Забвение Миров (СИ) - Мирослава (Мира) Кулеш
— Смешной ты, — ответила Кира на тонкий укол по поводу её невысокого роста.
— Ну если в голову мне лазить не будешь, то мы поладим, — как бы между прочим заметил Павел.
— Как будто это так просто, — парировала она.
— Ну ты меня немного врасплох застала, не думал встретить Видящую так далеко от совета Старейшин.
— А меня больше интересует, кто вас в Ордене таких воспитывает, все как на подбор упрямые.
— Слушай, мы сейчас не на совете ваших с нашими, да и вряд ли когда-нибудь там встретимся. Мы ведь можем общаться как нормальные люди, быть даже друзьями, без упоминания наших семей и «кланов».
— Можем, — согласилась Кира.
— Вы привлекательны, я чертовски привлекателен, так что тянуть**, — улыбнулся он, цитируя фразу из фильма.
— Как жаль, что у меня нет мужа-волшебника, а то мне было бы что ответить.
— В чём проблема? Организуем.
С разбегу и с криком «Банзай» Илья бомбочкой прыгнул в воду, Павел лишь интуитивно успел заслонить Киру от брызг своим телом.
— И как я его терплю столько лет, — театрально-сокрушённо покачал головой Павел, стирая воду с лица рукой.
Комментарий к Глава 3. Кира.
*Отсылка на роман-эпопею английского писателя Дж. Р. Р. Толкина, одно из самых известных произведений жанра фэнтези. «Властелин колец» был написан как единая книга, но из-за объёма при первом издании его разделили на три части — «Братство Кольца», «Две крепости» и «Возвращение короля». В виде трилогии он публикуется и по сей день, хотя часто в едином томе. Роман считается первым произведением жанра эпическое фэнтези, а также его классикой.
**Цитата из фильма «Обыкновенное чудо».
========== Глава 4. Видящие. ==========
Кира сидела в центре круга из двенадцати женщин разных возрастов в разноцветных мантиях, в руках у неё был моток ярко-алой пряжи. Нить тянулась в руку самой старшей женщины, сидевшей напротив Киры. Старшая передавала нить соседней женщине, а та — следующей и так по кругу, последняя сматывала пряжу в плотный клубок. Глаза их были плотно закрыты. Волшебным образом видения Киры вплетались в нить, а женщины с её помощью просматривали их. Тринадцать Видящих, включая Киру, делились своими видениями в Кругу. Видения каждой становились достоянием тринадцати и хранились на нитях пряжи. У каждой Видящей был свой цвет пряжи, такого же цвета была мантия, чтобы различить видения и ту, которой они принадлежали. Цвет главной был золотой. Однажды она «уйдёт», и её место займёт следующая по возрасту, а в Круг войдёт новая молодая Видящая. Это случалось примерно раз в семь-восемь лет. После Киры в Круг уже пришла молодая блёклая блондинка из Хорватии, но случилось это не потому, что ушла Старшая, а из-за трагедии, которая произошла с одной из Видящих.
В присутствии друг друга Видящие говорили на древнем всеобщем языке своих предков.
Когда пряжа закончилась и клубок был смотан, Видящие открыли глаза, приступая к обсуждению видений Киры.
— Весьма-весьма интересно, — протянула Старшая. — Золотой Дракон. Наверное, я выражу всеобщее мнение, если скажу, что наши лидеры мечтают о том, чтобы вернуться и отвоевать наш мир, но есть большая вероятность, что нам придётся его защищать.
Кира кивнула.
— И есть большая вероятность, что наших сил не хватит, чтобы защитить этот мир, — продолжила Старшая. Старуха часто повторяла одно и то же, и Кира грешным делом подозревала, что у неё развивается старческий маразм. — Драконы слишком рано уснули. Хотя твои видения весьма спорны, потому что кроме тебя их никто не видит. Возможно, это намёк на то, что ты увидишь это собственными глазами. Хотя это тоже очень спорно. Города в огне, рождение Драконов, этого нельзя не заметить в наше время глобализации и медиа, — она тяжело вздохнула. — А ещё в видениях Киры меня привлекли кольца.
Кира удивилась, кольца не должны были попасть на нить, это ведь не касалось Драконов и происходило в реальности, а пряжа вынимала из сознания только видения. К тому же за долгие годы её сны касательно колец ни разу не попадали на пряжу.
— Я думаю, что это не так важно, что они попали в видения, потому что они родом из нашего мира и закалены в пламени Драконов. Это было ожидаемо, — продолжила Старшая. — И этот парень из оппозиции, не такая плохая идея с ним подружиться, всё же они нам не враги, а мы просто люди. Главное, Кира, не пропусти момент и не дай ему использовать себя в его целях, если таковые имеются, конечно. К тому же он встретился с тобой не специально, ваша встреча не была подстроена, и кольца, — она сделала паузу, — возможно, души в них можно успокоить. Но душа, что в твоём кольце, хранила ваш род долгие тысячелетия, и неизвестно, что случится, если душа всё же найдёт покой и уйдёт в мир света. Но ты можешь попробовать, если хочешь, помочь душе найти покой. Если хочешь, конечно. А сейчас все могут быть свободны.
Тёмный круглый зал быстро опустел, женщины вышли на воздух, снимая на ходу мантии и оставаясь в повседневной одежде. Мать Киры тоже была в числе этих женщин, она уже давно жила с мужем в Италии и была рада приезду дочери. Её звали Мария, она выглядела слишком молодо для своих пятидесяти лет. Тонкие черты лица делали её невообразимо красивой, а паутинка морщин вокруг глаз — взгляд тёплым и сочувствующим. Волосы она красила в иссиня-чёрный оттенок, что выгодно оттеняло бледную кожу. Фигура была точёной, даже несмотря на возраст. Она много времени проводила в спортивном зале. В этом Кира даже немного завидовала матери, потому как себя и спорт считала вещами несовместимыми. Как говорит главный врач её больницы: «Это ж надо иметь так много свободного времени». Мать была намного выше Киры. Словом, они были совершенно не похожи. Кира с её низким ростом и веснушками, светлыми волосами, жёсткими чертами лица и мама, утончённая, с идеальной кожей без веснушек, разве что необычный цвет глаз, слишком голубой, но такой цвет глаз был у всех Видящих, это нельзя считать семейной чертой. Кстати, и на отца Кира тоже не была похожа, все говорили, что она пошла в какую-то дальнюю бабку.
Идя вдоль аллеи прекрасного апельсинового сада, мать и дочь вели неспешную беседу на русском.
— Он тебе понравился? — спросила мать.
— Есть в нём что-то, — Кира смущённо улыбнулась. — Он интересный.
— Я не думаю, что он опасен, и буду рада,
