Психолог для дракона - Елисеева Валентина
Утренний свет робко пробивался сквозь щель между неплотно задернутыми занавесками, когда Лера очнулась от тяжелого сна. Бархатный балдахин над постелью, зеркала в позолоченных рамах, богатое убранство комнаты — все напомнило Лере о событиях минувших суток. На свежую голову было трудно поверить в реальность произошедшего, и Лера с силой потерла глаза и потеребила кисти балдахина, убеждаясь в том, что все происходит с ней на самом деле. Холодная вода в ванне еще лучше помогла прийти в себя и настроиться на боевой лад. Да, клиент не из легких, но на любого психопата найдется свой психотерапевт. Будем акцентироваться на положительных моментах: пациент скорее человек, чем дракон, а значит, работа не выходит за рамки ее компетенции. Вчерашний эпизод придется обдумать и простить, а затем — оговорить границы допустимого в ее дальнейшем общении с клиентом. Если речь и впрямь идет о его жизни и смерти, то он будет вынужден пойти на разумные уступки и не подвергать ее впредь подобным унижениям. Так же как и она, стараясь спасти своего сына, вынуждена закрывать глаза на его из ряда вон выходящие поступки. Но чисто с профессиональной точки зрения — его способности к гипнозу и внушению достойны восхищения. Интересно, у драконов это природное качество или оно приобретено в череде сотен поколений высокомерных снобов, презирающих род людской?
Служанка помогла Лере одеться в соответствии с правилами этого мира: в приталенное длинное платье с воротником-стойкой и туфли на низких устойчивых каблуках. От прически Лера отказалась и сама гладко зачесала назад свои волосы соломенного цвета, закрепив их шпильками в тугой пучок. На завтрак ей принесли вполне обычную молочную кашу, похожую на овсянку, яйца всмятку и булочки с вареньем. Вместо кофе был компот. Перекусив, Лера решилась выйти из своих комнат.
Во дворце было пока тихо, только слуги бегали по коридорам, но солнце уже встало, а значит — можно идти к главному советнику. Поправив очки, распрямив спину и вытянувшись во весь свой невеликий росточек, захватив блокнот и ручку, она отправилась в лабораторию колдуна-советника за подробнейшими сведениями о Золотом Драконе и его жене неизвестного пока цвета.
Эриас обнаружился в своей спальне — он читал какие-то манускрипты, сидя в кресле рядом с кушеткой, на которой мирно спал Алеша. Лера залюбовалась безмятежным личиком сына, тенью от трепещущих ресниц на его щечках.
— С ним все в порядке? — шепотом спросила она, поздоровавшись с советником.
— Да, конечно, и вам незачем шептать — он ничего не слышит и не проснется.
— Его же надо мыть и переворачивать, чтобы пролежней не было? — обеспокоилась Лера, осматриваясь в поиске ванной и полотенец.
— Что за выдумки? Временной стазис сохраняет объект в полностью неизменном виде, — заверил Эриас, — без всяких пролежней и прочих нежелательных последствий лежачего положения. Для вашего сына время остановилось в тот момент, когда он заснул у меня на руках, понимаете? Я объяснял уже.
— Хорошо, — велев себе не паниковать без повода, ответила Лера. — Давайте вернемся к вчерашнему разговору: что там за проблема с самосожжением у вашего повелителя?
Рассказывал Эриас долго, и по мере Лериных вопросов и его уточнений ситуация прояснялась. Рождались драконы всегда в человеческом облике, разве что с экзотичными глазами и ушами. Но основное отличие заключалось в том, что рождались они с магией, которая с первых минут жизни обеспечивала им огненное дыхание и власть над природными стихиями. Детишки-дракончики росли, учились не извергать огонь на людей при малейшем недовольстве, не ломать вихрями свои кроватки, не устраивать фонтанов в ванной и тому подобное. Но магия у детей была гораздо слабее, чем у взрослых драконов, они многого не могли: не могли лечить людей и животных, не могли создавать защитные пологи, охраняющие границы их страны от чужих вторжений (но могли подпитывать энергией уже имеющиеся магические охранные плетения), с трудом строили порталы в рамках своей страны (при постепенном ослаблении магии эта способность терялась у них полностью), а главное — не могли оборачиваться драконами. В своей звериной ипостаси драконы были практически неуязвимы и очень сильны, жар их пламени мог мигом спалить целую деревню, а магическая мощь — разрушить целый город. Взрослые драконы могли нести и много добра — остановить мор, вылечить смертельно больного человека, спасти земли от засухи и наоборот — от паводков и селей. Если в стране в правящем клане был хоть один полноценный дракон — государство жило припеваючи и не опасалось нападения соседей.
