Сестрица невесты принца (СИ) - Воск Степанида
— Да. Это моя сестра Полина. А меня зовут Алина, — она протянула руку. Но не для рукопожатия, а выше. Как для поцелуя.
Платон усмехнулся, но руку принял, едва коснувшись пальчиков. И не присосался как обычно это делали наши ровесники, думающие, что именно так и надо, а лишь поднес к губам.
И с манерами у Платона все в порядке. Не то что у меня. Я и вовсе загрустила.
Чтобы не показаться грубой, осталась стоять и смотреть на весь этот фарс под именем «охмури богача». Хотя убежать хотелось.
— Красивое имя, — мужчина не стал уточнять чье именно. — Платон, — представился в ответ, чуть склонив голову.
Руку Алины он задержал не дольше, чем требовали правила приличия.
— Просто Платон? — Алина взметнула четко очерченную бровь.
— Просто Платон, — подтвердил мужчина, с легкой полуулыбкой.
— Так куда вы, Платон, собрались пригласить мою сестру? — спросила игриво. Эти мурлыкающие нотки Алина тренировала по нескольку часов перед зеркалом. Даже не смотря на нее знала как выглядит каждая черточка лица, как изгибаются губы.
— Я никуда не пойду, — сразу обозначила свою позицию.
Мне совсем не хотелось смотреть как Платон расплывается мокрой лужицей, превращаясь из нормального мужика в озабоченного самца.
И хотя, ничего этого не происходило, я подспудно ждала момента когда начнется процесс превращения. Ведь подобное видела не раз. И не два.
— В дипломатическое представительство на званый ужин, — озвучил Платон место.
У Алины от удивления даже рот приоткрылся.
Кажется кое-кто шокирован не по детски.
— Я никуда не пойду, — произнесла чуть ли не по слогам. Неужели не ясно?
На миг представила себя в кроссовках и джинсах на званом ужине. Люди обхохочутся до смерти. Буду виновата в чьей-то смерти. Оно мне надо?
— Я могу пойти вместо нее, — Алина разве что хвостиком не виляла.
Ни на Платона, ни на Алину не смотрела.
А чего я там не видела?
Как Алина строит Платону глазки? Или как он заглядывает в ее глаза?
— До свидания, — решила попрощаться.
Пусть сами дальше договариваются. И о встрече, и о чем там принято договариваться между мужчиной и привлекательной девушкой.
Произнесла и тут же полетела к себе домой.
Именно полетела, а не пошла. Потому как мой истеричный бег на каблуках только полетом и можно окрестить. Улепетывала так, словно за мной гналось стадо монстров.
В квартиру входила на цыпочках.
— Алиночка, ты? — мамин голос за дверью спальни.
— Это, Поля, — черт, мама не спит. Опять влетит по первое число.
В темный коридор вплыла черная тень. Как же я ненавидела ходить впотьмах, когда вокруг ничего не видно. Но лишний раз свет зажигать не стоило. Семья экономила на электричестве… а шишек прибавлялось. Или выбитых пальцев. Кому как повезет больше. Только Алина могла себе позволить полную иллюминацию. За не выключенную лампочку лишь ее не ругали.
— Поля? А почему ты до сих пор не дома? — мамин голос посуровел.
— Я… Я…, - не знала как сформулировать.
— Опять твои оправдания. Сколько можно? Неужели ты не можешь вести себя как все нормальные девочки в твоем возрасте? Вечно у тебя какие-то отговорки. Вот посмотри на Клаву, дочку тети Тани, она уже работает. Деньги в семью приносит. А ты?
— А я учусь. Получаю высшее образование, чтобы потом работать на приличной работе, — и это я еще не вспомнила, что периодически подрабатываю то тут, то там. Но флаеры раздать это же не работа. И за контрольные деньги получить тоже не работа. Надо как Клава устроиться продавщицей в круглосуточный магазин.
— Хоть бы чему путному училась, а то так, только штаны просиживаешь в институте, — отмахнулась мама.
— Недолго осталось, — буркнула себе под нос.
— И тихо. Алиночку разбудишь, — зашипела в ответ. Как будто это я только что разглагольствовала на весь дом.
— Алины дома нет.
— Как это нет? Как это? Она давно спит. Это ты шляешься где попало, — принялась наступать на меня мама.
