Как стать счастливой! - Мария Казакова
Я ответила таким же.
И не знаю, у кого бы искры из глаз посыпались первыми, если бы от двери, (а точнее от дверного проема, так как дверь лежала на полу) не раздался невозмутимый, но зычный голос:
— Что здесь происходит?
Стройная блондинка, облаченная в черную форму, быстро оценила ситуацию и ощетинилась.
— Где эта тварь?!
Пожалуй, больше всего удивилась я. Не думала, что она так бурно отреагирует.
— Мор меня задери, кто осмелился?! — голоса (или я бы сказала визга) ей хватало на то, чтобы окна завибрировали, а висевшее в комнате зеркало задребезжало от бегущих по стеклу трещин.
— Мэлани, сядь, — поморщившись от ультразвука, бросил Дар, но окаменелая ринулась к телу и, и, упав перед ним на колени еще более мертвым взглядом, чем до этого уставилась на белое полотно, громким шепотом приговаривая:
— Мой лэрат…мой лэрат!
Лэрат? Это было не имя и не прозвище. Больше походило на статус или звание.
Мой взгляд наткнулся на алую нить, что вновь засияла на ее запястье и потянулась к Итану. И я отметила, что последний, стоявший до этого у дальней стены, как неодушевленный предмет интерьера, отмер и с каким-то болезненным выражением лица приложил руку к груди. Но убивался же не он, а окаменелая…
Чуть позже я узнала, что отравлен был главнокомандующий всей немногочисленной, но внушающей страх армии Талтинуса. А учитывая повышенную активность на северной границе, это был удар ниже пояса. Тело без головы не может существовать, а нам сейчас отрубили как раз ее. «Мозг» всей операции по обеспечению безопасности на границах защитного барьера умер, а после него по званию шла Мэлани, и именно ей придется взять командование на себя.
Буря, развернувшаяся за окном, проникла к каждому находящемуся в комнате существу в душу. Если, конечно, среди нас не было моров. Ведь предателем мог оказаться любой.
— Чьи покои под нами? — решила вдруг уточнить я.
— Следующего в нашем списке, — незамедлительно ответил мне Итан.
— Тогда, если нам больше не нужны свидетели, то нам понадобятся тряпки и ведра. Мы его заливаем, — посмотрела я на приличный уровень воды от растаявших змей. — И ради Творца забаррикадируйте дверной проем в конце-то концов! Проходной двор, а не личные покои!
Послушались все без исключения. Даже Дариан перестал кидать косые взгляды. Ну, а что вы хотела? Мне легче всего. Я просто еще не до конца осознала масштаб трагедии…
Женщина — причина всех бед
Меня осенило после того, как мы все вместе стали вытирать полы, ползая на карачках. Ну, не совсем все. Женщина — есть женщина, даже будучи окаменелой, поэтому Мэлани присоединилась ко мне сразу. Однако, она часто замирала с тряпкой в руках и бездумно смотрела в пустоту перед собой, сжимая кулаки и при этом случайным образом выжимая тряпку…над уже сухим полом. Итан тоже был не против помочь мне предотвратить потоп. Или может не мне, а Мэлани? Ведь он замирал вместе с ней, словно чувствуя ее боль. Только этого не могло быть, несмотря на то, что они связанны алой нитью. Могла ли между ними когда-то пробежать искра? Да, и думаю, что если бы не окаменелость, они бы горели вместе. Если и не любовь, то их глубокая привязанность друг к другу заледенела.
Дариан занялся телом убитого, негоже ему, господину, по полу ползать. Да и нужно было срочно оповестить Талтинуса о серьезной потере в его рядах. Выглядел Дар задумчиво и зловеще. Ведь было ясно одно: убийцу знал в лицо сам главнокомандующий, а значит и весь совет, состоящий из семи окаменелых, а, следовательно, и Талт, да и весь замок, чего уж тут мелочиться! Хотите спрятать предателя? Запихните его настолько близко к врагу (в нашем случае к правителю), что ему придется опустить глаза (золотой трон высоко размещен, куда же без этого), что бы заметить его, стоящего так близко.
А вот беловолосый и очень вредный, как оказалось, окаменелый с длинной косой пофыркал, поуказывал на пропущенные нами места, поворчал себе под нос и направился вслед за Дарианом.
Вы уже поняли, что убиралась только я?!…
— Милая, а что думаете вы?
Все разом затихли и повернулись ко мне, к казавшейся маленькой и беззащитной среди «ледяных гор». Забравшись в кресло с ногами, я куталась в шерстяной плед и, честно признаться, ни о чем плохом не думала. О хорошем кстати тоже.
Вечер подкрался незаметно для всех окаменелых в этой комнате, а вот для меня день тянулся очень долго. Мы не покидали кабинет Талтинуса часа три, все больше разжигая бессмысленные споры. А я любовалась игрой пламени в камине. Это все, что меня привлекало в данном помещении. Тепло.
Но вернемся к Талту, что устремил свой приукрашено внимательный взгляд на меня и по-отечески улыбнулся. Его отливающие бронзой волосы слишком часто за эти часы перетягивали на себя мое внимание. Потому, что огонь, словно вырвавшись на свободу, перекинулся на них. И он манил. Так сильно, что Дариан, перехватывая мой взгляд, мрачнел все больше, скрипя зубами. Но я не могла прекратить смотреть, было что-то мистическое и притягательное в переливающей бронзе волос, с языками пламени.
Талтинус, как бы странно это не звучало, ко всем своим рабыням обращался не иначе как «милая», как будто мысленно посыпая их сахаром. А потом, разумеется, проглатывал и сверкал своими глубокого синего цвета глазами.
— Господин, я не думаю, что могу чем-то помочь вам, — непроизвольно выпрямила спину я и покорно склонила голову.
Дариан при моем обращении к Талтинусу оскалился и на миг прикрыл глаза. Наше общение с его братом должно было быть сведено до минимума, а я в тоге оказалась в самой гуще событий.
После нашей небольшой ссоры, он не сказал мне ни слова.
— Может быть, вы что-то заметили? — приподнял одну бровь Талт, прекрасно видя злость на лице Дариана, но не никак на нее не реагирую. Хотя я могла ошибаться. Талтинус был самым старшим из трех братьев, и порой, мне виделось, что он в своей манере насмехается и над Косаком, и над Даром, скрывая усмешку за слащавой улыбкой, которую он вновь мне подарил.
Но говорить было нельзя. Ведь предателем может быть кто угодно. И даже тот, кто сейчас находится в нескольких метрах от меня.
— Сожалею, мой господин, — опуская глаза, ответила я. — Я была слишком шокирована происходящим.
И ведь не соврала же! Но Талт продолжил прожигать меня взглядом.
Еще миг, и передо
