Татьяна Алферьева - Ловушка для сирены
— Поеду к Виссаэлю…с тобой.
Лира, хотевшая было поинтересоваться, как принцесса без коня и денег, которые и не подумала прихватить с собой, сбегая из дворца, собирается добираться до эльфов, только хмыкнула в ответ.
— Ты же поможешь мне? — и глазки такие умильно-просящие сделала, даже отказать неудобно. — В конце концов, я твоя принцесса!
— Я не повезу тебя к эльфам, — вздохнув и поднявшись на ноги, сказала Лира. — Мне надо совсем в другую сторону. Но если хочешь, можешь ко мне присоединиться. Я довезу тебя до ближайшего селения.
Видимо, было в тоне её голоса что-то такое, что заставило Аниту сразу понять, что целительница не собирается потакать капризам принцессы, даже своей.
— Очень хочу и поехали скорее отсюда, а то тут столько диких зверей водится, просто жуть.
К вечеру Анита вся изнылась, жалуясь на усталость и на боль в месте ниже спины. Лира оставалась глуха к её мольбам, так как раздумывала над тем, что ей делать дальше с юной избалованной принцессой. В глухой деревушке, к которой они должны вот-вот подъехать её не оставишь, а до ближайшего крупного селения, где можно будет через голубиную почту или, если повезёт, телепортер отправить весточку родителям Аниты было далеко и не по пути.
— Потерпи! Скоро приедем! — бесцеремонно ткнула локтём в бок принцессу Лира. — А если будешь дальше ёрзать, то пойдёшь пешком.
— Уж, лучше пешко-о-ом, — простонала Анита, задвигавшись ещё активнее.
— Тогда слазь, — Лира остановила лошадь и повернулась к девушке. На неё смотрели округлившиеся от изумления синие глаза.
— Ты могла бы быть со мной и повежливее, — вздёрнув аккуратный носик, попыталась напустить на себя величественный вид принцесса. С колтуном вместо причёски на голове и в лохмотьях вместо платья её попытка выглядело весьма забавно. Лира лишь фыркнула в ответ.
Наконец, они выехали из леса. Перед ними простиралась широкая равнина, над горизонтом которой висело огромное красное солнце, чуть вытянутое в овал. «Завтра будет дождь», — подумала Лира, направляя Поганку к виднеющейся неподалёку деревушке.
Они остановились рядом с маленьким домиком, перед которым на завалинке сидела сухонькая старушка. Лира легко спрыгнула с лошади, Анита же буквально сползла следом, кряхтя и ворча. Поздоровавшись, Лира попросила старушку о ночлеге. Та была не против, но предложила девушкам переночевать на её давно заброшенном за ненадобностью сеновале, так как места в её домишке было маловато. Зато пообещала горячий ужин, что было весьма кстати, так как последние два дня Лира питалась сухарями и вяленым мясом.
— А тебе не мешало бы помыться, — предложила принцессе Лира. Та заозиралась по сторонам. Вот интересно только в поисках чего? Душистого мыла? Ванны? Горячей воды?
— Я имела в виду речку тут неподалёку, — пожала плечами Лира. В ответ она получила очередной ошарашенный взгляд.
— Я могу дать щёлоку, красавица, — прошамкала старушка.
— Чтобы я купалась в реке?! — воскликнула Анита.
— Да. А я пока помою там лошадь. Да не переживай ты так, тебе ещё и понравится, за уши не оттащишь. А Поганку я искупаю чуть ниже по течению.
Река, к которой они направились, была неширокой и неглубокой, тонкой серебрящейся змейкой рассекающей долину почти параллельно кромке леса. Анита долго стояла на берегу, настороженно озираясь по сторонам. Как назло поблизости не было ни одного кустика, впрочем, чужих глаз тоже не было. Наконец, раздевшись до нижней рубашки, принцесса робко вошла в воду.
— Да она же холодная! — воскликнула девушка, выскакивая обратно на берег. Лира, стоявшая по пояс в воде, заведя Поганку на самое глубокое место, лишь вздохнула. Вода в реке после жаркого дня была теплее парного молока.
— Когда будем ложиться спать, устройся где-нибудь подальше от меня. У меня очень тонкое обоняние, — капризно заявила целительница, в душе посмеиваясь.
В ответ принцесса фыркнула и предприняла вторую попытку. На этот раз она, морщась и что-то бормоча себе под нос, зашла глубже и принялась мыться.
Сеновал был действительно старый, доски во многих местах подгнили. Остатки сена, не единожды вымоченные сквозь продырявленную крышу, превратились в труху. Но всё же это было лучше, чем ночевать в такую жару в тесной душной избёнке, а просится на ночлег к кому-то другому после вкусного сытного ужина, которым их накормила хозяйка, было неудобно. Лира нашла угол, над которым крыша ещё сохранила свою изначальную целостность, вследствие чего сено, лежащее здесь, можно было назвать именно словом «сено», и поманила к себе Аниту.
После купания принцессу было не узнать. Она действительно была очень красива. Синие глаза, казалось, стали ещё ярче. Густые волосы, цвета воронова крыла, струились до пояса. Точёная фигурка имела весьма выразительные женственные формы. Рубашка и штаны Лиры сидели на Аните в обтяжку, ещё больше подчёркивая прелести их обладательницы.
Расправив поверх сена выданную старушкой простыню, Лира приглашающе похлопала рукой по месту рядом с собой. Анита осторожно присела, не спеша ложиться. Лира же, больше не обращая на принцессу внимания, легла и тут же начала погружаться в сон.
— А что это шуршит? — вкрадчиво поинтересовалась по-прежнему сидящая Анита.
Лира не задумываясь, чтобы поскорее отвязаться, ответила:
— Мыши, наверное.
— Уй! — взвизгнула принцесса. — Я не буду здесь спать.
Поняв, что сон откладывается на неопределённый срок и, скорее всего, длительный, Лира села и внимательно посмотрела на Аниту.
— Я пошутила. Это ветер. Ничего крупнее сенокосцев тут не водится.
— А кто такие сенокосцы?
«Ох! И зачем я это сказала!» — воздевая глаза к небу, а точнее, к потолку сеновала, подумала Лира.
— Маленькие пауки. Давай спать.
— А-а-а! — Анита вскочила на ноги, порываясь к выходу с сеновала. Лира едва успела сцапать её за подол рубашки.
— Прекрати панику! Ты сутки провела в лесу, кишащем всевозможными тварями, а сейчас испугалась малюсенького паучка!
— Я их ужасно боюсь, я не буду здесь спать! — активно вырываясь из Лириного захвата, запрыгала на месте принцесса. Зря она это сделала, трухлявые доски не выдержали, и не успела Лира моргнуть, как Анита пропала из её поля зрения, провалившись вниз. Послышалось испуганное кудахтанье — внизу находился курятник. Ругаясь, Лира спустилась с сеновала.
— Жива?
В ответ раздались лишь всхлипы. Лира открыла дверь курятника и сквозь завесу кружащегося пуха различила сидящую на полу девушку и петуха, примеривающегося к ней с явно дурными намерениями. Наседки в страхе разлетелись по углам и наблюдали оттуда за происходящим, подбадривая дружным кудахтаньем своего хвостатого защитника.