Я открыла рот, чтобы попросить ее проверить наличие тела Алины в ее кровати, как она сама появилась на пороге квартиры.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})Да еще и свет включила. Пришлось зажмуриться. После темноты яркий свет резал глаза.
— А вот ты где. Что ты ему про меня сказала? — накинулась на меня сестра.
— Кому? И о чем? — даже растерялась.
— Это сто процентов вы обо мне говорили. И ты наплела всяких небылиц, что он даже смотреть в мою сторону не хочет, — глаза Алины сверкали от злости, она разве что с кулаками на меня кидалась.
— Тихо, тихо, Алиночка. Папу разбудите, — принялась шикать мама. — А ты, Полина, почему нервируешь Алину?
Я успевала только ресницами хлопать, с которых начала осыпаться тушь. Алине было жалко открывать новый тюбик, вот и воспользовалась тем, что заканчивался. Для лучшего эффекта наложения даже пришлось поплевать. Тушь оказалась слишком сухой.
— Я вообще не знаю о чем она говорит, — сложила на груди руки.
Смысла оправдываться, пытаться что-то объяснить, не было. Все равно повернут так как надо. Мне же оставалось только выслушивать претензии, которых, судя по всему, накопилось у сестрички достаточно.
— Ах не знаешь?! — всплеснула руками Алина. — Платон сказал, что я могу пойти на прием, если ты пойдешь и никак иначе. Если бы ты ничего про меня не говорила, то он пригласил бы только меня, — для пущего эффекта она ткнула в себя пальчиком.
— Мы с Платоном о тебе вообще не разговаривали. Я даже имени твоего не упоминала.
— А что это за прием такой? — мама услышала ключевое слово.
— В диппредставительстве, — торжественно заявила Алина. — А эта лохушка идти не хочет. А из-за нее и мне путь туда закрыт.
— Я уже сказала. Что никуда не пойду. И точка, — обидное слово «лохушка» больно резануло по нервам.
Да я лохушка. Да я отказалась идти. И не пойду. Не пойду и все. Не хочу быть всеобщим пугалом. Платон захотел посмеяться над глупой лохушкой. Ему мало обожания? Или на моем фоне решил выглядеть еще более эффектно?
— Я спать, — скинула ненавистные туфли, разлетевшиеся по коридору с грохотом.
На него из спальни выглянул папа. Судя по всему он слышал весь разговор под дверью. А когда начались боевые действия решил вмешаться. А может ему просто захотелось понаблюдать за представлением из первых рядов?
— Привет, пап. И спокойной ночи, — проскочила перед носом прямиком в свою комнату.
Правда, она лишь условно была моей. Приходилось делить ее с Алиной. У нас хоть и была трехкомнатная квартира, но гостиная отводилась под совершение молитвенного обряда, который мама совершала дважды в день.
Утром на зорьке и вечером на закате.
Она и нас хотела приобщить, но ей воспротивилась Алина, заявив, что карьера актрисы и модели никак не сочетается с аскетическим образом жизни.
Мама на удивление легко приняла это объяснение и не настаивала.
Глава 9
Первой на штурм крепости под моим именем, на удивление, пошла мама.
Она прокралась в комнату, когда я уже разделась и легла в кровать. Ни о каком умывании и чистке зубов даже речи не шло. Выйти из комнаты означало встретиться со всем семейством.
Алина, как обиженная сторона, дулась. И в настоящее время, даю голову на отсечение, сидела в кухне и пила чай с ромашкой.
Мама всегда ей его заваривала, когда Алиночке надо было успокоить нервишки. Сестричка чай любила и пила литрами. Тем более когда его заваривал кто-то только не она.
— Полечка, ты уже спишь?
Полечкой я была когда маме от меня что-то нужно, но при этом заставить она не могла.
Редко на меня накатывало такое состояние, когда я упиралась рогом. И тогда требовалось огромное терпение, чтобы уговорить. Не заставить, а именно уговорить. Видимо, внутри меня была какая-то черта, после которой мне становилось абсолютно все равно что со мной будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})Она проявилась еще в детстве.
Как-то нам с Алиной подарили по кукле. Ей — огромную с кудрявой шевелюрой и закрывающимися глазами. А мне в два раза меньше, самую обыкновенную. Все потому что Алина каждый день нудела о том, что хочет именно такую куклу, а я молчала.