Разлюбить князя (СИ) - Ирма Хан
— Ну, всё, всё. Хватит. — Буршан снова потрепал пса по голове. — Завтра мы с тобой утром в дозор отправимся. Хочешь в дозор?
Пёс наклонил голову, внимательно слушая хозяина.
— Так ты рад?
Бурт звонко гавкнул.
— Молодец. Хороший мальчик. А сейчас иди на место. Я скоро приду и погуляю с тобой.
Пёс послушно пошёл в конюшню. Видно, там он жил вместе с лошадьми.
— Буршан, ты пса после прогулки покормишь или мне сейчас покормить?
— Я его сам покормлю, — с улыбкой глядя в след Бурту, сказал князь.
За то недолгое время, что Таня была знакома с князем, он улыбнулся при ней первый раз. Она заметила, как на щеках у него заиграли ямочки. «Похоже, собаку свою он любит больше людей», — подумала она, вспомнив, с каким холодным выражением лица разговаривал он с Рубериком.
Конюх, взяв коня под уздцы, повёл его в стойло. «Э, да у них тут демократия, как я погляжу! С князем на «ты», — удивилась Таня.
— Пойдём, — Буршан кивнул головой в сторону высокого крыльца. Таня пошла за ним. Они поднялись по крутым ступеням. Буршан распахнул массивную, украшенную узорами дверь и пропустил Таню вперёд:
— Заходи. Теперь это твой дом.
Она вошла в прохладный полутёмный коридор, в котором были расположены ещё три двери. Мужчина распахнул центральную дверь и снова сказал:
— Заходи.
Часть 1 глава 10
Она оказалась в просторной комнате, в которой располагалась большая печь. Не успела осмотреться по сторонам, как раздался звонкий девичий голосок:
— Господин звал меня?
— Да, Эрда. Проходи. Это… так как ты, говоришь, тебя зовут? — он с усмешкой посмотрел на чужеземку, но взгляд его при этом оставался холодным.
— Таня. — Ивлева решила придержать свой характер.
— Это Таня. Она будет жить со мной.
— Хорошо, господин. — Девушка с любопытством посмотрела на женщину.
Потом Буршан повернулся к Тане:
— Дай мне свою обувь.
— Зачем это? — удивлённо подняла она брови.
— У нас такую обувь не носят. Я подберу тебе сапожки и туфли по твоему размеру. — Довольно миролюбиво объяснил князь. Не хотел он резко разговаривать с Таней при прислуге. Ни к чему Эрде знать, что у них с чужеземкой натянутые отношения.
Таня сняла кроссовки и подала ему.
«Какая ножка маленькая», — подумал князь, убирая обувь в холщёвый мешок. Маленький размер женской ноги был редкостью не только в их клане, но и во всей Голубой Дали.
— Покажи Тане дом. Я скоро вернусь. — С этими словами Буршан вышел, оставив женщин наедине.
Какое-то время они рассматривали друг друга. Потом Эрда сказала восхищённо:
— Ты очень красивая. В нашем клане мало симпатичных женщин, а таких красавиц я и не видела никогда.
В её словах не было ни капли зависти. Похоже, девушка была простодушна, и слова её были искренни.
— Ты тоже очень мила, — улыбнулась Таня. — И глаза у тебя добрые, и улыбка светлая.
Девушка зарделась от похвалы. На самом деле, внешность её была самой заурядной. И фигура красотой не отличалась. Эрда была невысокого роста, коренастая и широкоплечая. Ничего удивительного в том, что длинноногая Таня, обладающая тонкой талией и высокой грудью, вызвала у неё восхищение. К тому же джинсы и облегающая футболка только подчёркивали её стройность. Если все девушки клана были сродни Эрде, то, понятно тогда, почему два князя вступили в спор за чужеземку.
— Ты давно служишь у князя?
— Четыре года, госпожа. Как только он достиг совершеннолетия и перешёл жить в свой дом.
— Какая я тебе госпожа?
— А кто же? Конечно, госпожа, раз будешь с князем жить.
— Я хочу, что бы ты называла меня по имени. Это возможно?
— Нет, — покачала головой девушка. — Я не могу… Слугам не положено называть господ по имени, ведь…
— Подожди, — перебила девушку Таня, — но конюх при мне называл князя Буршаном.
— Салит? Да. Только ему уже больше шестидесяти лет и поэтому он может обращаться к князю по имени.
— То есть те, кто старше шестидесяти могут князей по имени называть?
— Те, кому больше двадцати одного года. А до этого либо князь, либо господин. У нас так заведено.
— Но сначала Салит назвал его господином.
— Так это правильно. Смотри, — старательно стала пояснять Эрда, без какого-либо раздражения, — все, кто старше двадцати одного года могут обращаться и князь, и господин, и по имени. А тем, кому ещё двадцати одного нет, не должно называть князя по имени.
— А сколько тебе лет? — спросила Таня, при этом решив, что двадцать один год в этом мире считается совершеннолетием.
— Восемнадцать.
— Так ты с четырнадцати лет в услужении?
— Да.
— Не тяжело? Ведь ты совсем юная…
— Нет. Что ты! У меня и дел-то по дому не много. С чего же уставать? К, тому же, служить у моего господина одно удовольствие! Он и платит хорошо, и относится ко мне по-доброму, и подарки дарит маленькие.
— А что входит в твои обязанности? — Таня прошла вглубь комнаты и за печью увидела кухню. — Готовка?
— Нет. Я убираю дом, стираю и глажу бельё, протираю пыль и слежу за обувью господина. А ещё в мои обязанности входит уборка бани и чистота во дворе, а так же я расставляю и зажигаю вечером свечи. «Ага… — подумала Таня, — значит, электричества у них ещё нет», а вслух спросила:
— А палисадник? Вокруг дома Буршана необыкновенно красивые цветы. Это твоих рук дело?
— Нет. Для этого приходит садовник.
— А кто же готовит? Кухарка?
Эрда улыбнулась:
— Обычно для князя ходит за едой хозяйка или его женщина, но, когда князь живёт один, то еду из харуша приношу ему я.
— Что такое харуш? — спросила Таня, подходя к лестнице и заглядывая наверх.
— Там спальня. Ты будешь там с князем спать. Харуш?.. Ты, когда в наше селение въехала, видела красивый терем на площади?
— Да, видела. Только я думала, это терем князя.
— В какой-то степени ты права, — снова улыбнулась девушка. Она вообще была улыбчива и доброжелательна. — Харуш принадлежит князю Карушату, отцу моего господина. Он глава нашего клана. А вот княжеские дома особой роскошью не отличаются от домов простых жителей.
— Да? А как же князя от селянина отличить?
— По одежде. У них зимняя одежда отделана мехом газуаров. Это очень опасный и редкий зверь. Говорят, этот зверь обладает странной способностью: он, вроде, мысли читает или чувствует, о чём думает охотник. Единственное место, где можно добыть этот мех — Чёрные скалы. Туда газуары уходят умирать. И убить можно только умирающего газуара. На молодых и здоровых зверей охота запрещена. Если только сам газуар не нападёт
