Выбор. Путь обретения себя (СИ) - Екатерина Гераскина
Я переступила порог и больше не шевелилась, вдыхая старый запах, но почему-то кажущейся таким знакомым. Чары сохранения законсервировали кабинет дедушки, и я могла хоть немного прикоснуться к его памяти. Ком в горле не давал сглотнуть, но я прогнала мрачные мысли о невозможности познакомиться с ним и о несправедливости Судьбы.
Я посмотрела по сторонам и меня привлекла картина, что висела сбоку от стола. Я, аккуратно ступая, подошла к ней. Там была изображена семья. Моя семья. Слезы все же потекли по лицу. Я подняла руку и дотронулась до старого холста. Провела кончиками пальцев по лицу молодой мамы, одетой в роскошное голубое пышное платье. Она была маленькой принцессой со светлыми глазами и пшеничного цвета густыми волосам. Она сидела на красивой софе цвета пепельной розы, а за ее плечами стояли ее родители. Я, наконец, смогла увидеть свою бабашку. Черноволосую, высокую, стройную женщину в изумрудного цвета платье, с голубыми красивыми глазами. Я находила кое-какие свои черты в ее лице, но стоило только перевести взгляд на светловолосого, гибкого и жилистого мужчину, как сразу становилось понятно, чья я внучка. Даже мама не так была похожа на него, как я. В белоснежной рубашке и черном камзоле, отделанном зеленой строчкой, он был красив. Только глаза у него были темные. И пожалуй, только наши голубые глаза достались нам с мамой от бабушки.
Я водила и водила пальцами по картине, смахнула влагу с глаз, когда пелена слез мешала смотреть мне на моих близких. Я не кричала и не рыдала, это были слезы тихой грусти и сожаления, что мы не вместе. И бабушка плакала вместе со мной. Она пыталась почувствовать их изображение через мои прикосновения, но даже этого была лишена.
Не знаю, сколько я так простояла, но понимала, что вскоре настанет ночь и лучше бы мне покинуть родовой особняк. Ведь теперь он совсем непригоден для жизни. Я отвернулась от картины, за которой обязательно вернусь, когда все в моей жизни наладится, и повернулась к огромному до потолка деревянному стеллажу, из того же красного дерева. Рваный судорожный вздох вырвался у бабушки. Я ощутила ее непонимание.
— Что нет так?
«Книги. Их нет».
— А должны были быть здесь? — я и сама видела, что тут пусто.
«Да. Весь шкаф был наполнен редкими изданиями. А теперь их нет».
— Только не говори, что и те книги, которые могли нам понадобиться, тут тоже отсутствуют?
Но я уже почувствовала ее ответ. Потому не дожидаясь, принялась обыскивать письменный стол дедушки. Но он был пуст. Ничего. Ни клочка бумаги. Я упала в его высокое удобное кресло. Ничего не понимая и растерянно смотря на пустой стеллаж.
— А тайник где? — встрепенулась я.
«За картиной», — глухо отозвалась бабушка.
Я сняла полотно и бережно опустила на стол. Погладила золоченую раму и повернулась к стене. Там снова ничего ее было кроме камней. Справедливо рассудила, что ритуал открытия нужно повторить. Я разрезала когтем ладонь, которая уже почти зажила. Снова поморщилась и прислонила ее к жадно поглощающему кровь, словно губка, камню. Проход стал меркнуть. Я думала, что будет сейф, но на самом деле открылся проход в смежную комнату — сокровищницу рода, как говорила бабушка. Я ступила туда, тускло загорелся магический свет под потолком и оцепенение напало на меня…
Я поворачивалась из стороны в сторону и, казалось, помутилась рассудком. Бабушка вскрикнула и зажала рот рукой. Разве могла капризная дама по имени Удача улыбнуться мне? Конечно, нет.
Я сделала шаг вперед и дошла до дальней стены, как и другие стены она была вся в полках. Но только на одной из них стоял небольшой мешочек. Я открыла его и увидела сотню золотых. К слову, я бы заработала их за два года контрактной службы, где платили гораздо больше, чем где-либо. Вроде бы хорошие деньги и на них можно было купить небольшой домик на окраине столицы, но было большое и жирное «но», а потому я произнесла то, что пришло на ум.
— Раньше курс был, видимо, более хорошим. Раз сотней золотых можно сосчитать родовую казну.
«Здесь… ничего… нет…»
— Почему же… вот мешочек есть, — я подкинула его на ладони, не сказать, что была разочарована, но я давно отучилась верить в то, что в этой жизни может что-то упасть с неба, в том числе какое-то невероятное мифическое наследство. Я просто истерично хохотнула, выражая этим свое отношение к ситуации.
«Здесь ничего нет. Пусто», — заладила бабушка, от нее фонило таким потрясением и неверием, что мне стало не по себе.
— Ладно. Не сильно я и наделась на него…
«Это не так! Мы нуждались в этих деньгах. Они должны быть тут!» — у бабушки начиналась истерика. То воодушевленное и приподнятое настроение, что было у ба, когда та поняла, что скоро мы не будем так остро нуждаться в деньгах, да еще и найдем записи дедушки и сможем приблизиться к разгадке возвращения моей матери на родину, разбилось на мелкие осколки.
— Может тут есть еще тайник? — прикусила губу от досады.
«Ты просто не понимаешь о какой сумме идет речь. Видишь все эти стеллажи?»
Я снова окинула пространство примерно пять на пять метров с пола до потолка в полках и кивнула.
«Это все было заставлено шкатулками с украшениями, сундуками и мешочками».
— Выходит, нас ограбили. Растащили все за пятьсот лет.
«Это исключено».
— Быть может, в ту ночь, когда ты перенесла мою мать в другой мир, а дедушку… убили, — мне было тяжело говорить это. — Тот император — дракон забрал все.
«Это исключено», — снова повторила бабушка.
— Но почему?
«Ты просто не понимаешь на какой сильной родовой магии все тут было завязано. Тот мерзавец мог разнести весь наш особняк, но эти комнаты стояли бы вечно и ждали кровь, что открыла бы их. Твой дед, мой Дитрих, был
