Отбор для тёмного мага (СИ) - Соло Слава
Тогда я ему искренне посочувствовала, потому что прекрасно поняла. Со мной то же самое. Каждый, кто узнает о своем даре, почему-то норовит спросить «каково мне». Но ведь очевидно же, что как и в случае с татуировками, правду рассказывать никто не горит желанием, да и вопрос, мягко говоря, не отличается уникальностью.
— Я читаю молитвы на ночь, и вспоминаю лицо Арона, — отчеканиваю я, — это помогает мне вспомнить, кто я такая на самом деле.
— Прекрасный метод, — Офелия улыбается. Я пытаюсь уловить на её лице признаки неискренности, но нахожу там только благожелательность. Прекрасно, значит у меня просто паранойя. — Наверное это прекрасно, — мечтательно продолжает она, — точно знать, что в мире есть человек, с которым связана твоя судьба.
— Это ничем не отличается от любви. В любой паре возможно такое единение, — пожимаю плечами я.
Меньше разговоров о своем даре, я люблю только разговоры об Ароне с незнакомыми людьми. Счастье любит тишину, и я не из тех, кто любит трепаться о своих чувствах направо и налево.
— Но это не так! — никак не угомонится алияда. — Мужчина может разлюбить, изменить, отказаться от тебя, но джин — никогда.
Все моё нутро противится поддержанию этого разговора.
— Значит, мне очень повезло, — цежу я сквозь зубы. По ощущениям получается какой-то оскал, а не улыбка.
Лишь на мгновение маска спадает с лица с принцессы и она смотрит на меня с недоумением. Всего секунда и вот, она снова благожелательно улыбается:
— Конечно же, Лила! Я молюсь, чтобы ваше воссоединение произошло как можно скорее.
Мы пристально изучаем друг друга с одинаково фальшивыми улыбками. А я пытаюсь понять, рассказала ли ей Арабелла о настоящей причине того, почему я сопровождаю её на этот отбор.
Анализирую про себя возможность подставы, но никак не могу понять, чем бы, и зачем бы королевская семья хотела и могла нам навредить. Я не могу найти ни единой причины и потому немного успокаиваюсь.
Скорее всего, дело в том, что Офелия, возможно, тоже в какой-то момент мечтала выйти замуж за Арона. Ей просто не повезло, что это место оказалось занято мной. От этого и все эти подколки в мою сторону.
Как жизнь показывает, многие люди не способны на плохие поступки, зачастую они ограничиваются только язвительными словами.
— Драконий перевал! — улыбается принцесса, немного отводя шторку. — Я слышала только рассказы о нем, и тех временам, когда тут обитали эти чудовища.
— Устрашающий внешний вид не всегда говорит о том, перед тобой чудовище, — осторожно замечаю я.
— Разумеется, — тихо отвечает она, — но нам уже этого не узнать, драконы вымерли давным-давно, вместе с древней магией, которой питала их существование.
— Жизнь циклична, — отвечаю я, скорее, чтобы просто поддержать разговор, — кто знает, возможно, они когда-нибудь возродятся.
— Это бы значило, что Эдур снова стал бы непобедим.
— Почему? — удивляюсь я.
— Маги жестоки, — отвечает Офелия, не глядя на меня, — хотя, их сложно в этом обвинять. Когда в твоих руках концентрируется невероятная сила, очень сложно устоять против того, чтобы завоевать весь мир. Именно это они и сделали. Сотни лет людского рабства, до того, как джины пришли на помощь.
Я знала о том, что маги действительно поработили людей, но вот часть про джинов слышала только косвенно, к своему стыду.
— Не удивительно, — весело замечает Офелия, когда я озвучиваю эту мысль, — летописи много раз переписаны, по правде говоря, все что мы знаем о том времени, всего лишь догадки. Каждый народ преподносит историю так, чтобы выставить себя в выгодном свете. Но все же, сведущие люди сходятся на том, что когда маги покусились на территорию Сарасхары, джины каким-то образом смогли уничтожить и их источник магии, и драконов, и все остальное.
— То есть до момента наступления на Сарасхару, джины хранили нейтралитет, видя как уничтожаются другие народы? — хмурюсь я.
— Не понимаю, что тебя удивляет, — Офелия разводит руками, — ты ведь знаешь, что джины не слишком чтут других. Все что их беспокоит — собственный народ, и собственная территория.
