Отринуть любовь (СИ) - Гордеева Ольга Владимировна

— Вам надо вернуться, — твердо заявила Юлька. — А то они тут без вас совсем одичают.

— Ты видишь нити? — грустно спросила птица

— Да, — кивнула Юлька, присмотревшись и вновь увидев уже известные ей тоненькие ниточки, тянущиеся сквозь пространство куда-то в сторону и вниз.

— Там, на другом конце, должен быть медальон-образ с моим изображением.

— Я его даже держала в руках, — сообщила она.

— Вот видишь. Значит, кто-то по-прежнему будет иметь возможность манипулировать тем молодым Филином, что родится и воплотится, если я уйду туда, — он кивнул, указав на прозрачно-ледяную землю. — А это еще опаснее, потому что, будучи молодым и неопытным, он не распознает чужие приказы, приняв их за странности ипостаси, и попадет под внешнее управление.

— Значит надо отобрать медальон-образ и уничтожить его, — заявила Юлька. — Только как?

— Как отобрать? — переспросил Филин со странным напряжением в голосе, и Ширин приложила палец к губам, велев Юльке не отвечать. Птица закрыла свои человеческие глаза и замолчала, замерев в полной неподвижности. — Его украдет женщина-рысь, обольстив рыжего элеза. Эрлен, — в бесплотном голосе послышался смех.

— А как уничтожить этот артефакт, не повредив тому, кто заперт внутри образа?

Наджар снова замер, обращаясь к своей бесконечной кладовке знаний.

— Погасив силу концентратора, — ответил он после паузы и странно посмотрел на Юльку. — Я вижу несколько… не один и не два, больше… Ты погасишь один из них, но остальные будут гасить другие.

— Если вынуть камень из специальной оправы, он постепенно разрядится. Перестанет быть концентратором, — объяснила Ширин. — Останется красивая стекляшка с картинкой внутри.

— Образ рассеется, — добавил Филин. — Еще можно поместить камень в среду, антагонистичную наэру. Джив подойдет лучше всего.

— Но там же настоящий ариад, — сказала Юлька. — Мне объясняли, что он чуть ли не вечный.

— Точно, — вздохнула Ширин. — Это мы с тобой образ Ильнары быстро уничтожим. А этот, настоящий…

— А вы, всезнающий Филин, не скажете нам, как уничтожить натуральный ариад? — Юлька с любопытством уставилась на птицу рядом с ней. Тот опять закрыл свои странные глаза и напрягся.

— Плазмой, — ответил он неожиданно. — Наги закаляют ею нигийские сабли. — Камень надо бросить прямо в печь.

— А что будет тому, с кем камень связан? — с беспокойством спросила Юлька.

— Мертвым — ничего, — ответил Филин. — Живым будет больно. Огонь будет гореть в их жилах до тех пор, пока камень не расплавится окончательно.

— Искусственный ариад или рассеется сам по себе, или сгорит мгновенно, — успокоила ее Ширин. — Медальон Ильнары мы разберем, и я оставлю его здесь, у себя, пока картинка не исчезнет. Если сможешь найти и отобрать у оператора образ твоего друга Румянцева, думаю, его можно будет бросить в печь. Потерпит, — усмехнулась хозяйка Некроса.

— А вы сами? — обратилась Юлька к Наджару. — Вы бы хотели возродиться? Вернуться в наш мир живым?

Филин долго молчал, закрыв глаза, словно и на этот вопрос он искал ответ в своей бесконечной памяти.

— Нет, — неожиданно ответил он. — Я не вижу в жизни Вечного ничего привлекательного. — Здесь так спокойно… и интересно.

— Некрос на самом деле — очень необычное и густо населенное пространство, — рассмеялась Ширин. — Но живым тут не место. Тебе, девочка моя, пора, а то ты сейчас упадешь в обморок — там, у меня в кабинете.

Они вышли одновременно и Юлька почувствовала, что Вечная была права — ее тело онемело, затекло, голова кружилась, в ушах стоял неприятный тихий звон, похожий на комариный писк. Ширин нажала одну из кнопок на панели гвора и срочно потребовала кофе со свежей выпечкой. Глотнув живительного напитка, Юлька почувствовала себя немного легче.

— Значит, образ Филина утащит для нас Эрлен, — задумчиво сказала Вечная. — Соблазнив Джилейра. Вообще не проблема, если бы не беда с Эрлен.

— Она стала рысью и теперь не может обернуться? — предположила Юлька.

— Ты в курсе, я смотрю, — кивнула Ширин. — Да. И мы пока не знаем, как ей помочь.

