Дикая связь - Джей Бри
Когда я уже полностью одета, я прижимаю руку к спине парня, чтобы привлечь его внимание, и он поворачивается, ухмыляясь, его глаза ярко смотрят на меня. — Ты выглядишь чертовски идеально в моей одежде, сладкая.
Я краснею, что глупо, и огрызаюсь на него: — О чем ты говоришь, этого даже не видно! Ты собираешься быть таким из-за каждого предмета одежды, который я у тебя украду, потому что мои узы чертовски странно относятся к запахам и… я думаю, это будет регулярным явлением.
Атлас пожимает плечами и обхватывает меня за плечи, пока Гейб входит обратно в комнату с моим ключом, который он стащил. — Забирай у меня все, что хочешь, забирай все. Тебе нужна и моя машина? Она может немного пострадать, но только если ты дерьмово водишь.
Я сморщилась, и когда взглянула на Гейба, он все еще смотрел на Атласа так, будто хотел вырвать ему горло, поэтому говорить стало еще труднее, но я нашла свой голос: — Вообще-то у меня нет прав, так что машину можешь оставить себе. Команда ТакTим забрала мое поддельное удостоверение личности, и благодаря Норту все в кампусе знают, кто я такая, так что обойти это невозможно.
Ухмылка на лице Атласа немного ослабевает, но затем он наклоняется и нежно целует меня в щеку, слегка касаясь моей кожи.
— Я добавлю это в список вещей, которые мы должны уладить для тебя, это будет на одном уровне с GPS-трекером и поиском работы, если ты все еще хочешь ее найти.
Я выдохнула и изобразила улыбку. — Итак… абсолютно выполнимое дерьмо, ничего такого, что могло бы разозлить Норта настолько, что он приковывает меня в своем гребаном подвале.
Глаза Атласа сужаются, но я не хочу ввязываться в это дело, поэтому обхожу его и направляюсь к кровати, запихивая последние несколько тетрадей в сумку. Мне нужно найти свою обувь, потому что у меня всего их две пары, и одна пара осталась в учебном центре.
Другую пару с меня снял Норт.
Черт, я не хочу больше думать об этом человеке сегодня.
Гейб тихо подходит ко мне, колеблясь, но я не знаю почему, пока он не протягивает мне пакет. — Грифон дал мне это сегодня утром. Он сказал… черт, неважно. Они твои.
Я хмурюсь от его неловкости, но потом, когда беру сумку и заглядываю внутрь, я нахожу свои кожаные ботинки. Я нахожу свою гребаную, уцененную, идеальную пару потрясающих кожаных ботинок, которые, как я думала, остались позади, когда ТакTим схватили меня, из-за которых я плакала несколько дней, и все же они здесь, в этой маленькой сумке.
Я разрыдалась.
Это так чертовски нелепо, и Гейб смотрит на меня с таким ужасом, который говорит о том, что ему очень хочется убежать от меня прямо сейчас и навсегда вычеркнуть этот момент из своей памяти. Но потом он хватает меня за локоть и притягивает к своей груди, чтобы обнять – сдержанно, но надежно, как делают парни, когда боятся, что раздавят тебя.
Я всхлипываю на нем, прижимаясь лицом к твердой поверхности его идеальной груди, бормоча: — Это лучшая обувь, которая у меня когда-либо была, и я думала, что потеряла ее. Черт, это так неловко! Вы оба должны уйти и забыть об этом. Обещайте мне, что мы никогда больше не будем об этом говорить.
Гейб хмыкает, потирая рукой мою спину, как будто все еще боится, что я расплавлю ему мозги, если он сделает что-то не так. — Ты должна была просто спросить его о них. Грифон не Дрейвен, он может быть разумным, знаешь ли.
Я фыркнула на него, что, вероятно, было ошибкой, учитывая мое состояние, и отстранилась от него, чтобы взять сапоги и обуться. Я мгновенно чувствую себя собранной и милой, а не бессистемно брошенной, как три минуты назад.
Грифон только что вручил мне небеса, а этот человек ни черта не понимает.
— Так, значит, обувь – это путь к твоему сердцу, понятно, — говорит Атлас, и я смотрю на него с водянистой улыбкой.
Мы все хватаем свои сумки и выходим, закрывая за собой дверь. — Скажи мне, что я сейчас не выгляжу мило, попробуй! Я могу убить человека сегодня. Я могу зайти в класс Нокса и содрать с этого засранца кожу живьем в этой обуви.
Гейб качает головой. — Может, тебе не стоит их носить, теперь мы все знаем, что ты можешь подкрепить свои угрозы действиями.
Это первый раз, когда кто-то из них упоминает мой дар, но он не говорит больше ни слова об этом, никакого давления или затяжных взглядов по этому поводу, так что я не сразу убегаю в закат.
Я следую за ребятами по коридору и вхожу в лифт, доверяя им вывести меня из этого кроличьего уголка дома, потому что я снова не имею ни малейшего представления о том, где нахожусь. Серьезно, мне нужно, чтобы кто-нибудь принес мне карту.
Когда двери лифта закрылись, Гейб на секунду замешкался над выбором этажа и посмотрел на меня. — Мы спустимся на завтрак или пойдем в гараж и поедим в столовой?
Я морщу нос. — А есть третий вариант?
Атлас наклоняется вперед и выбирает подвал. — Да, в кафе вниз по дороге от кампуса делают хороший кофе и буррито на завтрак.
Я открываю рот, но он меня обрывает: — Не говори мне сейчас ни слова о деньгах, Олеандр, или я порву Норта на куски за то, что он заставляет тебя чувствовать себя дерьмово из-за этого. Я прекрасно знаю, кто ты и откуда, и я не беспокоюсь о том, чтобы покрыть расходы на все, что тебе нужно, пока ты не освоишься.
Мне все еще не хочется, чтобы он платил за меня, но мне также очень не хочется видеть Норта этим утром, поэтому я просто наклоняю голову и киваю, снова глядя на идеальные кожаные сапоги. Я работала, чтобы заплатить за них. Я рыскала по секонд-хэндам с пригоршней долларовых купюр, засунутых в карман, пока не нашла их.
Я говорю себе, что просто буду следить за тем, за что он платит, а потом верну деньги, как только смогу. Если эти двое не против, чтобы я нашла работу, а Грифон сказал, что поддержит меня, то Норт должен смягчить условия, верно?
Он же не наш босс… верно? Господи, почему все так запутано?
Когда двери лифта снова открываются в гараже, мы подходим к
