ты только держись все время за меня и прежде чем сделать шаг, проверяй, нет ли ямы или препятствия. А я посмотрю, работает ли фонарик на телефоне.
Аккуратно сев, достала из-за спины рюкзак и порадовалась родимому. Благодаря ему, я не стукнулась головой. Еле-еле нашарила в недрах заплечной сумки заветный прямоугольник. В это момент послышался скрежет, эхом отражаясь от стен, пока постепенно не затих. Я вздрогнула, дочь вновь ухватилась за меня.
— Это не здесь. Тихо, маленькая.
Иногда дочь отчаянно возмущалась и твердила, что она совсем большая. Скоро в школу пойдет.
— Даринка, я же любя, и, вообще, дети для родителей навсегда остаются “маленькими”.
Немного подумав, дочь благосклонно кивнула, позволив ее так называть.
— Мамочка, я так боюсь.
— Я рядом, мы справимся.
Мне и самой было дико страшно, но я знала, за что борюсь. За свободу, свою и Дарины. Немного успокоив дочь, включила телефон. Заряда меньше половины. Фонарик показал, что мы в тупике длинного коридора.
— Дарина, дай мне железный обруч. Я его в рюкзак положу, не будем оставлять улики. Выбросим где-нибудь в другом месте.
Мы встали и, стараясь не шуметь, отправились вперед. Стены были каменные, неровные, сухие, но холодные. Шли мы уже довольно долго. Дочь устала и пришлось ее немного пронести на руках, но она уже давно не пять кило весит, поэтому я поставила ребенка и задумалась.
— Такое ощущение, что мы по кругу ходим.
— И мне так показалось. Мама, я кушать хочу.
Я дала дочке несколько сушек и воды.
Пока у ребенка перекус, я водила фонариком по стенам.
— Батарейка на исходе, — вздохнула я. — Если свет погаснет, не пугайся, ладно.
Мы прошли еще немного, и дочка вдруг дернула меня за руку:
— Мама, смотри.
Фонарик чиркнул светом по стене и потух, но в последнем луче я увидела темный провал.
— Все, батарея села.
Телефон отправился в рюкзак.
— Ну что, идем туда?
Я крепче взяла кроху за руку, и мы отважно шагнули вперед. В этот раз идти пришлось не очень долго, около получаса.
— Мамулечка, — шептала дочка, — там свет.
Впереди действительно было светлее.
Стоило нам выйти из этого коридора, как я поняла, что мы в погребе. Здесь я решила спрятать железяку. Благ, места много, полок и ящиков еще больше. Мы отошли вглубь, нашли самый паутинный угол и спрятали ошейник, закидав комьями грязи, которой здесь было в избытке. Не знаю, зачем мы это делали, но обе испытывали удовольствие.
Теперь нужно было найти отсюда выход. Но стоило нам пройтись в поисках ходов и коридоров, мы оказаться около лестницы наверх. Сзади, совсем близко снова послышался скрежет. Мы, как по команде, обернулись. Это был мертвяк. Он демонстративно провел когтями по стене и вновь это звук, словно металлом о камень.
— Роб, привет, — робко поздоровалась дочь, пятясь мне за спину.
Вот это вот Роб? Оно готовит еду? Меня замутило.
На черепе только частично голые кости, частично мышцы без кожи и только в области рта есть кожа. Как дочь и говорила, рот зашит. Мерзкое зрелище. Однако чудовище одето в белую рубашку и черный фрак с атласными отворотами. Черные
