Ученик - Брамин Кагетович Виланов
Напрягшийся член ткнулся в лицо служанки, но она не знала, чего от нее ждут. Пришлось двинуть бедрами и погрузить его в приоткрытый рот. Она раскрыла в удивлении глаза и застыла не шевелясь.
— А теперь делай тоже, что и во время поцелуя. — пришлось подсказать иначе мы бы так и простояли в такой позе до утра.
Конец тут же почувствовал шершавое прикосновение ее язычка гуляющего по всей поверхности головки. Это вызвало волну удовольствия, прошедшую по телу. Хотелось податься вперед, чтобы дойти до горла, и схватив за волосы этой сучки, кончить прямо в ее желудок. Но это слишком для столь неопытной и неразвращенной девицы. Чуть подавшись в бок, я уткнулся в ее щеку и пару раз двинул тазом. Милое личико, которое растягивалось от активности моего члена во рту, вызывало злодейское удовлетворение. Теплое и мокрое от слюны место обволакивающее крайнюю плоть быстро подвело к развязке. Как только начался оргазм, я вытащил хозяйство и густые плевки стали покрывать горничную. Воздержание скопило такой запас, что извержение стало похоже на дождь. Сперма стекала вниз из ее прически по лицу прямо на одежду.
— Ой… — все, что смогла выдавить из себя недоумевающая девка. А затем подхватила пальцами с фартука каплю липкой и вязкой субстанции и уставилась на нее.
— Вот это и есть минет. — усмехнувшись, я поднял рассевшуюся девицу и помог умыться в ванне. Как только она привела себя в приличный вид то резво убежала прочь. Мне же не оставалось ничего другого как завалиться спать.
Проснувшись утром, на тумбочке у кровати обнаружил стопочку монет. Вот я официально и стал шлюхом. Странное ощущение. Мне платят за мои извращения и пользования женщинами. А что не плохо. Если уж вынуждают обстоятельства, то это не значит, что нужно воротить нос и не пытаться воспользоваться ситуацией в угоду себе. Конечно, можно было и не обманывать наивную бедняжку, и дать то чего она ждала, но сделка есть сделка. Посмеявшись, насколько быстро изменилось мое отношение к торговле телом, я забросил деньги в карман плаща и спустился вниз.
Эля и Скай уже сидели внизу и завтракали. Похоже, они не захотели давиться сухомяткой из запасов и решили поесть нормальной горячей еды на дорожку. Видимо не только я страдаю от путешествия. Им уже принесли по яичнице с беконом, обнюхав тарелку блюдо было признано съедобным, и я попросил у официантки и мне тоже. Ели молча каждый думая о своем. Пару раз мельком видел вчерашнюю любовницу. Но она избегала встречаться со мной взглядом. Неужто так обидел ее? Ну, переживу. Зато будет знать, что не стоит верить мужикам. Особенно мне.
Мы уже хотели отбывать в путь, закончив с трапезой, когда в трактир забежала какая-то бабка в цветном платке, и вцепившись в работницу трактира, принялась увещевать, ничуть не понижая голоса:
— Беда то, какая приключилась! Где Милка? Как на рынок ушла? Передай, чтоб быстро домой шла. — на ожидаемый вопрос «в чем собственно дело» старуха выдала. — Темную нашли. Щас в суд повели.
Дальше я уже не слушал. Темный маг здесь? В этом захолустье? Чет не верится.
— Мы сильно спешим? — поинтересовался я у куратора. Она все-таки главная и ей решать.
— Хочешь посмотреть на эту темную? — куратор правильно поняла мой намек. — Не то чтобы у нас было свободное время, но подобным занимается ИСБ, а так как мы единственные на протяжении сотни миль безопасники, то стоит взглянуть.
Расплатившись за завтрак, мы запрыгнули в карету и погнали в сторону городишки расположенного в 5 минутах езды от постоялого двора. Любин так назывался этот прекрасный населенный пункт, полностью отвечающий ожиданиям средневекового поселка. Низкие домики, грязь под ногами, запах дыма из печных труб, скотина, разгуливающая по улочкам. Да уж в Аугсбурге просто курортное место на берегу теплого моря по сравнению с этим. Карета едва помещалась в узкие проезды, распугивая гусей и крестьян. Хорошо хоть не пришлось долго слушать проклятья в свой адрес и гагаканье вдогонку.
Ратуша была самым величественным зданием в городке. Если так можно высказаться о двухэтажной постройке с часами на башенке. В Данкере протоиерей и то шикарней живет. Расталкивая собравшуюся толпу, которая окружила здание магистрата на центральной площади Любина, мы потихоньку продвигались к открытым настежь высоким двойным дверям. Кто-то был не рад, что какие-то наглецы беспардонно лезут к месту всеобщего интереса. Но увидев оружие, коим мы были обвешаны, все недовольные быстро затыкались и пропускали вперед. Мне кстати вернули мой зачарованный кинжал, и теперь он покоился до поры на поясе. Рядом с арбалетом на ремне через плечо. Тем самым принадлежавшим погибшему командиру оперативниц. Неведомо как, но спасшее меня оружие вернулось ко мне вместе с ножом.
Постепенно мы все же зашли под свод ратуши, которая представляла собой большой зал с множеством длинных скамеек, и это роднило ее с церковным храмом. У противоположной с входом стены возвышался постамент с трибуной, за которой, неистово стуча молотком, пожилая женщина, пыталась навести порядок в помещении, где царил шум и гам свойственный при собрании такой толпы орущего народа. У нее ничего не выходило, так что пришлось помочь, иначе голова обещала расколоться от ора вокруг. Набросав плетения тарана, я направил руку в сторону широкого окна и активировал заклинание. Звон стекла и вылетевшая наружу рама заставила всех заткнуться и повернуть головы в сторону звука. На осуждающий взгляд Эли я только пожал плечами. Получилось же.
— Элеонора Бишоп. Имперская Служба Безопасности. — стоило представиться с протянутым вверх серебристым жетоном как стало тихо как в гробу. Уважают контору все-таки. Даже в этой дыре. — Всем успокоиться.
Жители глядели на нас как на дьяволов, выпрыгнувших из разверзнувшейся земли. Со страхом боясь посмотреть в глаза. Хорошо хоть не кинулись в панике прочь из помещения. Стоило нам двинуться в сторону первых рядов, как заполонившие ратушу люди принялись расступаться, давая дорогу. Словно волнорез мы легко дошли до трибуны, не встречая препятствий.
— Это за окно. — я положил монетку рядом с женщиной с зависшим в воздухе молотком. Целый талер многовато конечно за порчу имущества, но не хочется портить имидж ИСБ. Да и у Эли просить помельче деньгу некрасиво.
