Хозяйка Горячих ключей - Марьяна Брай
— О чем книга? – спросила Саша.
— Тебе такое не интересно, милая, - слишком уж учительским голосом ответили Ольга.
Саша встала с кровати:
— Откуда тебе знать, что мне интересно? Где училась ты? Я помню, что я училась дома, и меня, как ты говоришь, «вели лучшие преподаватели». А ты? Значит, если ты меня доучиваешь, тебя должны были учить еще более лучшие? – засмеявшись над своими словами, Саша присела на подлокотник кресла рядом с Ольгой.
— Ты знаешь. Я училась в Смольном…
— Институт благородных… - удивленно растягивала Саша слова. Она искренне удивилась тому, что он еще существует.
— Да, и ты это знаешь. Попрекать меня этим не стоит, - на лице Ольги опять появилась эта маска «угнетенного буржуями пролетария», как назвала ее еще в прошлый раз Саша.
— А я не попрекаю, потому что не знаю ничего. И тебе тоже говорила. Если ты собираешься делать вот такое лицо каждый раз, то учти, я тоже умею обижаться, - Саша вовсе не собиралась обидеться на девчонку, которой Ольга и была для Светланы. Но для дела надо было научить напарницу не быть такой обидчивой.
— Ну да, и мне приходится играть в твою игру, где ты каким-то чудом попала в чужое тело.
— Можешь называть это так. Я не обижаюсь, потому что «обидеть может только равный», - брякнула Саша фразу, прочитанную в одной из тех дурацких книжек, которыми напичканы были в ее родном две тысяч двадцать третьем году все магазины и интернет площадки.
— Так значит?.. Ты считаешь, что я ниже тебя? – Ольга даже встала, задев локтем Сашу, и той пришлось отскочить с насиженного места, чтобы не свалиться.
— Вот ты и попалась на своей эмоциональности, дорогуша. Там ведь сказано, что равный.
Там не сказано, что я считаю себя выше. Может, я, наоборот, считаю выше тебя, и поэтому мы не равны? – Саша внимательно наблюдала, как на лице Ольги творится сейчас отражение мыслительного процесса, и еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться.
— Ну, курочки, чего раскудахтались? – как всегда, не стукнув, не брякнув, дверь растворилась, и за ней девушки увидели Дарью. – Матушка к себе позвала. Давайте, за мной, надо много обговорить. Завтра пересаживаемся уже, - так же неожиданно дверь закрылась.
— Идем, «неравная» ты моя, - Саша обняла Ольгу за плечи, но та, по всей видимости, все еще соображала над сказанным Сашей.
Когда Саша и Ольга, постучав, открыли дверь соседнего купе, матушка пила свой кофе с молоком, а Дарья, вероятно, десятую кружку чая с килограммом сахара.
— Мне неспокойно, девочки. Я все эти ночи спала кое-как, - начала Степанида.
— Может, не стоит столько кофе пить? Особенно вечером? – предположила Саша, но матушка, словно не услышав ее, продолжила:
— Денег у нас хватит ровно на столько, чтобы пару месяцев прожить. Вот тогда нам придется что-то продавать снова.
— Так Дарья же сказала, что украшения проданы, мебель, еще что-то, - Саша не понимала, какие могут быть проблемы у людей, путешествующих практически в собственном вагоне.
— Билеты сюда, в это «Пятипопье» стоили почти четыреста тысяч! Новые платья вам перед отъездом матушка заказала… - начала было Дарья.
— Новые платья вот в это вот самое место, куда ты назвала? – Саша встала из кресла и подошла к окну. – А сколько, говоришь, билет в обычном купе стоит?
— Тысяч двенадцать, ну, может, шестнадцать, - ответила матушка, словно речь шла о совсем незначительных цифрах.
— И вы, значит, на последние деньги купили эти «покои», зная, что жить больше не на что? Заказали платья туда, где, как выразилась Дарья: «только зайцы и медведи»? – тон Саши становился все выше и выше. – И вы только сейчас говорите, что на жизнь осталось всего ничего, и нам с трудом достанет денег на месяц? А люди, которые там живут? Им же батюшка тоже зарплаты платил? Так?
— Так, - Дарья так и держала кружку у рта, не отпивая, а глаза вылупила, словно увидела привидение.
— Сашенька, милая, я поняла, что ты имела в виду, дорогая моя, и больше не обижаюсь, ни капельки, – смеясь от души, Ольга совершенно неожиданно налетела сзади и обняла Сашу.
— Господи, дай мне сил, - прошептала Саша и присела на край кровати.
***
Саша всю ночь думала о Софье, хоть и ловила себя на том, что надо бы и о себе сейчас начать думать. Она уже решила, что если в этом самом Пятигорье не склеится, то в нынешнюю Тюмень поедет. Там-то точно работу найдет. Как-никак столица, да и любопытно до мурашек как тут нынче все устроено.
«Софью матушка везла на пару месяцев на воды в Кисловодск, значит, водичкой здесь лечебной промышляют, исследовали. Только, вот, те проблемы, которые матушка своей дочке прописывает, совсем не так лечатся.» - думала Саша, ворочаясь с боку на бок. Потом села и посмотрела в темное окно.
В бегущей за стеклом темноте стояли леса. Самый темный час вот-вот должен был разорваться тонкой полосой рассвета на горизонте. Потом подъем, завтрак, сборы, а к обеду они расстанутся с Софьей, и, наверно, никогда больше и не увидятся.
— Оль! – прошептала Саша, но Ольга сопеть не перестала. – Оля! – громче сказала Саша в сторону соседней кровати.
— М? – раздалось сквозь сон.
— А там, в Пятигорье, усадьба или дом?
— А усадьба тебе не дом? – откашливаясь ответила напарница недовольно.
— Ладно, сколько комнат там? – уже настойчиво и достаточно громко спросила Саша.
— Три этажа там. На первом кухни, залы, кабинеты, а на остальные комнаты ваши, - Ольга зевала, но теперь уже точно проснулась.
— А ты откуда знаешь?
— Васенька рассказывал.
— «Васенька»? – переспросила Саша и ухмыльнулась.
— Василь Василич, - поправила саму себя Ольга. – когда приезжал с батюшкой твоим. Да и писал много про Пятигорье. Мол, красоты там, воды, и жизнь тихая, не то, что в городах.
— Значит, ты с ним переписку вела?
— Вела, - как-то очень осторожно ответила Ольга и затихла.
— Вот значит истинная причина твоего желания отправиться с нами, - прошептала Саша, но Ольга услышала.
— Еще чего. Просто, мне
