Altera pars (СИ) - Аувэст Дания

— Они, Лисабэль, до того, как события вынудили их переселиться в другой мир, пытались разгадать очень важную для титрионов загадку.

Я напряглась. Чувствовала, блин, заранее нехорошее.

— И что они исследовали?

— Можно ли разорвать связь между близнецами-титрионами.

Я офигела. Культурно. На лице никак не отразилось мое удивление и злость.

Кое-какие нехорошие подозрения возникли в голове.

— И как же вы хотели узнать, достигли ли они успеха, следя за мной?

Мужчина вздохнул и с сожалением сказал:

— Твои родители были учёными, Лисабэль. Очень увлеченные своим делом. И… — Мужчина словно специально выдержал драматическую паузу. — И главным опытными образцами были их дети.

Глава 4

Если до этого я офигела культурно, то на этот раз все произошло прямо противоположно.

Я резко остановилась, чудом не упав.

— Вы сейчас серьёзно? — выдавила кое-как.

Оставайся внешне спокойно, Лиса, ну же…

Мужчина тоже остановился, повернулся и вперил в меня свой взгляд.

Невольно по коже пробежал табун мурашек. Титрион словно под кожу ко мне заглянул, стремясь узреть саму душу.

Отчего бы такое пристальное внимание?

— Да, Лиса. Я не стал бы о таком шутить.

Я бы сказала, что вы в принципе тот еще шутник.

— Твои родители очень долгое время искали способ, который смог бы разорвать связь близнецов. Они хотели если не изменить особенность рождаемости, то хотя бы спасти тех, кто уже появился на свет и стал неразрывно связан. Таким образом они дали бы возможность не погибнуть сразу двоим близнецам. И, возможно, тот, чья связь была разорвана, смогли бы дать потомство, которое уже и вовсе бы не было проклято богами.

Мужчина говорил спокойно, уверенно, со знанием дела. Но в то же время словно передавал чьи-то слова. Возможно, моих родителей. Скорее всего, так и есть.

— За что они так с нами поступили? — чуть осипшим голосом выдала.

— Не за что, Лиса, а ради кого. Изначально они хотели спасти своих детей, разорвать порочный круг и дать возможность жить без вечного страха, что завтра ты скончаешься в агонии, потому что твой брат или сестра умер или погиб. И то и другое — такое себе удовольствие.

Вообще, я имел в виду богов, а не своих родителей. Я же не такая дура и могу сложить два и два.

И я не считаю своих родителей фанатиками, помешанными на работе. И уж тем более не буду обсыпать сейчас их проклятиями, за то, что они использовали нас с братом как материал для экспериментов. (Надо сказать, что мне теперь понятно, почему мой брат такой псих. Над ним просто в детстве эксперименты ставили.)

Плюс, я не жалуюсь на память и помню видение, в котором мои родители говорили о том, что им нужно разорвать прочную связь. Теперь, благодаря ректору, понятно, какую именно.

— А боги, чем им насолили титрионы, что те так поиздевались над нашей репродуктивной функцией?

Мне пришлось самой возобновить движение, иначе мы до ночи не доберёмся до места назначения, которое, впрочем, мне и неизвестно.

Но зачем-то же туда ректор свои лыжи навострил.

— Тебе известно, кто такие первосоздатели? — Быстро догнал меня ректор.

Я кивнула и выдала:

— Мужик, что мимо очередной юбки пройти не может, не нырнув под нее, и его женушка, тоже та еще ненормальная, впрочем, с таким кабелем муженьком я ее отчасти понимаю. Однако, по-моему скромному мнению, психушка плачем по обоим.

Мужчина хмыкнул, явно оценив мной сказанное.

— А ты, я смотрю, времени зря не теряла.

Теперь настала моя очередь хмыкать.

— А что мне еще оставалось? Я в конце концов в другой мир загремела, со своими аборигенами, богами и другой мутью. Вот честное слово, лучше бы в какой роман попала…

"А в вашем мире такое возможно?" — тут же вылез с вопросом Заря.

"Да, у нас только так люди в романы попадают, чтобы там найти свою любовь…"

"А в реалии это сделать нельзя?" — Кажется, могущественное существо в моей голове искренне было растеряно.

"Если тебе так интересно, сам и узнавай, но знай, что тогда тебе придется изменить в себе одну очень существенно важную вещь."

"Что?" — да, любопытство Зари не занимать.

Вон как проникся вопросом, хотя я и лицо не вижу, но по голосу все понятно.

"Ориентацию, Зариахат. Готов на такие жертвы или их и вовсе не придется приносить?" — выдала я ну очень по-деловому, перед этим выдержав трагичную паузу. А услышав в ответ какие-то непонятные булькающие звуки, расхохоталась. В реальности. И резонно услышала:

— Мне даже интересно, что ты скажешь на этот раз, чтобы оправдать свое поведение.

И хоть мужчина произнёс это как бы между делом, продолжая вышагивать по коридору на манер "я царь, меня интересует лишь нечто царское", я прямо-таки воочию увидела и насмешку, и иронию, и лютый интерес.

Настал мой черёд издавать непонятные звуки умирающей касатки.

"Ой, дура-а-а…"

И вроде вопрос был замят и похоронен последовавшей тишиной, но ощущение, что мы к нему вернёмся, не покидало меня.

— Так что там с богами этими? — задала я вопрос, пытаясь отвлечься и отвлечь заодно титриона, умудряющегося, вышагивая чуть впереди, косится на меня.

— Первосоздатели, как ты правильно заметила, очень странные персоны нашего мира. Однако, они его и создали, преобразовав хаос. А тебе, как никому другому, известно, что родителей не выбирают.

Шпилька в мой огород была запущена очень метко, однако не попала в цель.

Не буду я говорить, не надейтесь. Делайте это сами, ректор, в конце концов вы по профессии профессиональный словоблуд.

— Первосоздатели противоположны друг другу. Один олицетворяет Смерть — Акрист, конец всему, а Ирит — Это Жизнь, рождение. Боги эти очень и очень старые, им…. боюсь даже представить сколько им тысячелетий стукнуло, особенно зная, сколько может прожить сильнейшие существа этого мира, созданные ими же. Драконы, например, живут около трёх тысяч лет, а потом перерождаются, если есть такое желание. По идее. Впрочем, мы ушли от темы. За столько лет успеешь устать друг от друга, или, быть может, там другие причины, каждый раз разные. Но Акрист изменял своей жене. Несколько раз. Но каждый раз это все заканчивалась очень пугающе. Может быть, Акрист и вовсе просто таким изощренный образом издевается над Ирит, кто его знает. Но вот очередной акт измены произошёл вновь, да еще и с титрионом. На тот момент это была раса, подобная по силе детям первосоздателей, самим богам. Любимцы обоих первосоздателей и богов.

Хоть я и знала эту историю, но слышать ее из уст ректора было очень интересно. Завораживающе. Титрион не зря протирал своей непостоянной пятой точкой кресло главы АМВРа.

— … Узнав, кем была новая любовница мужа, Ирит обозлилась, сильно. Однако последней каплей стало то, что девушка забеременела. Ребенок был проклят в самом утробе, как и женщина, а вместе с ней и вся раса титрионов за компанию.

Да, злость беспощадна и слепа. А злость обманутой влюблённой женщины и вовсе хуже всех земных кар. Ведь девушка в гневе становится изощрённым мстителем. А уж богиня, да еще и обманутая в очередной раз…

Да, правду говорят, что любить и быть мудрым вряд ли может даже бог.

Впрочем, что-то я отвлеклась.

— С того дня титрионы обзавелись проклятием близнецов. Только вот и это не все. Больше всех досталось той женщине и ее ребёнку.

Мы наконец подошли к нужной нам двери. Мужчина услужливо открыл мне оную, пропуская внутрь.

— Что с ними сделали? — задала я вопрос, параллельно рассматривая помещение, в котором мы оказались.

Большая комната, у меня даже ассоциация с кабинета для физры в школе появилась. Такой зал, разноцветненький, с обшарпанными стенами и просто немыслимо высокими потолками.

Только в этом мире стены у пародии на кабинет физкультуры были выкрашены в белый и по ним кто- то вывел письмена на латыни. Потолок тоже был расписан ими же, но еще на нем кто-то нарисовал круг, в котором был еще один круг, и еще…