Эта новость становится для меня шоком. Честно говоря, делать вид, что ты в домике — это здорово, но только не тогда, когда за твоим забором истребляют и порабощают все живое.
— Но зачем они вообще туда сунулись? — удивляюсь я.
— В Сарасхару за своей погибелью? — улыбается Офелия.
Я киваю.
— Было там видимо что-то такое, — она опускается до шепота, — без чего эти сволочи не могли обойтись в этой войне.
Меня так удивляет злобный огонек в её глазах, что я не могу не произнести:
— Ты так относишься к магам, и тем не менее, все равно едешь на отбор в одному из них.
— Брак должен быть равным, — равнодушно пожимает плечами она, откидываясь обратно на спинку дивана, — лучше выйти замуж за немного жестокого мага королевской крови, чем за какого-то выскочку. Генетика, Лила, ты ничего с ней не сделаешь. Счастье возможно только между людьми равного положения. О! — она переводит тему, замечая что-то в окне, — а вот и наша остановка! Пойдем, разомнем ноги.
Она выпрыгивает из кареты с таким проворством, что я не поспеваю за ней. Честно говоря, и не хочу поспевать, с меня достаточно её компании, отдыхать друг от друга тоже надо.
Я кряхчу, разминая затекшее тело, когда когда ко мне подходит Коэн.
— Вечно тебе везет на компанию красивых девушек, — хмыкает он.
— Пора уже привыкнуть проигрывать мне, — улыбаюсь я.
— Вот Лила, совсем ты страх потеряла! Займусь твоим перевоспитанием, когда прибудем на место.
Я уже открываю рот, чтобы продолжить обмениваться с ним колкостями, когда моё сознание внезапно возвращается на день назад, в ситуацию, которую меня мучала.
— Страх, — внезапно выдаю я.
— Чего? — не понимает Коэн.
— На её лице явно проступил страх, — продолжаю бубнить я.
— Лила, ты точно умом не двинулась? — гогочет варвар, и направляется вперед к маленькой гостинице, вслед за Офелией.
Я пропускаю его слова мимо ушей. Передо мной все еще стоит лицо Арабеллы. Ошибки быть не может, когда я пыталась отказать королеве в поездке на отбор, именно это чувство я не смогла прочитать сразу.
Глава 5
Ночь в неуютно гостинице я перенесла стоически. Чего нельзя сказать об Офелии. В отличие от меня, давно привыкшей к одноразовым ночлегам, принцесса спала только на удобной перине в своих дворцовых покоях. Поэтому сейчас, когда мы погрузились в карету, и я уже приняла образ Милона, глядя в лицо Офелии, я вижу залегшие тени под ее фиолетовыми глазами.
— Все нормально? — хмурясь, спрашиваю я.
Она дарит мне жалкую улыбку:
— Хотелось бы мне выглядеть получше, представая впервые перед своим потенциальным супругом.
— А, ну если дело только в этом… — расслабляюсь я.
Честно говоря, ночью мне снились какие-то ужасные вещи. Это даже нельзя назвать «снами» в широком смысле слова. Какие-то черные тени, силуэты, проступающие, словно сквозь туман. Они цепляли меня своими липкими телами, пытались утащить куда-то в самые недра подсознания. Они словно пытались высосать из меня все жизненные силы… Брр…
От неприятных воспоминаний, я снова поеживаюсь.
Мое состояние усугубляется жаром во всем теле. Он продолжается несмотря на то, что погода здесь, на подъезде к Эдуру, кардинально сменилась. На смену удушающей жаре и влажности пришли ветра и облачность.
— Мы совсем близко… — эта фраза удается Офелии особенно зловеще, и я выглядываю за занавеску, следуя ее примеру.
Ощущение, что мы на другой планете. Вдалеке я вижу полоску ярко-зеленого леса, прерывающейся так внезапно, словно кто-то ровной линией провел границу между жизнью и смертью.
Красновато-коричневая земля, изредка попадающиеся камни и высохшие ветви деревьев — вот ландшафт Эдура.
Пока я зачарованно наблюдаю за тем, как из-за гигантской скалы начинают вырисовываться заостренные шпили башен дворца из серого камня, Офелия что-то тихо бормочет:
