Иду за мечтой (СИ) - Светлана Велесова
Осмотревшись, приметила густые заросли кустарника у края леса. Они отлично скроют от дороги. Только кострище потушить, чтобы угли не светились ночью. Но сначала приготовить ужин.
Пока лазила по буеракам, собирая хворост, начало темнеть и я поняла что с ночёвкой в лесу сильно погорячилась. Зловредный гнус, который днём был не заметен, к вечеру просто озверел. Если я не хочу на пол леса светить костром, дымом отпугивая мошкару, надо выходить к реке, там гнус унесёт ветром. Хм, вот странно, я не помнила, чтобы раньше гнус нам досаждал. Хотя тогда я больше полагалась на отца и деда. Что говорили то и делала, может они как-то отгоняли мошкару, да я не обращала на то внимание. А сейчас надо уносить ноги.
Только в какую сторону идти? Решать надо быстрей, сумерки стремительно погружали лес во тьму, ещё немного и будет ни зги не видно. Ладно, проверю своё чувство направления. Весь день я шла на запад, значит река была слева от меня. Повернув налево стала продираться сквозь подлесок. Направление выбрала верное, но к реке вышла злая, уставшая, с порванным рукавом и царапиной на щеке. Первый опыт самостоятельности да уж.
Никаких сил заново собирать хворост и разводить костёр уже не было. Пристроив мешок у сушняка, оценила будущее место ночлега. Коса мелкой гальки у воды вся продувалась ветерком, слава богам гнус исчез, но от воды тянуло сыростью. Ничего, укутаюсь в одеяло и будет тепло, а пока на небе светит луна надо выпотрошить птицу, а то к утру протухнет.
Достав нож, присела у края воды и быстро разделала тушку. С перьями не стала возиться, содрав их вместе с кожей и бросила в воду. Туда же отправились лапы, голова и внутренности. Будет рыбе раздолье. Нарвав у берега лопухов, завернула тушку, обвязала гибкими прутиками и положила между больших камней почти касаясь воды. Так она в холоде прекрасно сохраниться до утра. Тщательно отмыв руки и нож от крови, вернулась к сушняку. Пристроив лук под рукой, закуталась в одеяло и попыталась уснуть.
Но сон не шёл. Мысли унеслись домой. Представилось, как там горит свет, тётя Маруша хлопочет у растопленной печи, готовя рыбу, братишки давно спят в уютных кроватях с мягкими перинами и тёплыми одеялами, бабушка Галаша шамкая беззубым ртом, рассказывает, что вот в её молодости жизнь была намного лучше, а дядька Казим, строгая из дерева сыновьям игрушки, слушает престарелую мать, кивает, не перечит, но думает о своём: как ещё одно поле засеять, да где сторговать пару свиней, а то без хозяйства в деревне туго. Интересно они скучают по мне?
Я скучала, очень, но возвращаться не хотела. Здесь, лёжа на берегу и дрожа от сырого холода, под тихий шелест накатывающих волн я смотрела в чёрную бездну неба, где после захода луны одна за другой загорались яркие звёзды и внутри рождалось и ширилось чувство безграничного счастья. Словно доселе сковывающие путы, лопнули и я настоящая никому не ведомая обрела свободу.
Шорох в лесу вмиг вернул к реальности. Рывком сев, схватила лук, наложила стрелу и стала всматриваться в темноту. Кто-то шёл в мою сторону. Тихо встав, стала медленно отступать всё время держась спиной к реке, лицом к лесу. Вскоре шелест кустов стих и сквозь листву завиднелась огромная косматая тень.
Сердце ухнуло в пятки от испуга. Медведь? Я сделала ещё пару шагов назад и неосмотрительно наступила на ветку. Треск в ночи раздался такой, что я сама подпрыгнула от испуга. Зверюга метнулась на берег, приземлившись на четыре лапы, завертела головой, увидела меня и огромная пасть оскалилась клыками.
Я ни жива ни мертва от страха уставилась в горящие углями глаза нереально огромного волка.
— Рррррр — Волчара скаканул в мою сторону, припал на передние лапы и опустил голову, готовясь к прыжку.
Я замерла, время превратилось в кисель. Словно во сне руки сами, подняли лук и натянули тетиву. Я прицелилась. У волка на загривке вздыбилась шерсть, клыки ещё сильней оскалились.
— Рррррр
И в миг, когда он готов был прыгнуть, а я спустить стрелу прямо ему в сердце, я опустила лук.
— Ты за едой пришёл?
Услышав мой голос, зверь не прыгнул, но всё так же скаля клыки и утробно рыча не сводил горящих глаз.
— Иди бери, — медленно подняв руку указала на место запруды в реке, где лежала тушка глухаря. — Бери, и уходи. Мы не враги, нам делить нечего.
Я наверно спятила, раз решила поговорить с волком. Но сейчас это не казалось чем-то странным. Наоборот, было чувство, что волк понимает. Не сводя с меня настороженного взгляда, зверь попятился, а потом стремглав развернувшись, одним прыжком подскочил к реке, ухватил зубами свёрток с птицей и ломая кусты удрал в лес.
Постояв немного и прислушиваясь, не вздумает ли вернуться, подождала, пока в лесу опять стихнет, сунула стрелу в колчан и вернулась к сушняку. Какой тут спать. Чувствуя, как начинает потряхивать от пережитого испуга, подобрала мешок, сунула в него одеяло и не углубляясь в лес, быстро зашагала по берегу реки, всё ускоряя шаг, пока не сорвалась на стремительный бег.
В какой-то момент, берег стал обрывистым, коса уходила под воду и пришлось карабкаться наверх, и дальше я бежала уже не разбирая дороги, пока не выбилась из сил, а когда остановилась, меня со всех сторон окружали высокие сосны. Их густые кроны скрыли небо и звёзды, только взбудораженные моим появлением светлячки носились над зарослями папоротника, давая возможность хоть что-то рассмотреть. Приметив разлапистую сосну полезла наверх, повыше от
