Лекарство - Ксения Гранд
– Спокойной ночи, – поворачиваюсь на звук голоса. Он будто почувствовал мои мысли.
– Спокойной ночи.
Поворачиваюсь на бок. Надо же. Так долго искала к нему подход, а всего-то нужно было довести до полусмерти. Хотя усталость ломит кости, спать не получается. С головы никак не выходит мысль о границе. Три дня, достаточно ли это? Как далеко мы от границы сейчас? И найдет ли Блэквуд дорогу? Я ведь уничтожила озеро. Лед треснул. Теперь придется идти в обход. А вдруг это займет в два или три раза больше времени? Ведь если мы не успеем добраться до врат, тогда он умрет. На этот раз окончательно. И откуда в моей голове столько места для всех этих мыслей? Она ведь должна раскалываться от усталости. А я все не могу перестать думать.
Переворачиваюсь на другую сторону и натыкаюсь на лицо Блэквуда. Неужели он наблюдал за мной все это время? От неожиданности забываю, о чем думала. Все мысли разлетелись, словно стая перепуганных голубей, стоило мне только увидеть эти хищные глаза. Большие, томные, цвета раскаленного золота. При желании они могли бы убить наповал каждого, кто осмелился в них взглянуть. Всегда, только не сегодня. Сегодня в них нет ни капли яда. Только спокойствие и усталость. Странно. Впервые за все время он не смотрит на меня как на кусок грязи, и от этого мне не по себе. Может, потому что он открыто меня разглядывает? И не просто разглядывает, изучает. Скользит по контурам глаз, обводит линию губ, спускаясь по подбородку. Будто впервые меня увидел.
Чувствую, как неловкость стекает по щекам, но глаз не опускаю. Иногда, когда я на него смотрю, мне становится страшно, но не сейчас. Потому что сейчас я не вижу Верховного Жреца, а вижу обычного парня, со своими проблемами и секретами на дне сундука. Только сейчас, когда каменная маска спала, замечаю, что его черты на самом деле не грубые, а вполне мягкие и правильные. Только шрамы выделяются на фоне кожи. В других обстоятельствах его вполне можно было бы назвать симпатичными. Если бы он только не прятал их постоянно под слоем окаменелой злобы. Словно впервые вижу его настоящего. Без масок, образов и стен. И от этого внутри поднимается необъяснимая волна дрожи. Вдруг он делает то, чего я никак не ожидала, протягивает руку к моей щеке. Медленно, осторожно, с опаской, словно я могу вскрикнуть и убежать. И в этот короткий миг, пока его пальцы преодолевают расстояние до моей кожи, мир останавливается. Сердце замолкает, дыхание замирает, как и я. Пальцы касаются щеки, убирают прядь волос за ухо. Движение такое нежное. Ко мне никто никогда так не прикасался. Так, словно я – целый мир. Странно, непривычно, даже дико, будто кобра обвила твою шею, а ты лежишь и ждешь, укусит или нет. Но она не кусает, изучает. Всматривается в каждую складочку твоего лица, словно хочет узнать его получше.
Боюсь пошевелиться. Боюсь даже сделать вдох, чтоб не испортить столь чистый момент. Единственный момент, когда Блэквуд ведет себя как человек. Это не касание чужака, совсем наоборот. Его ладонь такая теплая и нежная, будто рука родного человека. Никогда не думала, что скажу это, но это так приятно, когда к тебе прикасаются. Не трогают, а именно прикасаются. Может, с виду разница неощутима, но для меня значительна.
Решаюсь на рискованный шаг – протягиваю руку в ответ. Но как только моя рука приближается к его щеке, он одергивает ладонь и отворачивается к стене. Ну вот, я его спугнула. Молодец, Сильвер. Испортила такой момент. Думаю, разговор поднимать не стоит. Это еще больше оттолкнет его. Единственное, что остается, это спать. Вернее, пытаться уснуть, но разве после такого это возможно? На щеке невидимым пятнышком горит след от касания. Он еще долго будет напоминать об этой ночи. Ладно. Не думай об этом. Просто… постарайся уснуть. Ныряю под накидку с головой и, хоть уснуть мне не удается еще очень долго, ближе к утру я все же смогла немного подремать. Конечно, после такого сна голова раскалывается на кусочки, но это не отменяет наших планов. Сегодня – великий день. Сегодня мы отыщем дорогу домой.
День 7
– Итак, – слаживаю накидку, – с чего начнем?
– Уточни вопрос.
– Как дойти до границы, куда, в какую сторону… Ты ведь знаешь?
Ком в горле перекрывает дыхание. Знаю, это глупо, но я чувствую себя неловко после вчерашней ночи. Словно мне есть за что краснеть.
– Да.
Почему-то мне не нравится его тон.
– Знал до того, как ты уничтожила лед. Теперь перебраться на другую сторону, не наткнувшись на моровов, проблематично. Это займет в два раза больше времени. Спасибо, что напомнил. И как я только жила все это время?
– Сколько?
– Четыре дня.
– Но у нас нет столько времени!
– Об этом нужно было думать раньше.
Он выглядит бодрее. Отдых пошли ему на пользу. Как и еда. Проснувшись утром, я обнаружила только пустой сверток, а значит, голод взял верх над гордостью. Это правильно. Успеет еще на меня подуться.
– Должен быть другой способ.
– Озеро было единственной связующей между двумя берегами. Теперь варианта два.
Да когда ты уже забудешь про это озеро? Или мне теперь всю жизнь об этом жалеть?
– Первый – через скалы. Тяжелый, опасный, подъемы крутые, камни скользкие. Займет до трех дней в зависимости от условий. Вероятность гибели высока.
– А второй?
– По реке.
– В каком смысле?
– Понадобится плот и минимальная подготовка. Пороги не крутые, но меры предосторожности необходимы. При правильной подготовке будем на берегу к завтрашнему вечеру. Это самый быстрый вариант, его и используем.
Он принимается собирать вещи, а я все не могу отделаться от дрожи в спине. Река… почему только река.
– Лучше пойти через скалы.
– Это не лучше. Это невыгодно, долго и рискованно. Целесообразнее спуститься по реке.
Целесообразно? По реке? Это уж вряд ли. Кто вообще использует это слово?
– Мы… – не знаю, что добавить, – мы будем идти не прерываясь. Сократим время на отдых и дойдем быстрее!
– Нет.
– Мы… мы можем идти ночью. Отдохнем утром, когда будем на другом берегу.
Блэквуд опускает сумку и поворачивается.
– Идти через скалы в сезон дождей – безрассудно, но идти безостановочно еще глупее. Так даже за три дня не добраться. По реке быстрее и безопаснее.
– Я не могу по реке…
– Почему?
– Потому что я не умею плавать!
Стоит ли еще добавить, что я до смерти боюсь воды, потому однажды чуть не пошла ко дну вместе с игрушечной
