Линда Джонс - Звездная ведьма
Хен слегка поддался вперёд.
— С вашего позволения, я готов сделать предложение. Мы оба знаем, что круг Бэквие стал бы большим преимуществом в вашей войне с мятежниками. Фактически, наше участие весьма быстро положит конец конфликту. Другие члены Круга уже провели переговоры с Эриком и его представителем, но первый капитан — я, и именно я приму окончательное решение, к какой из сторон мы примкнём. Круг не будет разделён.
Себастьену требовалось, чтобы капитан принял правильное решение. От этого зависела власть и сама жизнь императора.
— И, если я верно понял, присутствие Айседоры в вашей кровати повлияет на окончательный вердикт?
— Добровольное присутствие Айседоры, не позднее, чем через три дня, — с этими словами Хен встал, показывая, что встреча окончена.
Заканчивать встречу следовало Себастьену. Это было его правом и привилегией. Но вместо того, чтобы ощетиниться на высокомерие Хена, император улыбнулся и медленно встал. Трайфинец получит Айседору, если такова цена поддержки круга Бэквие. Но когда война закончится, и угроза его царствованию минует, наглец умрёт.
Каждый вечер перед сном Лукан оттачивал тело и ум специальными упражнениями. Он полностью разделся, чтобы избавиться от любых препятствий между собой и силами вселенной и погрузился в глубокую медитацию, сочетаемую с медленными, контролируемыми позами силы и грации. Обычно во время ритуала его разум был блаженно чист, но сегодня из головы не шли мысли об Айседоре.
Кольцо у неё на пальце наверняка было звездой Бэквие. Зайблин утверждал, что Лукан узнает силу, когда увидит. Так оно и вышло. Окружавшую Айседору магию питала звезда. Вот почему он весь вечер не мог отвести глаз от кузины императрицы и до сих пор никак не выбросит из головы.
Лукан не обладал врождённой магией, но колдуны научили его всему, что смогли. Несмотря на их старания, он не особенно преуспел в изучении языков, а чары и заклинания его нервировали, и он ими не пользовался.
Но он научился видеть, как волшебники. Его способность отличать правду от лжи была не просто инстинктом воина, а с трудом завоёванным умением, для овладения которым потребовались сосредоточенность, несчётное количество медитаций и настойчивость. Увидев сегодня за ужином невероятную силу, окутывавшую кузину императрицы, он оказался готов. Той силой была звезда.
Айседора владела звездой — значит, он должен завладеть Айседорой.
Эсман бездумно разбрасывался своим семенем и сексуальной энергией, но младший брат никогда не отличался умом. Ни в детстве, ни став мужчиной... Эсман был добряком и обладал некоторыми достоинствами, но там, где дело касалось женщин, не умел себя контролировать. Секс, когда им занимались должным образом, таил в себе власть. Власть отдавать и брать. И в случае правильного выбора придавал сил обоим партнёрам, благодаря взаимному обмену энергией. Эсман, отыскивая партнёрш, следовал за своим членом, тогда как Лукан слушал зов духа.
Айседора хотела его. Она могла по-женски глупо отрицать это, вероятно, чтобы Лукан возжелал её ещё сильнее, но на самом деле сочла привлекательным. И хотела оказаться в его кровати не меньше, чем он жаждал увидеть её там.
Закончив тренировку, Лукан задумчиво забрался в постель. Он не стал одеваться, но оружие положил поблизости. Дверь в его комнату была заперта, и хотя с момента прибытия во дворец у Лукана не возникло никаких проблем, лишняя осторожность не помешает. В любом случае он всегда спал с ножами под рукой.
Но в нынешнем задании клинки ему не помогут. Звезду, на поиски которой он приехал, нельзя украсть. Зайблин не раз напоминал об этом. Для сохранения и процветания её магии она должна быть отдана добровольно. Чтобы пророчество исполнилось, и Лукан стал следующим принцем мечей, Айседора должна подарить ему кольцо со своего пальца.
До тех пор ему следует соблюдать крайнюю осторожность. За прошлые годы Лукан успел тщательно подготовиться к настоящему моменту. Вокруг было много лжи, и он не нуждался в магии, чтобы видеть правду.
Остерегайся ведьмы.
Слова эхом отозвались в его сознании. Женщина, которая давным-давно очаровала и убила последнего принца мечей, была ведьмой, Лукан не забудет об этом факте. Ведьмы — грязные, ненадёжные существа.
Лукан задул свечу у кровати и улыбнулся в темноте. Выманивать звезду Бэквие у Айседоры наверняка окажется весьма приятно.
Айседора торопливо сняла серо-голубое платье и повесила в шкаф. Потом принялась за драгоценности. Сперва ожерелье. Оно было красивым, но довольно тяжёлым и после нескольких часов ношения начало давить на плечи. Затем настала очередь браслета. Как и ожерелье, он натирал кожу, поэтому Айседора с радостью избавилась от него и убрала в шкатулку, где гарнитур хранился многие годы.
Но когда попыталась стянуть кольцо, оно не сдвинулось с места. Украшение не доставляло ни капли неудобства, не сдавливало и, казалось, сидело не слишком туго, однако сколько бы Айседора ни усердствовала, никак не соскальзывало. Возможно, из-за какого-то блюда за ужином её пальцы слегка распухли. Завтра наступит достаточно скоро, и тогда она снимет последнюю часть комплекта.
Айседора принялась разглядывать голубой камень, который искрился на фоне бледной руки даже при тусклом свете. Она никогда не жаждала обладать красивыми, недоступными для неё вещами, но восхищалась видом этого кольца на своём пальце. Оно было... симпатичным.
Но не по этой причине решила принять подарок Лианы. После отъезда из дворца, доходы от продажи драгоценностей послужат средством для поиска сестёр и, возможно, даже для восстановления дома на горе Файн.
Айседора разделась догола, натянула ночную сорочку, потом расчесала и заплела волосы. Закончив с приготовлениями ко сну, забралась в кровать. Начиналась весна, но ночи ещё оставались холодными, и Айседора натянула тёплое одеяло до подбородка. Она так устала, что должна была заснуть мгновенно, но этого не случилось. В голове без конца прокручивался разговор с Луканом Хеном, вертелись воспоминания о его взгляде, и в животе снова возник знакомый трепет. Лиана считала, что её ведьме нужно снова ощутить наслаждение, даруемое мужчиной. Айседора отрицала свою потребность в ком-либо или чём-либо, но лёжа холодной ночью в одинокой постели не могла не задуматься, а вдруг Лиана права?
Наверное, волшебник, который проклял ведьм Файн, неосознано сотворил для них благо. Любовь сама по себе могла стать проклятием. Любовь Вила, безусловно, изменила и ослабила Айседору. Даже теперь, после его смерти, делала её уязвимой так, как не могло ничто иное.