— Может, для начала поймать как — нибудь? В капкан, например. И в клетку посадить, в подвале, вместе с остальным зверьем. Это ж какое будет для нее унижение… Со злости она может быть даже человеком обернется, — предположила Юлька. — Она ведь вроде некрупная. И не летает.

— Может быть, — кивнула та. — Может, стоит и капкан попробовать, и клетку. Лишь бы вернулась.

Они доели булочки и допили кофе, и под конец Юлька решилась задать Ширин мучивший ее вопрос.

— Рейнард сказал мне… — начала она со смущением. — Что у меня профиль силы, как у Элианны. И что я — это будущая она. И что люди уже сейчас видят во мне Элианну. Это правда? Это возможно?

Ширин вздохнула.

— Не знаю, — покачала головой хозяйка Некроса. — Может быть. А может быть — и нет, тут только догадки можно строить. Важно не то, что именно сказал тебе Рейнард, а зачем он это сделал. Какой реакции он от тебя ждал. Что касается профиля силы, тут все … хм, неоднозначно. Твой родной профиль — джив/джив, развитая устойчивость к наэру. Почему-то считается, что у Элианны тоже был джив/джив, но это не так. У нее был джив/наэр, она убивать наэром могла. Твоя странность в том, что ты удивительно легко с наэром работаешь, так, словно это твоя вторая — ударная, т. е. активная — стихия. В твоем профиле силы, если смотреть внимательно, ударный джив и пассивный наэр накладываются друг на друга. Возможно, потому что ты активно осваиваешь эту стихию, а может быть, потому что ты пришлая с Основы, ты у нас единственная такая, Нигейр Алекс не в счет, он воплотившийся Вечный.

— Зачем же Рейнард тогда мне это сказал? — жалобно спросила девушка.

— А что ты подумала после этого разговора? — поинтересовалась Ширин. — Какие мысли пришли тебе в голову?

— Что люди, ставшие мне друзьями, на самом деле ценят не меня саму, а притягиваются силой ипостаси Элианны, — прошептала Юлька.

— Вот видишь. Он посеял в тебе сомнение в твоей собственной ценности и значимости. Ослабил тебя. Обесценил. Зачем ему это нужно? Какую цель он преследует в отношении тебя? Рискну предположить, что ты им зачем-то нужна, но не сильная и свободная, а неуверенная в себе, ищущая поддержки.

— Фантомы делать, — фыркнула она, неожиданно развеселившись. — А совет Рейнарда? Ну, попробовать шеадари?

— А что, отличный совет, — кивнула Ширин. — В Саманданге, в башне Канела, есть шеадр, ведущий на Далирию, столичный остров Ар Иллима. Выйдешь в центре, дойдешь до старого парка, там на окраине стоит шеадр старой кладки, ступенчатый такой, низкий. Он ведет на Иллирию, в замок Филина (но туда не попадешь, шеадари не работает), на Кейдрию (это остров-домен Альсара, туда тоже стоит наведаться в один прекрасный день), и в Далерну к Даллаху. Можешь попробовать, если духу хватит.

Юлька кивнула. Хватит ли у нее духу? Она сомневалась.

— А в чем была ее сила?

— Сейчас уже мало кто помнит об этом, — медленно начала Ширин, а затем замолчала. — Считается, что она была покровительницей любви, красоты и хранительницей Райских островов. Но на самом деле… Элианна была хозяйкой людей. Меня назвают Хозяйкой Некроса, — пояснила она, глядя на недоуменное Юлькино лицо. — В моих архивах Элианну называют Хозяйкой Людей. Все эти разговоры о создании людей-зависимых, наши с тобой эксперименты с образами — ничто перед ее былым могуществом. Она могла повелевать людьми, даже Вечными, так же легко, как хозяин повелевает своими зависимыми. Она делала это силой любви. Или ненависти.

На обратном пути ноги сами принесли Юльку к храму Элианны в Саманданге. Небольшое, очень древнее, но аккуратное и ухоженное круглое здание с куполом находилось недалеко от старых садов эмира, и было окружено своим собственным маленьким садом, в котором даже сейчас, в середине осени, ковырялись две старушки. Нырнув внутрь, она удивилась, что храм не пустует. Посетителей, пожалуй, было даже побольше, чем у того же Оленя, например, или Даллаха. Огромные окна делали храм очень светлым, а купол поддерживали колонны, в средней части которых были высечены образы Двуликих и людей. Ликов Элианны оказалось всего несколько, и около каждой статуи стояли в вазах свежие цветы.