Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Редкий дар
— Анафиэль Делоне, — протянул он, усаживаясь на резной стул, и смотал с головы длинное полотно. И снова я вспомнила Исандру, увидев его светлые волосы и бледную кожу, сильно загоревшую возле глаз. Герцог был пострижен короче, чем любой знакомый мне вельможа. — Так-так. Значит, явился извиниться за прегрешения против моего Дома?
Делоне шагнул вперед и снова поклонился.
— Ваша светлость, — обратился он к заклятому другу, — я явился предложить вам оставить нашу ссору в прошлом, где ей самое место.
Баркель л’Анвер расслабленно откинулся на спинку стула, скрестив ноги перед собой, но я ни секунды не сомневалась, что он опасен в любой позиции.
— После того как ты во всеуслышание обвинил мою сестру в убийстве? — спокойно спросил герцог. — Думаешь, я так просто оставлю это в прошлом и прощу тебя?
— Да, — кивнул Делоне, не теряя хладнокровия.
Некоторые солдаты возроптали. Герцог вскинул руку, даже не глядя, кто там возмущается.
— Почему? — с любопытством спросил он. — Я согласился встретиться с тобой и не прочь тебя выслушать, но никакие слова не помогут нам помириться. С чего бы мне тебя прощать?
Делоне глубоко вдохнул, и в его голосе затеплились новые интонации.
— Поклянетесь ли вы именем Элуа и вашим родом, ваша светлость, что моя песня оболгала вашу сестру?
Вопрос повис в воздухе. Баркель л’Анвер подумал и слегка шевельнул головой: не утвердительно, но и не отрицательно.
— Нет, клясться я не стану. Моя сестра была весьма честолюбивой и крайне ревнивой. Но если она и имела отношение к тому, что Эдми де Рокай упала с лошади, уверен, Изабель не собиралась ее убивать.
— Намерение несущественно, значение имеет только деяние.
— Может, так, — Баркель л’Анвер по-прежнему не сводил с Делоне глаз. — А может, и нет. Вторя твоей, будто бы оставшейся в прошлом, песне, предательница совсем недавно назвала мою сестру хладнокровной убийцей в присутствии короля и вельмож, и никто не стал это оспаривать. Пока что ты не дал мне весомой причины, чтобы простить тебя. Что еще у тебя за пазухой?
— Я дал клятву, — тихо сказал Делоне, — выгоду от которого получите и вы.
— Ах да, твоя клятва! — протянул л’Анвер и усмехнулся. — И ты намерен сдержать его даже после того, как старый Ганелон с тобою обошелся?
— Я клялся не Ганелону де ла Курселю.
Мне отчаянно хотелось, чтобы кто-нибудь из них добавил хоть пару слов, но ни Делоне, ни герцог не стали продолжать эту тему. Делоне выпрямился как струна, а л’Анвер задумчиво обвел взглядом нас троих, дольше всех задержавшись на Жослене.
— Что ж, похоже, Ганелон воспринимает тебя достаточно серьезно, — вынес он непонятный мне вердикт. — Хотя я никогда не видел такой странной свиты. Две шлюхи и кассилианец. Только ты способен собрать такую команду, Анафиэль. Ты всегда слыл непредсказуемым оригиналом, но это уже выглядит откровенным чудачеством. И который из них знает имя убийцы моей сестры?
Алкуин шагнул вперед и с достоинством поклонился.
— Я, милорд, — спокойно произнес он.
В тот момент я как никогда гордилась моим товарищем — даже больше, чем в день его дебюта. Клянусь, он держался собраннее, чем сам Делоне, и не дрогнул под пристальным лиловым взглядом герцога.
— Ты? — хмыкнул л’Анвер. — Ну, и кто же из Стрегацца, по-твоему, это сделал? — Он заметил промелькнувшее в глазах Алкуина замешательство и усмехнулся: — У меня есть свои уши в Городе, парень. Если Изабель и вправду убили, то, очевидно, ядом, а ни один истинный ангелиец не прибегнет к отравлению. Слышал, на тебя недавно напали и закололи твоего спутника, и куда-то запропал Виталь Бувар, который якшается со Стрегацца… а еще я слышал от д’Эссо, что в свое время этот самый Бувар заплатил за твою девственность неслыханную сумму. Так кого же из Стрегацца ты назовешь?
С губ Алкуина сорвался невольный смешок, и он с бесстрастным лицом повернулся к Делоне.
— Милорд?
— Скажи ему, — кивнул тот.
— Доминик и Тереза, — послушно произнес Алкуин.
Прежде мне не доводилось видеть лицо человека, решившегося на убийство. Тогда это случилось в первый раз. Баркель л’Анвер внезапно застыл с голодным и напряженным взглядом. Затем вздохнул, и наваждение исчезло.
— Привел ли Бувар какие-нибудь доказательства?
— Нет, милорд, — покачал головой Алкуин, — не привел. Но он рассказал мне, что привез подарок от Стрегацца для Изабель де ла Курсель: засахаренные фиги. Которые получил от Доминика из рук в руки. А из Стрегацца только Тереза знала, как сильно принцесса любит эти сладости. Бувар лично доставил ей лакомство.
— В ее покоях был найден пустой поднос, — припомнил л’Анвер. — Я принял его во внимание, как и многие другие. Но никто не доискался, ни что на подносе было, ни откуда он взялся.
— Поначалу Бувар пытался обвинить Лионетту де Тревальон, — продолжил Алкуин, — но я тогда рассмеялся и отмел его слова: слишком просто все валить на мертвую Львицу, не способную опровергнуть подлые враки. Не думаю, что Бувар солгал и во второй раз, — иначе зачем он покушался на мою жизнь и даже сбежал из страны.
— Знаешь, один из моих кузенов имеет немалое влияние в Серениссиме, — обратился л’Анвер к Делоне. — Мои руки длиннее твоих и гораздо сильнее, верно? Почему же ты взялся выяснять, кто убил Изабель? Напрашивается предположение, что ты надеялся найти себе союзников среди ее убийц.
— Не оскорбляй меня! — гневно оборвал герцога Делоне. — Пусть мы с Изабель порой и схватывались, но тебе-то известно, что единственным моим оружием против нее были слова.
— Прекрасно сказано. Так почему тебя волнует, кто ее убил?
— А учитываешь ли ты, что у Доминика и Терезы Стрегацца четверо детей? Четверо урожденных принцев крови, которых взращивают в одном из Великих домов Земли Ангелов.
— Да, и учитываю, что принц Бенедикт еще полон сил, тогда как король с каждым днем слабеет. Потомки Бенедикта обладают большой властью в Серениссиме, и все чаще раздается шепот, что Бодуэн де Тревальон казнен безвинно, а имя дофины навсегда запятнано позорным злодеянием ее матери. — Баркель л’Анвер подпер кулаком подбородок. — Хочешь учить меня игре престолов? Охолонись, Делоне.
— Нет, ваша светлость, я не гожусь вам в учителя. Но хочу поздравить вас с бракосочетанием вашей дочери, — с поклоном добавил Делоне.
— Благодарю, — слегка улыбнулся л’Анвер. — Что ж, не исключено, что ты прав. Похоже, в этом деле наши интересы и впрямь сходятся. Ты ведь понимаешь, что шаги, которые я, скорее всего, предприму против Стрегацца, могут оказаться не совсем… благородными?
Делоне обвел взглядом строй вооруженных гвардейцев, задерживаясь на прикрытых тюрбанами лицах аккадианцев.