— Погодите, драконов и без того мало, но они еще и друг на друга нападают? — удивилась Лера.
— Увы, это очень воинственная раса, — кивнул Эриас и продолжил рассказ.
Той магической энергии, что при рождении доставалась дракончику от родителей и мировой ауры, хватало максимум на сто лет, а чтобы обрести крылья и пополнить запас магии на вторую часть жизни, он должен был пройти обряд венчания и инициации. Собственно говоря, такой инициацией становилась первая брачная ночь: молодые драконы проходили в храме древнейший ритуал, связывающий их пожизненными супружескими узами, а после совместной ночи, переполненные новой магией, они выходили на край самого высокого скалистого обрыва и, взявшись за руки, бросались вниз. Во время падения они впервые в жизни прямо в воздухе оборачивались, меняя ипостась, и вверх взмывали два могучих и прекрасных полноценных дракона.
— О-о-о-о, — протянула Лера, впечатленная нарисованной картиной. Но практицизм взял свое, и она уточнила: — А если не получится обернуться? Или с непривычки в крыльях запутаются? В первый раз же!
— Обернутся обязательно — древний ритуал не для красоты проводят, — неодобрительно отмахнулся Эриас. — И не запутаются — у драконов врожденное умение летать, как у птиц.
— М-да, птенцов тоже из гнезд выбрасывают, — согласилась Лера. — То есть несчастных случаев история не зафиксировала?
— Нет!
— Я просто проясняю непонятные моменты, — миролюбиво напомнила Лера. — В моем мире нет драконов, помните? Объясните мне, какое значение для драконов имеет счастье в браке, если ритуала и совместной ночи достаточно, чтобы пробудить в них магию и способность к обороту?
— Если дракон женится на драконице, то счастье не так уж и важно, — ответил Эриас. — Но, к сожалению, как вы верно заметили — драконов мало…
Да, пару в своей расе до столетнего юбилея находили не все. А после ста лет дракон окончательно лишался своей магии и возможности обрести вторую ипостась. Поэтому у расы драконов был еще один обязательный ритуал: в день своего столетия не обретший пару дракон-человек приходил на тот же высокий скалистый обрыв и бросался в пропасть. Легенды говорили, что это последняя возможность чудом обрести крылья, но чуда еще ни разу не случалось, а падающий на дно ущелья человек последние остатки магии преобразовывал в огонь и добровольно сжигал самого себя. На дно ущелья осыпался лишь его пепел.
— А если он не спалит себя? — хрипло спросила напуганная Лера.
— Разобьется насмерть. Если не умрет сразу, то будет долго и мучительно умирать от множественных ран на каменном дне ущелья, без еды и питья, на жаре или морозе. К умирающему дракону приближаться строго запрещено, да и не рискнет никто спуститься вниз на сотни шагов по отвесной скале — это же верная смерть для любого человека: если не свернет себе шею, упав со скалы, то его убьет мощной магической вспышкой, когда дракон испустит последний вздох. Так что сгорают все, по-другому еще не бывало, драконы не проявляют слабости перед лицом смерти, а отказ от самосожжения — это бесчестье по меркам драконов. Кто не смог обрести крылья, тот жить недостоин.
— Как же их обрести, если драконицы или дракона в пару не нашлось? Причем тут бесчестье и обязательный эшафот?!
Теперь Лера не возмущалась ранними помолвками. При такой жуткой альтернативе и впрямь лучше с пеленок знать, что у тебя есть спутник жизни! И жениться лучше пораньше, не дотягивая до крайнего срока.
