Ирэна Смирнова - Четверо на два Мира

Тут передо мной лицо моей красавицы возникло. И не только лицо… Ну наконец-то, дождался, похоже, я праздника на своей улице. Полностью обнаженная Туора уселась на меня сверху и начала нежно наглаживать мои плечи, грудь, даже животу досталось… Уж не знаю, зачем для этого надо было меня по голове чем-то тяжелым прикладывать. Сказала бы, что ее мужики связанные возбуждают, я бы и слова против не сказал.

Улыбайся, моя красивая, и устраивайся поудобнее. У меня уже все стоит в полной боевой готовности, ждет тебя. Давай уже, заканчиваем с предварительными ласками, а то я сейчас совсем лужицей по этой шкурке растекусь.

И тут одна из ручек моей красавицы вдруг превратилась в лапку с острыми такими когтями и у меня на теле вдоль ребер появилось четыре длинных тонких красных полосы.

Нет, связывание — это я всегда готов, мало ли какие в девичьей голове фантазии мелькают. Не лишаться же шанса приятно провести время из-за такого пустяка, как полная фиксация? Но на лоскутки меня резать мы не договаривались! Одно дело, когда ноготочками наманикюренными тебе по спине в порыве страсти, и совсем другое — когда вот так вот, глядя в глаза, раз и… Причем, ведь больно практически не было. Да и страшно пока еще тоже не стало. Просто возмущение внутри забурлило, как вода в закипевшем чайнике.

Главное, я не понял, послышалось ли мне в музыке или и правда где-то рядом вскрикнула Лекси?

Отводить взгляд от обнаженной прекрасной маньячки, сидящей на мне сверху, не хотелось. Мало ли чего она еще удумает? Сопротивляться я, конечно, не смогу, но хоть видеть буду, что это извращение прекрасное еще со мной проделать соберется. Однако то, что где-то рядом находится сестра, меня беспокоило. И я попытался, одним краем глаза отслеживая действия красотки, другим краем осмотреться, а где я собственно нахожусь.

Лекси я увидел почти сразу. Она стояла, прижавшись спиной к своему шкафу. А тот притянул ее к себе за талию и что-то шептал ей на ухо. Но сестра смотрела на меня, и во взгляде у нее было… Не только сочувствие. Что-то еще там было такое… Похожее немного на то чувство, что испытал я, осознав, что она где-то здесь.

Тут в глазах Лекси мелькнул испуг, а у меня на ребрах с другой стороны появились еще четыре полоски. А потом, хотя я и самоотверженно отплевывался, в меня влили несколько капель какой-то дряни и буквально через две-три минуты снова выключили звук и свет. Все это время мы с сестрой не отводили взгляд друг от друга…

Когда свет и звук включили снова, я сразу понял, что здесь просто так заведено, похоже. Приходишь в себя и понимаешь, что когда ты перед уходом из себя переживал на тему «Вот попал же я в натуре!», то это ты еще совсем даже не попал. А вот теперь… Теперь абсолютно точно, вот оно, попадалово. Причем не от слова «попал», а от слова «попа».

Красовался я по-прежнему голый, только был уже не в юрте местной модификации, а на природе. И вместо мягкой шкурки меня привязали к толстому дереву. Ну и для создания полного контраста, я стоял, а не лежал.

И кругом никого…

Смотался Санька на часок, другой мир посмотреть. Любопытство, оно и кошкам пользы не приносит, про это даже в книжках умных написано.

Я подумал и решил, что наверное уже пора начинать бояться. Пока еще непонятно чего, но так, для тренировки нового ощущения. Потому что отец всегда учил, что страх — это чувство бесполезное и непродуктивное.

Разумно опасаться — надо. А бояться — нет. Из каждого безвыходного положения выход на самом деле есть, только страх и предубеждения мешают нам его разглядеть. Вот сейчас я был именно в такой ситуации. Выход, как истина, был где-то рядом, но заныкался, зараза, очень надежно. Поэтому я и решил побояться. И чувство это мне не понравилось абсолютно. Похоже чем-то на возбуждение — потеешь, сердце бьется через раз, дыхание перехватывает. Только удовольствия в итоге нет.

Начал пытаться думать, отбросив в сторону предрассудки и перебирая самые безумные варианты. Я даже дерево попробовать перегрызть не мог, потому что привязан был лицом к поляне. По которой начинал клубиться странный туман. И как-то он мне не нравился совсем. Вроде ничего такого…

Стемнело уже, поляна лесная, может, влажность у них ночью тут повышается, хотя мне не холодно совсем. Но, может, это от действия той невкусной дряни, что в меня Туора влила. Если от нее сознание теряют, то почему бы ей и внутренний обогрев не усиливать?

Туман поднимался все выше и становился все гуще. Совсем некстати вспомнился Брэм Стокер с его знаменитым «Дракулой». Иногда плохо быть слишком начитанным мальчиком, неполных девятнадцати лет от роду, которому очень жить хочется!

Туман сгустился так, что кроме него уже ничего было не видно. И у меня создавалось жутко реальное такое ощущение, что он, собака такая, живой… Нет, с одной стороны гон сбрендившего от страха воображения, а с другой… Я в ином мире, куда попал через телевизор в комнате своей сводной сестры. Уже неплохая легенда для отмазки от армии. Мне нравится.

Обязательно на военной кафедре расскажу, убедительно и с подробностями.

Нет, лучше сначала институт закончу, а то мало ли, перекроют совсем кислород, признают буйным и получится, что я зря потратил на кучу уже сданных сессий столько нервных клеток. Только вот насчет моих планов об окончании института… Как бы они вот тут в тумане и не оборвались, вместе с моей жизнью, молодой и только начатой!

Туман до меня дотронулся!!! И пусть страх — чувство беспродуктивное и неполезное, но оно зато такое же мощное, как оргазм! Полностью парализует работу мозга и органов дыхания. Сердце зато начинает стучать сильнее и чаще, как будто компенсируя заторможенность всех остальных частей тела.

И тут удушливая волна паники вдруг начала отступать и мне стало глубоко фиолетово на все происходящее. Ну, то есть, где-то глубоко внутри маленький такой Санек бегал и вопил от страха, но его все игнорировали.

А туман лизнул! (…ать!) одновременно все следы от когтей у меня на ребрах и прошептал! (…ать два раза!): «А ты вку-у-усный…».

Почему нельзя входить и выходить из себя по требованию? Как в маршрутном такси? «Остановите, пожалуйста, у светофора. Я здесь выйду.» Очередная удушливая волна паники снова натолкнулась на стену и восприятие мира опять окрасилось в фиолетовое.

А туман начал меня трогать… Гладить… Возбуждать… Аш-два-о газообразное! И главное он же мягкий, пушистый… И везде! По всему телу сразу… И не только снаружи! Он, развратная дымка, внутрь меня полез…

У меня стаж сексуальной жизни с двенадцати лет, это если и опыт индивидуального творчества засчитывать, но вот как-то не доходили у меня и у партнерш руки до того самого места, куда туманность эта как к себе домой завалила. И, главное, я сначала напрягся, а потом даже жалеть начал, что руки ни у кого раньше не доходили. Потому что там была волшебная кнопка: «Включить кайф!». Нет, серьезно… Тот джойстик, что спереди, он тоже за кайф отвечает неплохо, особенно в умелых руках, а еще лучше губах. Но кнопка, которая сзади и немного внутри, она при правильном нажатии этот кайф увеличивала в несколько раз.